Я бросаюсь к комоду, достаю оттуда чистое одеяло, заворачиваю в него невесомое тельце племянницы и поднимаю с кровати. С Артуром сталкиваюсь внизу лестницы.
– Где Фаза?
– Он был в кабинете. Работал. Уже пошел выводить «гелик». Ром, я с вами хочу.
– Еще чего не хватало! Тебе в школу утром!
– Но она же моя сестра! – голос пацана срывается, и я не могу устоять.
– Ладно. Накинь что-нибудь и захвати мое пальто.
Он убегает наверх, а я выскакиваю на улицу. Фаза как раз подгоняет тачку и открывает заднюю дверь.
– Что случилось? – хмурится он.
– Сам бы хотел выяснить, – ворчу, укладывая стонущую Лучиану на сиденье. – Посмотри самый короткий путь к женской больнице. Не знаю, как она называется.
– Центр акушерства и гинекологии, – отвечает он так, словно спец в этих делах.
– Пусть так, – киваю я, оглядывая запачканный кровью рукав рубашки. – Ебаный в рот! Не одно, так другое! – Беру у выбежавшего из дома Артура пальто, набрасываю на плечи, закидываю пацана к Лучиане, а сам сажусь впереди. – Гони! – приказываю Фазе.
Внутри все в узлы скручивается от каждого нового завывания Лучианы. Если эта зараза все-таки какую-то дрянь принимает, то к мамаше своей прямиком отправится. Хватит! Остохуело!
Но ведь это я недоглядел. Надо было отпустить ее с Камилем в Москву, когда она просилась. Она с его ненаглядной женушкой уж слишком близка была. Конечно, у девчонки началась депрессия. Только почему я ее не замечал? Наоборот, глаза всегда горели. Это последнее время она сама не своя стала: нервная, хилая, вечно какая-то сонная.
Смотрю на мелькающие за окном деревья и мучаюсь в догадках. Ведь давно заметил странности. Почему сразу на врачах не настоял? Всегда находил причину отложить здоровье племянницы на потом или списывал на адаптацию в универе.
– Тише-тише, Лучик, – слышу из-за плеча. Оборачиваюсь и вижу, как Артур гладит ее по руке. Сердце сжимается от этой картины.
Нет, я все равно не смог бы отпустить ее. Эти дети для меня – весь мир. Это не я опекаю их, а они меня. Без них уже сдох бы где-нибудь в канаве.
– Долго еще? – шиплю Фазе.
– Не нервничайте, босс. Скоро будем.
– Тебе легко говорить, кусок бесчувственного бревна, – фыркаю, снова отвернувшись к окну.
– Позвоните пока в клинику, пусть каталку приготовят.
Я хлопаю себя по карманам и вспоминаю, что забыл телефон дома. Поняв меня без слов, Фаза молча берет свой мобильник, выискивает номер и звонит.
– У тебя что, гинекология в быстром наборе?
– Я помощник начинающего политика и успешного предпринимателя. Никогда не знаешь, что может ему понадобиться, – отвечает он, расслабленно ведя машину. – Через две минуты к парадному входу вашей клиники, – говорит он уже в телефон, – подъедет черный «гелендваген». У пациентки острые боли. Лучиана Марино… Да, все верно, его племянница.
– Даже не знаю, восхищаюсь я тобой, или ты меня пугаешь, – произношу, не в силах понять этого парня.
– Предлагаете и мне начать истерить? – Он даже бровью не ведет. – Для этого я на вас и работаю, босс. Чтобы хоть кто-то оставался в здравом уме в критических ситуациях.
Я уверен, что проходит ровно две минуты, и мы подъезжаем к клинике, у дверей которой нас уже ждут санитары с каталкой. К ним присоединяется и выскочившая на улицу докторша, на ходу запахивая халат, пока я достаю Лучиану из машины.
