— Машенька, — обратилась я к девочке, которую застала на кухне за попыткой помыть посуду. Ну вот почему у алкоголиков зачастую такие золотые дети? — Машенька, ты уже взрослая. Давай проверим, знаешь ли ты, где у нас полотенца лежат?
Девочка была рада быть полезной и тут же помчалась в коридор, где в высоком шкафу на одной из полок и обнаружились кое-как покиданные мятые полотенца.
— Спасибо! — поблагодарила я ребенка, а сама принялась выискивать среди них что-нибудь поприличнее и побольше, чтобы можно было завернуть Мишу.
Боров, лежащий в спальне, казался мне миной замедленного действия. Все время на краю подсознания зрело чувство, что может рвануть в любой момент.
Вот только пока рылась в полотенцах, обнаружила небольшую книжицу. Открыла — она вся была испещрена мелким убористым подчерком. Дневник Люси.
Нахмурившись, пролистала:
«16 октября.
Сегодня в очередной раз Васечка просит прощения. Говорит, что я самая красивая и что он меня очень любит. Все-таки он такой хороший, добрый, нежный, когда не пьет. А то, что изобидел вчера по-всякому, так ведь это я сама виновата. Но сегодня я ему верю. Он так красиво говорил. Надеюсь, теперь все будет хорошо. Надо просто умнее быть, вовремя язык прикусывать…»
— Мама! — донесся голос Миши из ванной. — Мне мыло в глаза попало.
Я поспешно спрятала книжечку в карман халата, который все еще был на мне. Нельзя, чтобы эту вещицу кто-то увидел, а вот мне она может во многом помочь и многое прояснить.
Дальше я наконец-то вытерла Мишу, перед этим промыв ему глазки, выкупала Машу, которая от нетерпения прыгала на месте, ожидая своей очереди, затем усадила детей за старенький телевизор, включив им мультики.
— Посиди с нами? — попросила девочка, кутаясь в махровое полотенце.
Было видно, что детям очень хочется, чтобы их обняли, прижали к себе, поцеловали. Словно, получив сегодня чуть больше внимания, чем обычно, они пытались ловить момент и выкупаться не только в ванной, но и в материнской любви. Но я сама сейчас была еще не готова к такому. Мне было горько от того, как тяжело дался сегодняшний день, как подкашивались ноги, как скребло на душе. Оказаться в теле жены алкоголика, матери двоих детей, без гроша в кармане — к такому меня жизнь не готовила.
— У меня дела на кухне, я все там сделаю, а потом приду. Ужин надо еще приготовить. Вы пока посидите тут тихонечко, хорошо?
— Еще и ужин будет? — восхищенно переспросила Маша.
«Убить борова!» — как мантру повторила я, прежде чем уйти наконец на кухню и достать договор на суррогатное материнство и дневник Люси. Нужно было все хорошенько изучить.
Но не успела я вчитаться, как раздался громкий дверной звонок.
«Кто бы это мог быть?» — подумала я и тут же мысленно содрогнулась — борова ведь разбудят!
Машинально сунула дневник в карман и побежала открывать дверь. По пути взглянула в заляпанное зеркало в прихожей и, в очередной раз ужаснувшись своему виду, распустила волосы, прикрыв часть лица — мало ли кто это мог быть. Взглянула в дверной глазок — там стоял незнакомый мужчина.
По работе мне часто доводилось общаться с такими. Недовольный взгляд, опущенные вниз уголки губ. На руке часы, отсюда не было видно точно, но наверняка дорогие. Одет вроде просто — футболка и джинсы. Но на руке при этом огромный перстень.
«Сноб», — вынесла я вердикт.
Кто бы это ни был, но ему явно очень не нравилось здесь находиться.
— Это кто?! — крикнула я через дверь.
— Галавиц, — отозвался мужчина.
«Вот и познакомимся», — мелькнула паническая мысль. Ко встрече с «заказчиком», как он значился в договоре, я сейчас была не готова. Как с ним общаться? Друг он или враг? Можно ли заручиться его поддержкой, чтобы избавиться от мужа, или он в этом случае еще большее зло?
Полезла открывать дверь и, опустив голову, чтобы не видно было фингала, вышла из квартиры — пускать посторонних к детям не хотелось. У Галавица оказались карие глаза, восточные черты лица и легкая щетина. Черные волосы резко контрастировали с бледноватой кожей. Красивый — бесспорно. Правда, брезгливое выражение лица портило эту красоту.
— Руслан… — я запнулась, припоминая отчество, но так и не вспомнила.
Мужчина понял мою заминку по-своему:
— Для вас Руслан Раисович, попрошу, — тихо, но твердо произнес он и замолчал, очевидно, чего-то ожидая.
— Руслан Раисович, — согласно повторила я, — как скажете.
Мужчина вздохнул, уловив легкий сарказм, хоть я и пыталась его скрыть. Снобы меня раздражали, хотя по работе я и научилась скрывать неприязнь к ним, а тут, очевидно, еще не приспособилась к телу Люси Клеевой.
— Почему вы пропустили сегодняшний прием у врача? — наконец, нарушил повисшую тишину мужчина.
— Эм…
Что ответить на это, я не знала. И в самом деле — почему? Василий, пьяно дрыхнувший в спальне, наверняка был заинтересован в деньгах Галавица, как и сама Люся.
На самом деле, удивительно, что по такому поводу приходит он лично, а не представители какого-либо агентства по суррогатному материнству. Насколько я слышала, в таких случаях вынашивающая ребенка женщина зачастую с генетическими родителями не общается. По крайней мере, так рассказывали в одной из передач по телеку. А тут пришел сам. Возможно, не первый раз.
— Проспала, — отмазка была нелепой, и я поспешила добавить: — Простите, этого не повторится. Я хотела позвонить, предупредить…
— У вас отключен телефон! — припечатал он.
— Зарядка сломалась, на новую денег нет… — пролепетала я, мысленно костеря эту Люсю на все лады.
Ну в самом деле! Какого черта она пропустила прием?! Ей за это деньги платят!
Людей, относившихся к своей работе безответственно, я не любила еще больше, чем снобов.
— Нет денег на новую? Вы издеваетесь? Куда же делись пятьдесят тысяч, которые вы получили два дня назад?
Так вот почему Василий в запое! Жена денег в дом принесла. Но если этот Галавиц действительно не знает, куда деть пятьдесят тысяч за два дня, то какой-то странный из него богач.
— Долги раздали, — развела я руками.
Нет, можно было, конечно, пожаловаться на тирана-мужа. Вот только это я сделать еще успею. Главное — разобраться, что этот «заказчик» собой представляет, а загонять себя в полную зависимость еще и от него — последнее дело в моей ситуации.
Мужчина недовольно поджал губы:
— Я плачу вам деньги. Хорошие деньги, позвольте уточнить. Будьте добры хотя бы попытаться отработать их!
И в этом я была полностью с ним согласна.
— Вы с вашим мужем — последние люди, к которым я бы хотел обращаться с подобной просьбой. Но раз уж я был вынужден это сделать…
