Ева быстро мчалась по городу.
Та часть Мэдисон-авеню, куда она направлялась, вся сплошь состояла из бутиков и серебристых небоскребов, где обитали те, кто мог себе позволить эти бутики посещать.
Ева обогнала такси с одинокой пассажиркой, блондинкой в блестящем, переливавшемся всеми цветами радуги пиджаке. «Наверное, девушка по вызову, — подумала Ева. — Возвращается с ночной смены. Богатые могут покупать не только роскошную одежду, но и роскошные развлечения».
Ева свернула к подземному гаражу у дома, сунула под нос охраннику свой значок, и он указал ей отсек, где она могла поставить машину.
Естественно, этот отсек оказался в самом дальнем от лифта углу гаража. «Полицейским, — подумала Ева раздраженно, — всегда отводят места похуже».
Выйдя из лифта, Ева осмотрелась. Еще год назад она бы с изумлением разглядывала роскошный холл на тридцать восьмом этаже, заставленный горшками с китайскими розами и бронзовыми скульптурами. Но теперь, освоившись в мире Рорка, она привыкла относиться к роскоши спокойно. Взглянув на знакомые фонтанчики, установленные вдоль стен, она подумала, что дом этот, возможно, тоже является собственностью ее мужа.
Подойдя к женщине-полицейскому, стоявшей у квартиры 3800, она показала ей значок.
— Лейтенант, мой коллега находится в квартире вместе с сожителем погибшего. Мистер Фоккс, обнаружив тело, вызвал «Скорую помощь», но мы прибыли первыми. Врачи констатировали смерть и теперь ждут, когда вы осмотрите место происшествия. Мы не смогли почти ничего узнать от Фоккса, мэм, — добавила она, взглянув на дверь. — Он впал в истерику. Не думаю, что он что-то трогал на месте происшествия. Кроме тела.
— Он переносил его?
— Нет, мэм. Тело по-прежнему в ванне. Он просто пытался оказать ему помощь, что, естественно, было совершенно бессмысленно. По-видимому, Фоккс находился в шоке. Там море крови. Он перерезал себе вены, — пояснила она. — И, судя по всему, погиб по меньшей мере за час до того, как его сожитель обнаружил тело.
— Медэксперты вызваны? — спросила Ева.
— Прибудут с минуты на минуту, мэм.
— Отлично. Когда приедет сержант Пибоди, пропустите ее. А сами оставайтесь на посту.
Открыв дверь, Ева тут же услышала чьи-то судорожные рыдания.
— Он все время в таком состоянии, — заметила женщина-полицейский. — Надеюсь, лейтенант, вам удастся его успокоить.
Ева, ничего не ответив, вошла в квартиру. Дверь закрылась. Прихожая была отделана белым и черным мрамором. С потолка свисала пятирожковая люстра черного стекла. За арочным проемом начиналась гостиная, выдержанная в том же стиле: черные кожаные диваны, белые полы, столы черного дерева, белые светильники. На окнах — черно-белые полосатые шторы. Они были задернуты, всюду горел свет. Стоявший посреди комнаты экран для виртуальных игр был выключен. Белая лестница вела на второй этаж.
«Деньги могут многое, — подумала Ева, — но смерть не испытывает пиетета перед богатством».
Она пошла туда, откуда доносились рыдания, и оказалась в небольшом кабинете, заставленном шкафами со старинными книгами и глубокими креслами с темно-бордовой обивкой. В одном из них сидел светловолосый мужчина с бледным, опухшим от слез лицом. На нем был белый шелковый халат, весь перепачканный уже подсыхавшей кровью. Он был бос, руки его, унизанные кольцами, дрожали. На левой лодыжке виднелась татуировка — черный лебедь. На появление Евы он никак не отреагировал: очевидно, просто не заметил ее.
Полицейский, сидевший рядом, увидев Еву, хотел что-то сказать, но она дала ему знак молчать и вопросительно взглянула наверх. Он кивнул, давая понять, что тело на втором этаже.
Ева тихо вышла из кабинета: сначала надо было осмотреть тело и место происшествия.
На втором этаже было несколько комнат, но понять, куда идти, было нетрудно: на полу хорошо были видны кровавые следы. Ева заглянула в спальню с нежно-зелеными обоями, где стояла огромная кровать, застланная голубым атласным покрывалом. В этой комнате казалось, что ты очутился в подводном царстве. Здесь стояло несколько статуй — копии работ античных скульпторов; шкафы были встроены в стену. Пол устилал мягчайший ковер цвета морской волны, на котором тоже виднелись свежие следы крови. Следы эти вели в ванную.
Смерть давно не пугала Еву, но каждый раз, встречаясь с ней, она ужасалась жестокости и бессмысленности происшедшего. Все кругом — и сине-зеленая плитка на стенах, и зеркальный пол — было залито кровью. Из ванны безжизненно свисала рука, на запястье которой зияла разверстая рана. Вода в ванне была темно-розового цвета, и в воздухе стоял тяжелый сладковатый запах свежей крови. Играла музыка, кажется, это была арфа. Толстые белые свечи, установленные в ногах и у изголовья огромной овальной ванны, все еще горели.
Голова лежавшего в ванне покоилась на подушечке, прикрепленной к бортику, его остекленевший взгляд был устремлен куда-то вверх, словно мертвец рассматривал пушистые листья папоротника, свисавшего с зеркального потолка. На лице его застыла улыбка, и казалось, что собственная смерть доставила ему ни с чем не сравнимое удовольствие.
Но Еву поразило другое: она сразу узнала этого человека. В ванне лежал и улыбался собственному отражению голый и мертвый адвокат С. Т. Фицхью!
— Сальватори будет на вас очень обижен, адвокат, — пробормотала Ева и принялась за работу.
Она взяла пробу воды в ванне, определила приблизительное время смерти, сняла отпечатки пальцев погибшего, и тут появилась запыхавшаяся Пибоди.
— Прошу прощения, лейтенант. Я добиралась издалека.
— Ничего страшного. — Она протянула Пибоди уже упакованный в пластик нож с ручкой из слоновой кости. — Похоже, что использовал он именно его. Коллекционная вещица. Надо будет проверить отпечатки пальцев.
Пибоди положила нож в пакет для вещественных доказательств, потом, прищурившись, взглянула на тело.
— Лейтенант, да это же…
— Да, это Фицхью.
— Почему он решил покончить собой?
— Мы еще не установили, что это самоубийство. Никогда не делайте поспешных выводов, сержант, — сказала она спокойно. — Это первое правило. Проследите за тем, чтобы провели обыск помещения, Пибоди. Телом могут заняться медэксперты. Я свой осмотр закончила. — У Евы все руки были в крови. — Я пойду разговаривать с Фокксом, а вы запишите показания полицейских, первыми прибывших на место происшествия.
Ева снова взглянула на тело.
— Именно так он ухмылялся в суде, думая, что загнал противника в угол. Сукин сын! — Не сводя глаз с мертвеца, она достала из чемоданчика лосьон, протерла руки, грязную салфетку выкидывать не стала, а убрала ее в пакет. — Скажите медэкспертам, что результаты вскрытия мне нужны как можно скорее.
Оставив Пибоди в ванной, она пошла по кровавым следам назад, вниз.
Фоккс уже не рыдал, а тихо подвывал. Увидев Еву, полицейский, который сидел рядом с ним, вздохнул с облегчением.
