— И он уверен, что земляне…
— Что они, как бомбы замедленного действия, являются носителями смертельной болезни. Смертельной для куа!
— Вот еще новости! — он мог поверить в диверсию, в попытку развязать очередной военный конфликт, но чтобы спровоцировать эпидемию… — Какой, скажи на милость?
— Если бы я знала, — Лонг сделала отчаянный жест. — В том-то все и дело. Я сама проводила анализы, чтобы выяснить состояние пациентов. И ничего не нашла. Никаких лихорадок, вирусов, патогенных микробов. Ничего! Но, — голос ее дрогнул, — если я ничего не нашла, этого еще не значит, что этого нет. Что, если это принципиально новая военная разработка, экспериментальный образец, который проходит испытание в полевых условиях, и подопытные — мы?
— Погоди, — Сомба схватил женщину за руку, встряхнул, — ты сама в это веришь?
— Нет. Так убежден Такту, но, как лекарка, я могу ему поверить. В теории так могло бы быть. У меня нет доказательств, а Такту, похоже, в них не нуждается. Для него все земляне — враги.
Капитан тряхнул головой. Да, это может стать проблемой, еще больше усложнив отношения между капитаном и первым пилотом.
— Но ведь мы можем что-нибудь сделать? Мы не оставим все, как есть? — Лонг снизу вверх заглядывала ему в глаза.
Сомба-99 потряс головой, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок. Неужели придется воевать с собственным экипажем?
Такту-101 действительно пребывал в том состоянии, когда хочется кого-нибудь прибить. Выпустив пары, он наорал на попавшегося на пути стюарда и сбросил вызов, который ему прислали из лагеря. Плевать на чужие проблемы. Сорвалась! Эта женщина сорвалась! Кто бы мог подумать? С другой стороны, ему не соперничать с капитаном. Он проигрывает по всем статьям. Но ничего, на этой лекарке лучи, как говорится, в фокусе не сошлись. Лонг еще будет биться головой о стену и глотать таблетки, завидуя своим соперницам, когда ее обожаемый Сомба-99 перестанет быть «двудесятником» и скатится ниже. Всего одна ошибка, один шаг — и он лишится будущего. К кому ей тогда кинуться? Остаться с неудачником или предпочесть более перспективного супруга? Нормальная женщина выберет того, чей статус выше. Но выберет ли ее победитель этой гонки? Нет уж. Он еще подумает. В конце концов, у него будет выбор.
Что для этого надо сделать? Немногое — доказать не только свою правоту, но и подставить капитана. О том, что земляне — диверсанты, заброшенные своим правительством на Розовую Красавицу нарочно, чтобы подставить народ куа — он не сомневался. И не все ли равно, идет речь о военном конфликте или о заражении экипажа неизвестной болезнью. Они — враги. Надо лишь заставить их себя выдать — или инсценировать их диверсию, свалив все на Сомбу-99. Мол, он все знал, все видел, но не придавал значения. Его слова будет достаточно.
Теперь дело за землянами. Их надо спровоцировать. Заставить делать то, что хочется ему, Такту-101.
В отсеке связи работа шла вяло — собственной внутренней сети на планете еще не существовало, связываться было практически не с кем. «Шхех» сам для себя был трансляционной вышкой, передавая себе свои сигналы. Связисты дежурили у пультов на всякий случай, пытаясь настроить инфранет. Время от времени у них, кажется, что-то получалось. Во всяком случае, уже трижды удалось поймать какие-то сигналы и даже их расшифровать. В двух случаях это были переговоры пролетавших мимо судов и один пакет новостей.
Сейчас, кажется, опять что-то поймали, потому что лица обеих радистов буквально светились от счастья, когда они, затаив дыхание, замерли над приборной доской, таращась на экран, где мелькали какие-то силуэты. Новостная лента инфранета? Похоже на то.
— Прекратить! — Такту-101 шлепнул ладонью по панели, нарушая настройку. — Что за игрушки в рабочее время?
Связисты уставились на потемневший экран. Звуки пропали тоже. Остались пустота и тишина.
— Но… мы почти настроили инфранет…
— Настроите позже. Срочная работа!
Мужчина и женщина — эти тоже, судя по всему, успели спеться, как нарочно! — переглянулись.
— Что надо делать? — мужчина подтянулся, садясь прямее. Долг взял верх над чувствами.
— Ничего. Знаю я, как вы работаете. Освободите помещение. Я всем займусь сам!
Женщина вскочила первой, торопливо отложила наушники и выскользнула за порог. Мужчина попытался предложить помощь, но Такту решительно указал ему на дверь. Пусть потерзается угрызениями совести.
Оставшись один, первый пилот переключил связь с внешнего контура на внутренний. Поискал среди экранов тот, на который транслировалось изображение из медотсека. Подался вперед, внимательно разглядывая землян. Интересно, чем это они заняты?
ГЛАВА 13
Краткий беглый осмотр медотсека показал, что на местную связь рассчитывать не стоит. Вся здешняя техника просто не годилась для того, чтобы передавать сообщения. Люди были заперты в четырех стенах под прицелом камеры видеонаблюдения. Ее глазок тихо мигал, намекая, что за ними постоянно следят.
Минк прошелся туда-сюда по комнате, время от времени косясь на камеру и прикидывая, как хорошо она освещает тот или иной угол. Есть ли у нее эффект пчелы? Или эффект лягушки? А может, она работает по принципу глаза хамелеона? Все живые существа видят мир по-своему. Даже люди, смотря на одно и то же, видят каждый свое. Например, эти девушки смотрят на него с разным чувством. Соплеменница, папенькина дочка, вообще не смотрит. Ей уже скучно. Она откровенно мается и просто любопытно глазеет по сторонам. Зато сатурнийка буквально пожирает его глазами. От этого делается неуютно, отвлекает и мешает сосредоточиться. С другой стороны, внимание девушки ему, как мужчине, лестно. Будь она чуть постарше, как Рози…
Рози. Эта боль никогда не пройдет.
Рози. Женщина-подруга, женщина-сестра, женщина-память. Вдова его боевого товарища, спасшая ему жизнь и, сама того не желая, ставшая, хотя и посмертно, разменной монетой в политической игре. Казалось бы, не все ли равно, где телу найти последний приют? Ан нет. Хоронить покойников можно только на их планетах. Девчонки, конечно, уже поняли, какого сваляли дурака, но делать нечего. У них еще будет время исправить эту ошибку. Рози упокоится в родной земле, как положено. Но для этого самому Минку и его спутницам надо уцелеть и предотвратить бойню, которая может разразиться. Нового витка войны ни люди, ни веганцы могут и не пережить. И если для веганцев война может означать откат в развитии и возможный регресс, то люди «всего-навсего» будут исключены из межпланетного сообщества за агрессивность. А там и до физической изоляции недалеко, что тоже означает регресс.
…Да, это было страшное столетие. Столетие непрерывных военных конфликтов. Война между двумя народами то затухала, то разгоралась с новой силой, то выходя в открытый космос, то ограничиваясь местными локальными стычками — кто будет разбираться в истинных причинах гибели, скажем, экипажа частного транспортника и расследовать, кто на самом деле их расстрелял — свои соплеменники или чужаки? А классическое «парни перебрали после работы и подрались в баре» вообще не квалифицируется, как уголовное преступление — по крайней мере, на большинстве окраинных миров. И плевать, что в этом баре люди били веганцев или наоборот.
