Лететь нам предстояло на военном транспортнике, в котором были предусмотрены дополнительные пассажирские места, поэтому на особый комфорт рассчитывать не приходилось. Когда мы прошли регистрацию и прошли на борт транспортника, я услышал знакомый голос:
— Привет, герой, а мы уже по тебе соскучились, ты тогда отделался только автографом и рассказом, но сейчас ты так просто не отделаешься, лететь нам долго, поэтому….
Договорить капитан корабля, которая перевозила меня после госпиталя и спасла от толпы невест, не успела, так как шедшая позади меня Валерия внезапно сделала рывок вперёд и, выхватив из набедренной кобуры пистолет, приставила его снизу к подбородку капитана и тихо спросила,
— Ты ничего не попутала?
Возникла немая пауза, после чего капитан нервно сглотнула, а потом тихо произнесла:
— Я же не знала, что он уже занят, да и пошутила я. Поверь, ссориться с Соколами я не хочу, а тем более, с их капитаном.
Моя спутница убрала пистолет в кобуру и тихо произнесла:
— Нет больше Соколов, погибли все, кроме меня, на последнем задании. Только мне с Александром и удалось выжить.
— Извини, я не знала, пойдёмте, я покажу вам ваши места, там как раз в кабине для вас найдётся пара капсул. Или вы хотите балластом лететь?
— Нет, уж лучше в пилотском кресле, так спокойнее, и дашь нам допуск, на всякий случай, а то с ним всегда в какую-нибудь передрягу влезешь. Имеет он свойство притягивать опасности и красивых баб, — сказала Валерия, пройдясь взглядом оценивающе по фигуре капитана.
Когда мы разместились в пилотских креслах, и нас подключили к общей системе управления, я понял, что успел соскучиться по полётам. Пройдя все формальности и получив разрешение на полёт, корабль медленно отстыковался от станции и, развернувшись, взял курс на учебный центр. Без резких манёвров очень медленно корабль начал разгон. Транспортник был нагружен по полной и на действия пилота отзывался с небольшой задержкой, да и двигатели, стоящие на нём, были старого образца, не такие мощные как более современные аналоги. Вначале шёл длинный разгон, после чего большую часть полёта корабль летел с постоянной скоростью, сам полёт шёл на автопилоте, и капитан только контролировал основные параметры и подстраховывал на случай непредвиденных ситуаций. Сам полёт прошёл спокойно, а капитан не лезла к нам с вопросами после того, как Валерия продемонстрировала своё отношение к лишнему вниманию со стороны. Большую часть полёта я просто отдыхал, наслаждаясь давно забытыми ощущениями. По сравнению с подавляющим большинством пилотов я чётко отличал учебную капсулу от настоящей. Я всегда ощущал себя частью корабля, чувствовал каждый его элемент, и это единение невозможно было передать. После стыковки мы, не простившись с капитаном корабля, отправились представляться полковнику, руководящему центром переподготовке. Мы его нашли у себя в кабинете, это был тот же старый вояка, с которым я общался раньше в учебном центре, увидев нас, он обратился к нам по-дружески, а не по-уставному:
— А вот и наши герои пожаловали, проходите, присаживайтесь. Я уже получил на вас задание по проверке лётных качеств и разработке новой тактики боя, две капсулы уже объедены в кластер и перепрограммированы, так что в любой момент вы можете начать осваивать новый истребитель. Два техника при необходимости произведут дополнительную наладку капсул и синхронизацию. У вас уже есть график и план тренировок? — спросил полковник.
— Я предлагаю сразу же начать с тренировочных боёв при численном превосходстве противника, максимальная длительность боя один час, количество противников, начиная от пяти и по возрастающей. Мы будем проводить по десять часов в пилотских капсулах, поэтому нам нужно, чтобы каждый час нас встречали новые пилоты, успевшие отдохнуть, засиживаться нам некогда. А наш истребитель уже практически готов, поэтому затягивать обучение мы не намерены. Через час мы уже будем готовы к пробному полёту, а через полчаса после этого, желательно, провести первый бой с пятёркой истребителей. Начнём с простых полётных заданий, начиная с отрыва от противника, и в завершение атака носителя силами одного корабля против тридцати истребителей, — выдал я заранее согласованный план тренировок.
— Хорошо, я отдам все необходимые распоряжения, и через полчаса можете начинать обкатку, — сказал он. На этом мы расстались, отправившись в разные стороны, так как казармы мужские от женских были отделены административными помещениями.
В каюте на десять человек никого не было, поэтому оставив вещи на своей койке, я, переодевшись в пилотный костюм, отправился в тренировочную зону.
Внешне капсула ничем не отличалась от обычной, но, когда я залез в неё и подключился к симуляции, то очутился в кабине истребителя. Так как расположение пилотов было как у торпедоносцев, то я как старший пилот был немного спереди, и обзор был немного другим, по сравнению с обычным истребителем. Проведя стандартную предполётную подготовку, мы вылетели на пробный вылет, я, взяв управление на себя, попытался слиться с истребителем, как обычно и сразу же почувствовал, что на некоторые команды истребитель реагирует с незаметной, но задержкой, поэтому сделав несколько фигур и разворотов, я прервал полёт и вызвал техников.
— У вас плохо синхронизированы оба двигателя, и один реагирует с небольшой задержкой, нужно провести более чёткую настройку, — передал я им, как только прервал симуляцию. На мои замечания техники отреагировали очень быстро и, подключившись диагностами, провели стандартную процедуру диагностики, после чего сообщили:
— Синхронизация двигателей в пределах допуска, но мы можем провести калибровку вручную, тогда вам придётся подождать пять минут, — ответил старший техник.
— С меня выпивка, парни, сделайте на совесть, и вечером я угощаю, — ответил я, после чего они сразу же занялись правым двигателем, где и была небольшая задержка.
— Там что-то серьёзное? — спросила Валерия.
— Нет, просто это сильно отвлекает, а в полёте всё должно быть чётко, иначе помарки могут вылиться в лишние промахи. Я всегда стараюсь, чтобы весь истребитель работал синхронно и без задержек, тогда мне легче прогнозировать, как он поведёт себя на предельных перегрузках.
Через пять минут техники закончили все работы, и мы повторно вылетели из ангара для тестовых испытаний.
Что можно сказать по новому истребителю, в целом он мне понравился, как он поведёт себя в бою, пока сказать сложно, но сдвоенный двигатель давал больше манёвренности кораблю и возможность быстрее менять направление полёта. Противоперегрузочная система позволяла совершать более крутые элементы высшего пилотажа и проводить резкие ускорения и торможения. Проведя короткие стрельбы, мы по очереди опробовали управление двумя подвижными пушками, которыми должен будет управлять второй пилот, а также провели учебные пуски ракет, торпед и ракет противоракетной обороны. Сильно перегружать мы себя не стали, так как нам предстоит сейчас бой с пятёркой стандартных истребителей Центавры. В целом истребитель превосходил старые, одноместные модели по всем параметрам, и за победу в учебном бое я уже не переживал. Меня беспокоил только один вопрос, смогу ли я сменить второго пилота во время боя, и как на этом скажется моё нервное напряжение.
