Глава 21. Не оглядываясь назад
Высокие цели,
хотя бы и невыполнимые,
дороже нам низких целей,
хотя бы и достигнутых.
Иоганн Вольфганг фон Гете
Обыскав всех ещё раз, я нашёл универсальный ключ допуска ко всем дверям станции, спрятанный в кармане одетого мной скафандра, такой мог быть только у главы СБ станции. Теперь у меня появился реальный шанс спасти своих спутников, поэтому, надев шлем и затемнив его на тридцать процентов, я первым делом прошёлся по всем камерам, проверяя, кто в них находится. Задержанных было много, все в ужасном состоянии, с множеством переломов и следов пыток, но доверия они мне не внушали, хотя и утверждали, что ни в чём не виновны. Нужно вначале получить доступ к интеркому подполковника, а потом решать, что с ними делать. Также я не нашёл своего скафандра и обмундирования, зато на посту охраны я нашёл схему эвакуации, и на основании её я понял, что за тип станции, на которой я находился. Заправщики строились по стандартным, типовым проектам, и их было всего шесть. Теперь я знал, куда мне идти, главное, чтобы никто не включил тревогу и не активировал противоабордажную систему на станции, в таком случае я либо сразу умру, либо буду серьёзно ограничен в перемещениях по станции. Выйдя из тюремного блока, я прошёл по коридору и на лифте поднялся на один ярус, приготовившись, так как обычно на этаже службы безопасности сидел охранник за бронированной секцией. Как только створки раскрылись, я, не останавливаясь и не обращая внимание на попытку заговорить со мной охранника, прошёл к дверям, ведущим в административную секцию. Чем хороши типовые проекты, так это тем, что не нужно читать таблички и искать, где располагается какой кабинет. Уверенной походкой я направился к кабинету бывшего владельца скафандра и, открыв дверь, увидел то, что чуть не заставило сделать меня ошибку. В углу кабинета, связанная лежала Лера, с разбитым лицом и кляпом во рту, а рябом сидел здоровый детина, который лапал её. Вовремя сдержавшись, я закрыл за собой дверь, так как напротив двери была камера, по которой дежурный охранник мог отслеживать всё происходящее в коридоре, а учитывая, что я не ответил ему, он обязательно проследит, куда я пошёл.
Закрыв дверь, я направился к здоровенному десантнику, судя по нашивкам, которые были на его скафандре.
– Грэг, я уже заждался тебя, ещё немного, и я нарушил бы наши договорённости, что ты будешь первым, нам ещё нужно закончить с пленниками и вывести груз со станции, эвакуация заканчивается, и у нас осталось несколько суток, чтобы убраться с этой системы, – проговорил он, разворачиваясь в мою сторону. Тут его взгляд уловил какую-то нестыковку в моём виде, и его глаза сузились, моментально приобретая взгляд хищника, а то как он плавно и моментально вскочил, говорило, что передо мной не рядовой десантник. Под этим скафандром скрывался спец, очень крутой спец, таких я встречал только в качестве инструкторов для войск специального назначения. Ещё поднимаясь, он активировал шлем и успел выбросить ногу в мою сторону, которую я с трудом сумел блокировать, но это был всего лишь отвлекающий манёвр, в следующую долю секунды по грудной бронепластине прошёлся кончик виброножа, непонятно как оказавшегося в его руках.
Я отскочил в сторону так, чтобы между нами был большой стол и избежал второго удара ножом. Это всё произошло настолько быстро, что я действовал только на инстинктах, на разогнанном до максимума собственном времени, ускорившихся метаболизме и скорости реакции. Я даже на миг подумал, что передо мной не человек, а робот, так как такой реакции у человека быть не может.
– Кто ты? – спросил он, при этом делая прыжок в мою сторону прямо через стол.
Ухожу перекатом в другой угол и ногой чуть подталкиваю стул, чтобы он упал прямо на него, но, извернувшись с невероятной мощностью для такой массы мышц, он приземляется рядом с ним и делает опять бросок в мою сторону.
Бегая от противника схватку не выиграть, и я перехожу в наступление, переведя режим костюма на максимальную реакцию и силу.
Шаг навстречу с полуотступом в сторону, пропускаю нож справа от своего бока и делаю встречный удар кулаком в подмышечную область, где самое слабое место скафандров с надеждой вывести из строя или нарушить работу встроенного экзоскелета, хотя подсветка, которая появилась за мгновение до удара, отобразила её как оранжевую, что говорило о бесполезности моего удара. Мой удар достигает цели, и я отскакиваю в сторону, но тут мой правый бок обжигает резкой болью. Противник сумел обратным движением сменить хват и достать до моего бока, прорезав броню как масло. Меня спасло только то, что я уже отскакивал в сторону. Но опомнится мне не дали, серия из двадцати ударов кулаками и ножом со сменой хвата и со сменой рук. При этом несколько чувствительных ударов коленкой и стопой я всё же получил. Тут противник отскочил в сторону.
– Интересная игрушка мне попалась, давно я так не разминался, но не мой уровень.
Я с трудом дышал, а пот стекал по лицу крупными каплями. Я понял, что в процессе обмены ударами пропустил несколько ударов, и на скафандре появилось несколько надрезов, хоть и не глубоких. Когда я их пропустил, я даже не заметил, но противник был явно на несколько уровней выше меня, и что делать дальше я не знал, поэтому принял единственное решение, которое мне пришло на ум. Сделав обманный прыжок в сторону, я отталкиваюсь от стены и ныряю под стол. Как только я скрываюсь из вида, то мгновенно выхватываю оба плазменных пистолета и, присмотревшись к зонам поверхности стола, вижу слабый силуэт противника, который просто запрыгнул на него. Стрелять я начинаю сразу, как только навожу оба пистолета на цель, прямо через поверхность стола. То, что мои выстрелы попадают в цель и наносят небольшой урон, я знаю, но прицелиться в сочленение бронепластин, либо в лицевой шлем я не могу, так как не вижу противника.
Перебирая ногами, я выкатываюсь на середину комнаты сбоку от моей первоначальной траектории, продолжая стрелять. Противник, увидев меня, разворачивается и бросается в сторону, я, не переставая стрелять, пытаюсь предугадать, куда он прыгнет, и стреляю по вероятной траектории, двумя выстрелами попадая в лицевую пластину и в вибронож, который вспыхивает от взрыва источник питания. Так как перчаток на руке у него не было, то он получает сильный ожог, но, не обращая на это внимание, бросается на меня сверху. Я стреляю, не останавливаясь, и вгоняю выстрел за выстрелом в лицевой щиток, он не выдерживает уже в самый последний момент и разлетается на части, превращая лицо в кровавое месиво.
От удара падающего тела я чуть не потерял сознание, но скафандр выдерживает эту нагрузку. Я лежу несколько секунд, приходя в себя и пытаясь понять, какие повреждения и раны я получил за эти несколько секунд боя. Я сразу вспомнил, что ощущал себя так только в тренировочном центре переподготовки.
Несколько некритичных ран и пара сломанных рёбер, значит, жить буду. С трудом спихнул с себя труп десантника. От перенапряжения меня немного потряхивало, а с учётом того, что я недавно перенапряг свои способности, то чувствовал я себя отвратительно, поэтому я активировал наплечную аптечку, и вначале почувствовал лёгкий укол, а потом усталость стала уходить, наполняя тело энергией. Встав, я подошёл к Лере, наблюдавшей за мной, и увидев, как она дёрнулась от меня, убрал шлем в затылочный отсек. Увидев моё лицо, она разревелась, а я, развязав её, обнял. Когда она успокоилась, то сказала:
