Сразу, как только я почувствовал давление на свой разум, картинка, транслируемая мне нейросетью прямо в мозг, подёрнулась рябью, как от помех, и выскочило предупреждение на неизвестном языке, после этого я почувствовал, как голову пронзила раскалённая игла и мой разум внезапно прояснился. Весь мир вокруг меня изменился, как и моё восприятие этого мира. Появились дополнительные оттенки, и я стал чувствовать мысли, ощущая их как запах, безошибочно выделив направление на источник угрозы, я поставил метку на карте и отдал приказ захватить узел управления безопасностью кораблём. Мельком взглянув на карту, я понял, что нападение захлебнулось и, судя по всему, это похоже на специально организованную засаду и организовал её именно псион с артефактом. Как он смог просчитать, что я попаду именно на его корабль, я не понимал, хотя, возможно, он сумел исподволь убедить меня, что мне нужно именно сюда и мне ничего не угрожает, вот я сюда и пробрался.
Но это значит, что бросаться необдуманно в битву мне не стоит. Вначале я думал взять с собой помощников, но то с какой лёгкостью он чуть не взял меня под контроль, меня не обрадовало, а давать ему дополнительные козыри в руки я не собирался.
– Лейтенант, продолжайте выполнять поставленную задачу, меня не беспокоить и за мной не ходить. Это приказ, и всех, кто его нарушит, ждёт смерть. Меня прикроют телохранители, которые не будут никого пускать вслед за мной, – обратился я к отряду на общей волне, а потом сказал на канале телохранителей.
– Вы остаётесь у этого коридора, если хоть один из вас попробует нарушить приказ, то вас попробуют взять под контроль, поэтому следите друг за другом и никого сюда не пускайте.
Развернувшись, я, не торопясь, направился к ожидавшему меня псиону, как я его назвал.
Пока шёл по коридору, то пытался проанализировать те крохи информации, что я сумел узнать, и то, что сумел почувствовать. На корабле, в Службе Безопасности, обосновался агент землян, который где-то добыл редкий артефакт, с помощью которого смог усилить свои способности, и раз уж он сумел привести меня сюда, то чем я ближе к нему нахожусь, тем сильнее его воздействие на меня. По тем крохам эмоций, что я почувствовал, он достаточно расчётлив и лишён каких-либо эмоций. Небольшой всплеск удовлетворённости, который я уловил, говорит о том, что его задуманные планы сбываются и нужно их как-то нарушить. Я постарался не думать явно, скрывая свои мысли, и пробовать действовать на рефлексах, не обдумывая, что и как делать. На подходе к большому залу, я просканировал пространство ещё раз и не нашёл вокруг никого кроме псиона. Моя попытка вызвала всплеск удивления с его стороны, а я, как только начала открываться дверь, не раздумывая, снял с пояса две гранаты и швырнул их в комнату с разлётом в разные стороны, чтобы они поразили как можно большую площадь. Чуть отойдя в сторону под прикрытие переборки и дождавшись, когда гранаты сдетонируют, я кувырком прыгнул в открытый проём и тут же перекатился в сторону, стараясь увеличить скорость своего восприятия. Чувство опасности ещё до конца моего прыжка заставило немного изменить траекторию и, оттолкнувшись от пола, уйти в следующий перекат, меняя место приземления. Серия выстрелов прошлась по траектории моего полёта в то место, где я планировал оказаться в первый раз. Дальше началась череда метаний по залу от выстрелов, исходящих от человека, стоящего в центре зала в скафандре высшей защиты. Он стрелял в меня, практически не переставая, и как показалось, наслаждаясь процессом. Он явно играл мной, как кошка с мышкой, что меня, конечно же, не устраивало, как только в голове появился план, я не стал его додумывать, а просто начал выполнять, в следующую секунду я бросил под ноги стрелявшему несколько гранат, две из которых оказались термическими. Причинить значительный вред противнику они не могли, но цель у меня была совершенно другая. Скафандр высшей защиты имеет один серьёзный недостаток – огромный вес, и когда гранаты взорвались, то они расплавили часть пола под ногами у псиона, и он моментально провалился по грудь в образовавшуюся дыру. Упёршись руками в края оплавленного пола, он не мог вести стрельбу, что мне и требовалось, сделав сильный рывок, я выхватил свой вибронож и попытался вонзить его в голову противника.
