— Не знаю, но это пока спасало нам жизнь. Возможно, какое-то излучение от их кораблей, которое улавливает моё тело. Лучше скажи, откуда придёт помощь? — спросил я.
— На три часа двадцать три минуты и пять минут на уровень эклиптики. Что ты задумал?
— Бежать, — сказал я и дал полный газ.
Меня вдавило в кресло, а я выжимал из корабля всё, что можно, стараясь не делать резких манёвров, корабль ускорялся, но я чувствовал, что опасность ещё есть. Поэтому, проложив маршрут, включил форсаж. От этого действия я потерял сознание, а когда очнулся оттого, что корабль сбросил скорость, я включил форсаж ещё раз. Уже теряя сознание, я успел заметить необычную вспышку рядом с тем местом, где мы прятались, а потом волна электростатического разряда стала расходиться вокруг, и нажал клавишу, глуша основной реактор.
Очнулся я от чувства невесомости, в полной темноте и вначале запаниковал, но, нащупав правой рукой скрытую клавишу перегрузки, нажал её, экран передо мной мигнул и потух. Следуя инструкции, всплывшей в голове, я трижды с разницей в три секунды нажал кнопку перезагрузки, которая должна была запустить перезагрузку бортового оборудования и реактора. В этот раз мигнув, экран запустился, и я начал читать сообщения об отказе большинства систем. Но самое главное, что реактор работал, как и система жизнеобеспечения, на радаре стало видно три корабля, по классу примерно два эсминца и один большой типа носитель, но с вооружением близким к линкору, а в том месте, где мы были, висело шесть кораблей противника, четыре типа истребитель и два десантных бота. Значит, мы вовремя оттуда слиняли. Противник, видя, что мы пытаемся скрыться, рискнул использовать торпеду с электромагнитным импульсом, но применил её слишком близко и сам частично пострадал от этого, значит, у нас есть шанс, хоть и небольшой.
— Ты как? — спросил я.
— Что это за хрень сейчас была, — спросила она, пытаясь отдышаться.
— Они применили торпеду с ЭМИ, ты как? Выдержишь ещё несколько рывков?
— Ты точно зверь, но, если надо, не спрашивай, благодаря твоему безумию я ещё жива, а всех из моего отряда уже развеяло на атомы. Они были на других кораблях, отвлекая на себя силы противника, — последние слова она сказала очень тихо.
— Держись, — сказал я, давая полный газ на главный двигатель, и включая форсаж.
Меня вдавило в кресло, и сознание начало угасать. Я сумел совершить три прыжка на форсаже, разогнав истребитель до максимума, который был способен выдержать корпус корабля, пока меня не начало опять трясти. Я запустил медицинский браслет, но он выдал о превышении суточного лимита, а ведь я даже не заметил, когда уже успел использовать его второй раз. Поэтому выровняв скорость, я попытался привести в чувство первого пилота, но она была без сознания, и её жизненные функции были в оранжевой зоне. Мне пришлось включить автопилот и на время отдохнуть, запрограммировав пробуждение через полчаса, когда я смогу опять управлять кораблём, после чего я провалился в беспамятство.
В бреду мне снилось, что кто-то требует сбавить скорость и остановить корабль, и как я пытаюсь сбросить скорость, но топлива не хватает, и я использую систему экстренного торможения несколько раз. Теряя сознание после каждого раза, пока не закончились пиротехнические тормозные заряды. После чего реактор полностью заглох, как и резервный реактор управления.
Очнулся я от разряда, который пронзил всё моё тело, вызывая жуткую боль в порванных связках и мышцах.
— Он пришёл в себя, везите срочно в медицинскую капсулу, — услышал я, после чего потерял сознание.
Я почувствовал, как меня куда-то везут и перекладывают, после чего меня переложили на мягкую поверхность, и, надев маску на лицо, я стал проваливаться в сон. Попытка открыть глаза ни к чему не привела, хотя я и пытался. Мой сон в этот раз был спокоен, а боль, сковавшая моё тело, постепенно отступала.
Очнулся я от того, что лёгкость в теле стала отступать и постепенно на тело наваливалась тяжесть. Открыв глаза, я увидел, что лежу в медицинской капсуле, и судя по ощущениям, я провёл в ней очень длительное время, так как при попытке пошевелить рукой, моё тело протестующе заныло, но боли не было, скорее ощущение, что тело затекло от длительной неподвижности.
Через пять минут капсула открылась, и я увидел женщину в медицинском халате, которая внимательно на меня смотрела.
— Здравствуйте, как ваше самочувствие?
— Лучше, чем до капсулы, — ответил я.
— Не удивительно, если бы вас вовремя не вытащили из корабля, то мы сейчас с вами уже не разговаривали. У вас множественные разрывы мышц и сухожилий, незначительные повреждения внутренних органов, множественные микроинсульты, тромбы в ногах и ещё целый перечень травм, получаемых при длительных перегрузках. Если бы не новые медицинские капсулы, то вы с вероятностью в девяносто девять процентов остались бы инвалидом. Так что вы — небывалый везунчик, два месяца в медицинской капсуле, десятки операций, но вы выкарабкались, — сказала она, проверяя реакцию зрачков и тыкая в меня микрошокером, проверяя работу нервных окончаний.
— Если бы мне везло, то меня не предала бы собственная невеста, — сказал я, вспоминая Лизу.
— Не переживайте, молодой человек, какие ваши годы. Тем более, одна рыжеволосая особа терроризирует меня уже две недели, приходя сюда по три разу в день. Если бы не комплекс реабилитаций, которые ей необходимы, то я уверена, что она бы поселилась у входа в твою палату.
— Как Лера? — спросил я, вспомнив, что она тоже должна была сильно травмироваться в полёте.
— На удивление, она пережила все перегрузки намного лучше, да и такое количество лекарств в вашем организме очень опасно для вас. Кто додумался вам надеть браслет с психотропными нейростимуляторами, нам пришлось лечить серьёзнейшую интоксикацию вашего организма.
— Если бы не они, то меня сейчас здесь не было, — проворчал я.
— Все вы — вояки такие, вначале калечите себя, а нам потом лечи вас. И не надо говорить ничего про долг, про то, что вы защищаете нас. Знаете, сколько я наслушалась этого в своей жизни. Только вы не хотите понять, что, как правило, гибнут самые лучшие, генофонд всей колонии. Ну да ладно, что-то я увлеклась. Итак, две недели вас ждут восстановительные тренажёры, спать вы будете в этой медицинской капсуле, и не спорьте, потом скажите мне за это спасибо. Нагрузки, указанные в задании не превышать, я не собираюсь опять сшивать все ваши порванные связки. Помимо этого, каждодневный контроль у нейрохирурга. Ваша энцефалограмма мне не нравится, посторонние шумы и очаги микроинсультов ещё не до конца рассосались. Вопрос, сможете ли вы летать — сейчас вообще неуместно задавать, радуйтесь, что остались живы и сможете ходить на своих ногах, а не на вживлённом экзоскелете. По лечению пока всё, теперь вопросы личного характера, вашу невесту сейчас впускать? — спросила она и выжидательно посмотрела на меня.
— Какую невесту? — спросил я удивлённо.
— А у вас их несколько? Хотя, чему удивляться, у такого орла поклонниц, наверное, не одна сотня.