– Здравствуйте! Что случилось? Какие жалобы? – Докторша заставляет Лучиану лечь прямо, умело выпрямляя ее колени. – Какой месяц?
– Месяц чего? – рявкаю я, и тяжелая рука Фазы ложится на мое плечо. Без него точно бы бросился на эту идиотку в белом халате.
– Что значит – чего, Роман Алексеевич? – выпучивает та глаза, ощупывая живот Лучианы. – Беременности!
– Какой беременности, дура?! Она ребенок!
– Ну какой же она ребенок? – спорит докторша, приподнимая пижамную рубашку и оголяя проявившуюся округлость. – Вполне половозрелая девушка. Пятый? – спрашивает она уже у заплакавшей Лучины. – УЗИ уже делали? В какой клинике на учете состоишь? Риски были? На сохранении лежала?
Санитары толкают каталку к дверям, а я так и стою пригвожденный к земле. Слов нет, как и мыслей. Потому что это даже не шок, это просто пиздец.
– Чт-то? Что она несет? – бормочу я осипшим от гребаного потрясения голосом.
Меня будто по башке огрели. Пулю промеж глаз пустили. Нож под ребра вогнали и повернули.
– Остыньте, босс! – Снова тормозит меня Фаза. – Вы привлекаете к себе внимание. Помните во что бы то ни стало держать лицо. – Он встряхивает меня за плечи, и я фокусирую зрение на трясущемся Артуре.
На мальчишке пижама, кеды и курточка.
– Капюшон надень, – велю ему. – И сопли вытри… Это явно какая-то ошибка, – мотаю головой, отходя от Фазы.
Потираю лоб, поднимаю лицо к небу, глубоко вдыхаю, но сон не развеивается. Это подлая реальность, сшибающая с ног.
– Ошибка, – повторяю в бреду. – Ошибка. Когда бы она успела, да? – С надеждой смотрю на Фазу, но разве он может приободрить? Он – это идеальное сопровождение на похороны врага. Искать в нем поддержки бесполезно. – Пятый месяц? Бред! Ей восемнадцать только в июле исполнилось! Она из дома никуда без присмотра не выходит! У нее просто живот вздулся, верно?
– Босс, на нас уже из окон таращатся. Может, вы наконец возьмете себя в руки? Или я буду вынужден затолкать вас в машину и увезти домой. Потом спасибо скажете.
Мне бы хоть каплю его уравновешенности. Интересно, у него сердце вообще есть? Оно бьется? Хоть иногда пульс учащается?
Я поправляю пальто, пальцами приглаживаю волосы, беру Артура за руку и иду к дверям. Возможно, придется ночевать в клинике. Но хрен я отсюда уйду, пока врачиха не извинится за свой ошибочный преждевременный диагноз!
У стойки регистратуры узнаю, куда направили Лучиану, и получаю кучу бумаг на подпись.
– А потом никак?
– Вас все равно к ней не пустят, – с дежурной улыбкой объясняет медсестра. – Пока осмотр, анализы, УЗИ, процедуры. Торопиться некуда.
Тяжело вздохнув, отправляю Артура с наличкой Фазы к автомату с шоколадом и заполняю всякие анкеты, разрешения. Время в больнице идет иначе. Оно здесь шипящими змеями ползет. Опоясывает, душит, жалит. Кажется, каждая секунда отбойным молотком стучит в висках.
Я успеваю не только заполнить все бумаги и узнать подноготную врачицы, в руках которой сейчас здоровье моей племянницы, но и выпить несколько стаканов отвратительного пойла под гордым названием кофе.
– Помои, – роняю, выбрасывая пятый стакан в мусорную корзину.
– Роман Алексеевич, – окликает меня вышедшая из отделения врачица и стягивает с лица маску, – мы закончили. Это угроза выкидыша. Поэтому я настоятельно рекомендую Лучиане стационарное наблюдение. После капельницы мы переведем ее в вип-палату. Вы можете убедиться, что там очень удобно…
