Он спрыгнул с ящика и подошёл к крайнему левому.
Там лежали те самые пятьдесят пустых мензурок.
Фил взял одну и склонился над другим ящиком, что стоял рядом. С хрустом развернул бумажный свёрток и черпанул оттуда белого солевого порошка.
— Отмеряем точно по первому делению, — начал объяснять он. — Потом идём к следующему ящику. Там свиная костная пыль. Берём щепотку и досыпаем в мензурку. После этого трясём немного, чтобы смешалось. Это важно. И только потом идём к четвёртому ящику и ложкой добавляем запечённой красной руды. Ровно до третьего деления. После этого вообще перемешивать нельзя. Ни в коем случае. Идём дальше…
Продолжая деловито описывать процесс смешивания ингредиентов, Фил обошёл восемь ящиков с сыпучими материалами.
Хинниган проговаривал вслух всё, что сказал Фил, стараясь запомнить свою часть рецепта.
Мензурка в руке Фила заполнилась почти до краёв. Стеклянные бока сосуда теперь напоминали радугу, только с вкраплениями белых, серых и чёрных полос.
Фил поднял мензурку повыше и глянул на Хиннигана.
— Запомнил? Я ведь специально тебе даю самое сложное, чтобы Дарту досталась лёгкая часть рецепта.
— Эй, умник, — рыкнул Дарт, — ты намекаешь, что я тупой и рецепт запомнить не смогу?
— Больше четырёх ингредиентов вряд ли, — прямо ответил Фил.
Хинниган не сдержался и захохотал. Толкнул Дарта плечом.
— Не расстраивайся, зато ты красавчик из правящего клана. В твоём случае разрешается быть глуповатым.
Крепким словцом Дарт послал и Хиннигана, и Фила с их замечаниями.
— Ладно, теперь жидкости, — сказал Фил.
Серьёзный и сосредоточенный, он шагнул к девятому ящику. Там стояла большая банка с зеркальным раствором амальгамы. На крышке банки лежала чайная ложка. Фил взял ложку и отщёлкнул крышку, затем обратился к Дарту.
— Запоминай. Когда сыпучие ингредиенты готовы к соединению с жидкостью, берёшь ложку, обмакиваешь её в раствор и добавляешь в мензурку точно три капли. Понял?
Дарт пожал плечом.
— Чего тут не понять? Добавить три капли раствора.
— Делай это аккуратно и убирай лицо подальше, — предупредил Фил. — Чтобы работать с жидкостями, нельзя бояться жара и боли, поэтому я именно тебе оставил эту часть рецепта. Ты не такой опасливый, как Клиф.
Вот теперь усмехнулся Дарт и толкнул локтем Хиннигана.
— Не расстраивайся, зато ты тощий умник. В твоём случае разрешается быть пугливым.
— О-очень смешно, — буркнул Хинниган.
Правда, как только Фил добавил три капли раствора, и в мензурке зашипело, Хинниган тут же перестал обижаться.
Под напором амальгамы сыпучие ингредиенты оплавились и уменьшились в объёме, сама мензурка накалилась настолько, что Фил поставил её на десятый ящик и подул на покрасневшую ладонь.
— Ну это мне не страшно, — усмехнулся Дарт.
Остудив руку, Фил снова взял мензурку и продолжил доливать жидкости. Ещё три из четырёх упомянутых.
Когда он добавил ртутную смесь из одиннадцатого ящика, а потом кислоту из двенадцатого, по комнате распространился неприятный запах. Но самое интересное, что чем больше материалов добавлял Фил, тем меньшего объёма становилась смесь в мензурке, пока опять не достигла первого деления.
— Всё, — сказал Фил и повернулся к Хлое. — Теперь ты. Твоя задача забрать мензурку. Она уже холодная, не бойся. Ты относишь её к Рэю, но не отдаёшь, а держишь баночку за края, ровно-ровно, пока Рэй мутирует смесь у дна. Это важно. Из-за того, что у нас нет лабораторных условий, будешь исполнять роль держателя.
Хлоя кивнула, готовая исполнить роль чего угодно, даже газовой горелки, лишь бы помочь сделать порталы.
— Ну что, Рэй? Твоя очередь. — Фил подошёл ко мне, взял сосуд пальцами за края и выставил перед собой. — Приложи ладонь ко дну мензурки. Выдай примерно тридцать единиц кодо. Как только увидишь, что смесь начала мутировать и менять цвет на серый, то добавь ещё двадцать единиц. Продолжай отдавать кодо, пока смесь не побелеет и не заледенеет.
Он поднёс мензурку ещё ближе ко мне.
Я сделал всё в точности, как он сказал.
Приложил ладонь к стеклу и вложил в мутацию около тридцати единиц кодо. Сначала смесь не реагировала, но прошла минута, и цвет радужного месива стал меняться на сизый, а потом и на светло-серый. Я сразу же добавил ещё двадцать единиц.
Раствор побелел и оплавился по краям, превращаясь в небольшую ледышку.
Пока происходил процесс мутации, в комнате нарастала гробовая тишина. Все смотрели на преображение смеси и ждали результата.
— Отлично, просто отлично, — прошептал Фил. — Одна заготовка есть. Осталось только окатить её серебром, и всё. Будет сумрачный портал имени Филиаса Юджина… ой… — Он вдруг осёкся и поправил сам себя: — Будет просто сумрачный портал.
Я посмотрел на него и улыбнулся.
— Будет сумрачный портал имени семьи Рэтвиков.
Фил расплылся в благодарной улыбке и прижал мензурку к животу.
— Точно. Лучше названия не придумаешь.
— Тогда контролируй качество, Филиас. Погнали.
Парень оглянулся на остальных.
— Чего стоим? Сказано же: «Погнали»!
Все засуетились и рассредоточились по комнате.
Хинниган поспешил к сыпучим материалам, Дарт — к жидким. Хлоя встала между мной и Дартом, а я уселся на кровать, чтобы не мешаться. Фил опять взобрался на ящик-пьедестал для всеобщего контроля.
Было около восьми утра.
Времени оставалось совсем немного.
К полуночи у стен Ронстада нас должен был ждать Грегг Ордо вместе с четырьмя тоннами серебра. Ещё через сутки, по информации патриция Скорпиуса, армия Лэнсома планировала начать осаду.
Глава 4.11
На подготовку первой партии в пятьдесят порций у нас ушло больше двух часов.
Получалось так, что если продолжить с той же скоростью, то на создание тысячи заготовок понадобится около двух суток. У нас же в запасе имелось не больше десяти часов.
Когда с рынка вернулись Джо и Терри, дело пошло быстрее, но всё же не так скоро, как хотелось бы. На еду мы отвлеклись буквально на десять минут и снова приступили к порталам.
Через пять часов беспрерывной мутации у меня заболели ладони. Кожа на них покраснела и воспалилась.
Хинниган вспотел от напряжения. Он переступал от ящика к ящику с мензуркой в руке и шептал себе под нос, боясь что-нибудь упустить.
Ему помогала Джо. Она ловко управлялась с кристаллическими порошками и костной пылью, не забывая ещё и подгонять остальных. Её звонкий и бодрый голос не давал никому покоя.
