– Нам выдадут деньги на расходы – на подарки и все такое? – осведомился Макнаб. Встретив ледяной взгляд Евы, он пожал плечами и сунул руки в просторные карманы своих штанов. – Если бы покупали подарки, это выглядело бы более правдоподобно, – пояснил он. – Тамошние служащие все подмечают, а потом сплетничают между собой.
– Каждый из вас получит в финансовом отделе по две сотни долларов. Если не уложитесь в эту сумму – ваши проблемы. Макнаб, нам известно, что Донни Рэй купил в салоне красоты косметику в подарок своей матери. Ты тоже должен наведаться туда.
– Если он окажется в этом салоне, то не вылезет оттуда целый месяц, – пробормотала Пибоди, но, поймав на себе суровый взгляд начальницы, скроила невинную мину и уставилась в потолок.
– Теперь вы, Пибоди. Марианна Хоули накануне своей гибели посетила магазин белья «Желанная женщина», который находится этажом выше, над салоном красоты. Побывайте там и купите что-нибудь.
– Есть, шеф.
– Вы оба должны встретиться с как можно большим числом людей из ваших списков кандидатур. Как только получите их, сразу же начинайте звонить и договариваться о встречах. Вы должны начать сегодня же вечером. Встречи с кандидатами назначайте в клубе «Нова» на Пятьдесят Третьей улице. Чем раньше вы начнете, тем лучше. Попытайтесь сделать так, чтобы часа в четыре уже встретиться с кем-нибудь, а дальнейшие встречи назначайте с интервалом в один час: в пять, в шесть и так далее. У нас не может быть уверенности в том, что он не нанесет очередной удар сегодня же ночью. Возможно, нам повезет, но он явно не собирается долго ждать.
Ева взглянула на фотоснимки погибших и продолжала:
– В клубе будут дежурить наши сотрудники в штатском. Мы с Фини будем находиться в городе и держать с ними постоянную связь. Вас обоих будут все время прослушивать. Из клуба ни с кем не уходите. Даже если вам захочется выйти в туалет, подайте условный сигнал, и один из наших людей последует за вами.
– Но ведь наш маньяк ни разу ни на кого не напал в общественном месте, – заметила Пибоди.
– Я не могу рисковать своими людьми, – отрезала Ева. – Следуйте моим указаниям беспрекословно. Никакой самодеятельности, иначе вылетите вон! Как только получите списки кандидатур, немедленно передайте копии мне и Фини. Если заметите, что кто-то из сотрудников «Только для вас», а также расположенных в этом здании салонов и магазинов проявляет по отношению к вам необычный интерес, немедленно докладывайте. Вопросы есть?
Пибоди и Макнаб дружно помотали головами.
– Тогда – за работу!
Наблюдая, как Пибоди с соблюдением великих предосторожностей поднимается со стула, Ева заставила себя не улыбнуться, хотя это стоило ей больших усилий. Что касается Макнаба, то он, глядя на эту картину, закатил глаза и оскалил зубы. Пибоди гордо проплыла мимо него и вышла из кабинета, а Макнаб задержался.
– Она еще совсем зеленая, – проговорил он, слово в слово повторив фразу, которую Ева накануне сказала Рорку.
– Она – что надо, – возразила Ева.
– Возможно, но я все равно буду присматривать за ней.
– Не сомневаюсь, – пробормотала Ева себе под нос, провожая взглядом Макнаба, а затем снова повернулась и стала смотреть на фотографии.
Они преследовали ее – эти три улыбающихся лица. То, что с ними произошло, прочно поселилось в душе Евы и грызло ее изнутри.
Может быть, она рассматривает эти преступления со слишком близкого расстояния, сконцентрировавшись на том, что произошло, а не почему?..
Ева закрыла глаза и помассировала веки, словно пытаясь стереть свои собственные воспоминания. «Почему именно эти трое?» – снова и снова спрашивала она себя и пыталась найти ответ, вглядываясь в улыбающееся лицо Марианны Хоули.
В конце концов, Ева решила мысленно нарисовать портрет этой женщины, описать ее, как она описывала Миру, заказывая для нее индивидуальный аромат. Итак, Марианна Хоули. Работала в офисе. Надежная, немного старомодная, романтичная. Была увлечена театром, ценила семейные отношения. Уютная, чистоплотная, симпатичная женщина, которая любила окружать себя милыми безделушками.
Засунув большие пальцы в карманы брюк, Ева перевела взгляд на снимок. Сарабет Гринбэлм. Стриптизерша. Одиночка, умеющая рачительно распоряжаться своими деньгами и собравшая целую коллекцию визитных карточек различных мужчин. Целеустремленно прокладывала дорогу на избранном для себя поприще. Жила очень скромно, экономила на любой мелочи и каждый вечер подсчитывала полученные чаевые. Ни увлечений, ни друзей, ни родственников.
А еще Донни Рэй – парень, который любил свою маму и играл на саксофоне. Жил, правда, в свинарнике, но зато с неизменной ангельской улыбкой на лице. Запашок от него шел еще тот, но он не упускал возможности пошутить.
И вдруг, глядя на лица троих этих людей, которые никогда друг с другом не встречались, Ева нащупала ту самую ниточку, которую так долго и безуспешно искала.
Театр!
Метнувшись к компьютеру, Ева затребовала информацию по Марианне Хоули, Сарабет Гринбэлм и Донни Рэю Майклу: род занятий и увлечения.
Компьютер ответил на удивление быстро: «Хоули, Марианна, секретарь управляющего компании „Фостер и Бринк“. Хобби и увлечения: театр. Участие в самодеятельном театре общины Вест-Сайд…»
«Стоп! Следующий…» – ввела Ева новую команду.
«Гринбэлм, Сарабет, танцовщица…»
«Стоп!»
И Донни Рэй, саксофонист. С минуту Ева молчала, позволяя своей идее приобрести более или менее законченные очертания. Затем дала компьютеру еще одну команду: «Выявить потенциальную жертву преступника с учетом увлечения театром, музыкой или имеющую отношение к индустрии развлечений».
«Обрабатываю информацию… С учетом новой информации вероятность выявления потенциальной жертвы составляет девяносто три и две десятых процента».
– Хорошо! Чертовски хорошо! – выдохнула Ева и поднесла к уху запищавший телефон. – Да, Даллас слушает.
– Говорит центральная диспетчерская. Лейтенант Даллас, вам необходимо встретиться с супружеской четой по адресу: Восемнадцатая Западная улица, 341, квартира 3. Попытка нападения. Возможно, связана с тремя убийствами, по которым вы ведете расследование.
Ева уже застегивала пиджак.
– Все поняла. Еду.
-Это было так необычно! – Женщина была миниатюрной и хрупкой, как одна из трех маленьких фей, что танцевали на рождественской елочке из белого стекла, стоявшей на подоконнике. – Впрочем, ничего особенного, собственно, и не было. А Джако… Он всегда делает из мухи слона.
– Не делаю я никаких слонов! Я говорю о том, что вижу. А тот парень был психом, Сисси, – пробурчал Джако, сердито насупившись, и крепче прижал к себе женщину, обняв ее за плечо.
Он был раза в четыре больше ее – под метр девяносто ростом и весом килограммов за сто. Глядя на его атлетическое сложение, можно было решить, что он зарабатывает на жизнь, жонглируя гирями на арене цирка. Возле его нижней челюсти и над правой бровью красовались внушительные шрамы.
