А раз в моей душе живут демоны, я здесь тоже почти как рыба в воде.
Только для меня эта вода — в котле на жаровне и вот-вот закипит.
Впереди еще один большой разлом — на этот раз в вертикальной стене из черного камня, и из этого разлома показывается женская фигура.
Длинные светлые волосы, тонкий непропорциональный стан — длинные ноги, узкая талия, пышная грудь под полупрозрачной туникой.
Оранжевый взгляд смотрит на меня со смесью отвращения и жажды.
Потому что, я не человек там, в мире живых, но здесь, в Бездне, я все еще достаточно «жив», чтобы быть лакомством для всего, что имеет рот и зубы.
— Я была уверена, что тебе не хватит смелости, — говорит демонесса.
— И поэтому пригласила? — Я держусь на заметном расстоянии, даже если это подчеркивает мое невыгодное положение.
Я потерял слишком много крови, чтобы устраивать браваду перед Владычицей Бездны.
Хотя мне бы очень этого хотелось.
Когда мы виделись в прошлый раз…
Я потираю пальцем внезапно начавший зудеть шрам на щеке.
— Никогда не прощу себе эту оплошность, — с расслабленной улыбкой говорит Владычица, нарочно показывая длинные и белые как жемчуг клыки.
— Да, не убить меня тогда было просто невозможно, но каким-то образом тебе это удалось.
— Ты был слишком неотразим, — кокетничает она и двигается ко мне, соблазнительно виляя роскошными бедрами.
Она — демон.
Она умеет быть настолько хороша, насколько это необходимо, чтобы взбудоражить смертного.
— Зачем я здесь? — задаю вопрос в лоб, потому что мои силы заканчиваются быстрее, чем я предполагал.
— Решила пригласить на чашку чая старого врага, — она снова делает шаг, и довольно жмурится, потому что я вынужден отступить. — Мы столько лет не виделись, Рэйвен. А все из-за того, что вы, жалкие людишки, вдруг возомнили себя выше своих хозяев.
— А Беал должен был передать приглашение? — перевожу разговор на нужную мне тему.
Владычица резко багровеет, и тонкая ткань ее туники мгновенно тлеет, превращаясь в прах на теперь уже истинном теле своей хозяйки.
Владычица покрыта костяными наростами и шипами, ее длинные рога заворачиваются назад, поблескивая чернотой и золотом. Ее тело покрыто шипами и черными обломками костей, которые торчат прямо из-под грубой красной кожи.
Я уже видел что-то… похожее.
— Что? — шипит Владычица и ее изменившаяся гортань издает звуки, которые могут свести с ума любого смертного, и даже для меня превращаются в пытку. — Что ты видел, мерзкий червь?
Силой загоняю мысли в самый далекий уголок разума.
Нужно узнать хоть что-то до того, как придется уносить ноги.
— Беала натравил кто-то… другой? — Из последних сил сопротивляюсь ее подавляющему волю взгляду.
— Где она?! — рычит демонесса, и ее когтистая лапа проносится в опасной близости от моего горла.
Проклятье!
Я успеваю пропустить еще пару ударов до того, как Владычица войдет в силу и ее рога покроются огненным туманом.
Два прыжка наружу, прочь из раскаленной ловушки.
Ментальные тени пляшут передо мной, принимая завораживающие образы — тонкая белая шея, длинные изящные ноги, невинный зеленый взгляд.
Я вырываюсь из Бездны за миг до того, как волна огня ударяет вверх, и разлом начинает извергать из себя огонь и пепел.
Зрячие действую слаженно и уже плетут паутину удержания.
Когда я добегаю до них, каждый из двенадцати слаженно отпускает свой Аспект, и отрыжка Бездны медленно застывает за невидимыми нерушимыми стенами, превращаясь в тлеющую гору лавы.
Кто-то протягивает мне бутыль с водой, но сколько бы я не пил — мне не утолить жажду души. Я уже медленно подыхаю, потому что был слишком самонадеян.
Но во всем этом мире есть лишь один человек, чья сущность может вернуть меня к жизни.
Бездна, надеюсь, Эвин просто объявил о помолвке и не успел одеть на Тиль браслет.
Потому что тогда…
— Что дальше, Инквизитор? — спрашивает Зрячий, когда я медленно встаю на ноги и вытряхиваю пепел из волос. — Печать продолжает разрушаться.
Я не отвечаю только потому, что впервые в жизни мне нечего ответить.
Глава двадцать четвертая: Сиротка
Столица встречает нас красивым убранством — гирляндами из живых цветов и живыми радугами, которые возникают на пути следования нашего экипажа. По традиции, жених должен внести невесту на крыльцо своего дома, поэтому Эвин просит открыть Врата на центральной площади столицы, откуда мы едем в замок под громогласные пожелания счастья от ликующей толпы.
В экипаже очень душно.
Я прошу приоткрыть окно, но Эвин с сожалением качает головой.
— Боюсь, что пока придется держаться на расстоянии от ликующих подданных, Матильда.
— Почему? — Я изо всех сил обмахиваюсь веером, но это почти не помогает.
Мы отбыли из Черного сада час назад, а я так и не увиделась с герцогом, не услышала обещанных им наставлений и… Чувствую себя мелкой рыбешкой, которую выбросили в бушующий океан, да еще и с завязанными глазами.
Так много загадок, Плачущий!
И я понятия не имею, где найти ответы хотя бы на одну из них.
— … вынужден объявить траур, — слышу сосредоточенный и уже порядком жесткий голос Эвина. Что он говорил до этого? Я должна быть внимательнее, а не витать в облаках. — Артания потеряла многих молодых воинов позавчерашней ночью, Матильда. Я торопился с помолвкой чтобы дать людям хотя бы какую-то каплю радости в их отчаянном положении.
Между его бровями ложится вертикальная складка, под глазами пролегают тени усталости.
Я должна что-то сделать.
Он ведь теперь… мой жених, и мне следует быть ему доброй спутницей хотя бы то недолгое время, пока это будет необходимо.
— Когда в мон… — начинаю и тут же запинаюсь я.
Плачущий помоги, я же чуть было не выболтала все на свете!
— Когда… что, Матильда? — с легкой улыбкой подбадривает Эвин, и наклоняется вперед, чтобы быть ко мне немного ближе. Если он и услышал мою осечку, то не придал ей значения. — После твоего неожиданного смелого визита, я готов бесконечно слушать абсолютно все, что ты будешь произносить своими губами…
Как я не подпрыгиваю на месте, когда его рука касается моей — сама не понимаю.
Лу’На была в замке вчерашней ночью.
Теперь в этом нет никакого сомнения.
И мне остается лишь догадываться, что именно она «предприняла», чтобы сделать короля таким на удивление романтичным. Да он смотрит на меня как котик на сметанку!
