– Шеф, – подала голос Чендлер, – я бы еще постучалась в благотворительные организации, социальные службы и на социологические кафедры университетов. Время от времени сообщества бездомных становятся предметом научных исследований.
– Молодец, Чендлер.
– И еще надо сделать так, чтобы наш запрос донесли до патрульных на инструктаже. Не исключено, что кто-нибудь из них слышал о чем-нибудь подобном, но пропустил мимо ушей. А теперь вспомнит и подключится к делу.
– Еще проверьте места, где собираются нелегалы-шабашники, – добавил Свэггер. – Например, парковки у магазинов «Хоум депо». Их полно по всей стране. Иногда люди пропадают без следа, и никто не знает, куда они делись.
– Толковое предложение. Что еще?
– Любое место, где нанимают на сельскохозяйственные работы, – сказал Нил. – Многие мигранты работают в полях, на сборе урожая. Некоторых, то есть многих, в тех же полях и закапывают.
– Еще стройки без профсоюзного надзора, – вспомнил Боб.
– Сделаем поправку на местность? – спросила Чендлер. – Мы решили, что Джуба тренируется где-то на западе. Там сплошные поля, и никто не заметит стрельбища длиной в милю.
– Верно, – сказал Ник. – Отличное предложение. Но с какой стороны ни подойди, работы выше крыши. Давайте решим, как загнать ее в разумные рамки. Нил, вы со Свэггером настроите программу для птичек. Ладно, давайте… Хотя стоп. Скажу под запись: мистер Гольд, вы гений. Не знаю, что бы мы делали без «Моссада».
– Взамен мне нужно лишь одно, – сказал Гольд. – Разговор с Джубой. Такой долгий, чтобы он затянулся на тысячу и одну ночь. Хочу послушать его сказки.
Глава 49
Ранчо, подготовка к отъезду
Еще один человек был принесен в жертву точности, и Джуба остался доволен. Инструмент, который он так старательно собирал и настраивал уже несколько месяцев, не утратил своей эффективности, хотя его пришлось на время отложить в сторону. Уничтожив цель, Джуба тщательно очистил все поверхности винтовки, после чего сделал еще один выстрел: принято считать, что девственно-чистый ствол не годится для холодной стрельбы.
Он подготовил винтовку к путешествию. Покрыл шеллаком все барабаны на прицеле «Шмидт и Бендер», чтобы настройки не сбились во время перевозки. На всякий случай взял лак для ногтей и пометил нужное положение полоской на каждом барабане и его основании: если линия останется сплошной, значит все в порядке. Снял затвор и примотал его к ложе пищевой пленкой, а затворную коробку – сердце винтовки – завернул в три слоя пузырчатого упаковочного материала, чтобы исключить любую вибрацию. Проверил все винтики, покрыл их шеллаком и сделал полоски лаком для ногтей. Теперь с первого взгляда можно понять, не разболталось ли что-нибудь.
Винтовка – это совокупность деталей, и у каждого винтика есть ровно одно идеальное положение. Случайное смещение, недосмотр или халатность недопустимы. Сейчас винтовка была настроена, как духовой инструмент: все клавиши, система трубок и мундштук находятся в идеальном положении, и можно ожидать, что музыкант сыграет на нем именно ту мелодию, которую намеревался сыграть. Стоит недоглядеть за тем или иным компонентом, и винтовка перестанет быть винтовкой, чего нельзя допустить.
В отдельный чехол Джуба сложил другие необходимые вещи: восьмой айфон с его ценнейшим баллистическим приложением, набор отверток и гаечных ключей, чистящее средство для линз и десять лучших патронов, изготовленных вручную. Этот чехол он тоже завернул в пузырчатую пленку и примотал к ложу.
Когда винтовка была надлежащим образом упакована и стала похожа на мумию, Джуба спрятал ее в потайной отсек великолепной книжной полки, а та, в свою очередь, отправилась в деревянную обрешетку, зафиксированная настолько прочно, что ей стали не страшны почти никакие случайности. Другими словами, авиакатастрофу упаковка не переживет, но жесткую посадку – запросто.
Днем позже Джуба проследил, как его посылка (под видом покупки в известном мебельном бутике) отправилась на почту, а оттуда – в следующий пункт назначения. Таким образом она отметилась в двух системах: почтового отслеживания и Министерства разведки Ирана, хитроумные профессионалы которого обеспечат ее путешествие по замысловатому маршруту с помощью нескольких транспортных компаний. На одном из этапов посылку привяжут к кредитной карточке, выданной на имя Брайана Уотерса из Альбукерке, штат Нью-Мексико, добавив еще одно доказательство к списку улик против мертвеца, назначенного крайним.
Сотрудники разведки будут тайно следить за движением груза, забирать его на промежуточных пунктах, проверять сохранность и отправлять дальше. Наконец после долгого пути посылка окажется там, где должна оказаться – а где именно, знает лишь исполнитель. Джуба хотел провести в той квартире некоторое время, как минимум день, а лучше неделю, чтобы изучить свою цель. Если придется спешить или импровизировать, операция обречена на провал.
Итак, еще один этап пройден.
Рядом с Джубой расположился Альберто. «Лендровер» вез их обратно на ранчо. Впереди сидели двое мексиканцев, сдавших посылку в почтовое отделение. Они не проявляли интереса к разговору на заднем сиденье. Пассажиры говорили по-арабски с сирийским акцентом.
– Дело сделано, – сказал Альберто. – Наверное, вы вздохнули с облегчением. Осталось лишь путешествие.
– Оно прекрасно спланировано и пройдет без приключений. Мне никто не помешает.
– Кстати, забавный у них получился рисунок.
– Унизительный. Я похож на персонажа из комикса.
– Что ж, художника обидеть может каждый. Главное, что на рисунке вы выглядите, как я, Гамаль Абдель Насер, Харви Вайнштейн, Джон Гарфилд, Омар Шариф – кто угодно с выраженными семитскими чертами лица. И с черными волосами. За многие столетия все семиты перетрахались друг с другом. Теперь у нас одна и та же ДНК. Вот почему нас так ненавидят. Мы – одна семья.
– Мне не нравятся разговоры о полукровках, – отрезал Джуба.
– Не важно. В конце концов, художник изобразил не человека, а стереотип, всех в одном лице. Этот рисунок бесполезен.
– Как скажете. В любом случае я по-прежнему путешествую инкогнито.
Сириец рассмеялся.
Джуба показал ему палец, на котором шариковой ручкой было написано по-арабски: «Встретимся на болоте в 04:30», после чего стер надпись и спросил:
– А кто такой Харви Вайнштейн?
Глава 50
Рок-Спрингс, Вайоминг,
полицейский участок
Фамилия ее была Мерфи, а имя, судя по всему, Детектив, ибо все называли ее «детектив», и никак иначе. Почему? Это становилось понятно с первого взгляда. У нее было лицо с жесткими чертами, не знавшее макияжа, лицо женщины, которая не имеет семьи, не дарит и не получает любви. Если у нее когда-то и была семья, то очень давно. Удивительно, что служба в городке с двадцатью шестью тысячами населения наложила на эту женщину такой отпечаток – конечно, если не знать, что Мерфи оттрубила пятнадцать непростых лет в полиции Солт-Лейк-Сити, после чего перевелась в Рок-Спрингс, рассчитывая найти здесь природные красоты, мир и покой. В чем-то она не ошиблась – природные красоты были повсюду, – но покой ей только снился.