Внезапно всё вокруг меня замерло, и я повис в чёрной, непроглядной тьме. Не ощущая ничего вокруг и, как мне показалось, даже забыл, как дышать. Такое небытие не продолжилось долго, и я внезапно оказался лежащим на полу в том же зале, рядом с зияющей дырой, в которой лежала провалившаяся по грудь, статуя первого президента колонии. Всё моё тело как будто парализовало, но главное – я понял сразу. Псион находился у меня за спиной, всё, что сейчас произошло, была наведённая галлюцинация. Он убедил меня, что статуя – это он в скафандре, и я почти смог его уничтожить, но всё было иллюзией. Поняв, что бороться физически с противником не имеет смысла, я постарался отрешиться от окружающего меня мира и попробовал нанести удар моими способностями. Я потянулся к ниточке «запаха» сожаления и отчаяния, стараясь усилить их многократно, и это начало давать свой эффект, я почувствовал панику, исходящую от псиона, которую я начал усиливать, и картинка вокруг опять изменилась, подёргиваясь рябью перед глазами. Тогда я закрыл глаза и попробовал нащупать, где на самом деле был псион. Он находился сразу в нескольких местах вокруг меня, то появляясь, то пропадая, как только я планировал атаковать его, но центром всего происходящего всегда был я и статуя. Как только моя мысль сформировалась ещё на грани сознания, я даже не успел осознать, что делаю, как, повинуясь импульсу, вонзил сжатый в руках клинок в шею статуи.
В следующую секунду меня оглушило сильнейшим психическим ударом, и я с трудом не потерял сознание, нанёс ещё несколько ударов, с каждым ощущая, как меня пронзает разрядом боли и ненависти. Сколько я нанёс ударов не знаю, но в итоге я понял, что бью по мёртвому телу. Устало откинувшись рядом на спину, я с трудом сдерживал дыхание и бешеное сердцебиение, неожиданно меня вырвало, и по телу прошла мелкая дрожь, которая долго не унималась, я активировал аптечку, но от этого стало ещё хуже, перед глазами плясали звёздочки и какие-то круги, а голова кружилась. Голова неимоверно болела, и меня внезапно накрыла опять тьма и полная тишина, которая постепенно сменилась звуками разговора и перед глазами появилась картинка, двух человек, разговаривающих друг с другом.
– Ваша Светлость, нам удалось достать артефакт, который прятали мятежники. Мы привезли его с собой, надеюсь, наш уговор в силе? – спросил человек в монашеской одежде, стоящий перед другим монахом, с золотым знаком в виде глаза, на груди.
– Конечно, вы получите заслуженную награду, как я и обещал, брат. А пока покажите мне, что вам удалось добыть.
По взмаху руки «монаха» в помещение или, правильнее сказать, в небольшую пещеру, внесли большой сундук, имеющий цифровой код. Поставив его на пол, они ушли, оставив говоривших наедине. Монах опустился на колени и начал вводить сложный код, после чего приложил свою руку и после этого отошёл в сторону. Крышка сундука медленно открылась, показав, что находится внутри него.
– Это и есть артефакт?
– Да. Мы провели исследования на рабах, и смертельных случаев не зафиксировано. Сто тридцать шесть подопытных выжили, после активации артефакта и показали положительный результат на адаптацию. Показатели ментального поля и возможности воздействия на живые объекты, просто невероятны. При этом, чем выше псионические показатели, тем выше эффект от применения артефакта. Нам даже пришлось убить двоих подопытных, так как они смогли подчинить себе охранников и попытались с их помощью выбраться из лаборатории, невзирая на рабские ошейники. Даже после удаления артефакта из организма, часть способностей оставалась с подопытным, что свидетельствует об изменение строения головного мозга, которые были зафиксированы при обследовании.
