– Самилия, – словно сетуя на мою реакцию, нахмурился Тельнан. – Потерпи немного. Я не могу доставить тебя в храм на тиасе. Если бы не платье, мы поехали бы с комфортом. Поэтому, – он сжал мою руку и потянул на себя, заставляя все-таки сделать шаг в пустоту, – просто смотри на меня или вообще закрой глаза.
Я тихо вскрикнула, боясь упасть. Под ногами абсолютно ничего не было, лишь толстый слой воздуха отделял нас от земли. Страх сразу же завладел телом и обвил его своей липкой паутиной, но присутствие Тельнана в это же время придало немного спокойствия. Неописуемо красивый мужчина делился своей уверенностью, и появилось желание смотреть во все глаза на происходящее.
Сказка снова кубик за кубиком выстраивалась вокруг меня. Первые часы издевательств забылись вовсе, ведь я летела на невидимой платформе с женихом Самилии в храм для бракосочетания. Потоки ветра нежно прикасались к моей коже, но не смели испортить прическу или платье. Тельнан управлял ими, убирал и одновременно держал нас в воздухе. А также он крепко сжимал мою ладонь, не позволяя страху еще раз подобраться к груди.
Вскоре мы зависли над куполообразной крышей одного из зданий. Храм находился на нити, за пределами кольца, и здесь уже не было защиты от льющегося дождя. Вот только капли его все равно не попадали на нас. Тельнан позаботился и об этом – сделал невидимый зонт, по которому забавно стекали ручейки.
Полились звуки музыки, мы начали медленно опускаться вниз. Возле входа нас шумно приветствовали люди. Тельнан лишь выпрямился еще сильнее и пошел внутрь, не обращая на них внимания. А я ворочала головой, пытаясь рассмотреть тех, кто выкрикивал мне поздравления. Было странно слышать это от незнакомых людей. Но мне не дали остановиться. Надо было идти на церемонию.
– Ты ведь готова? – тихо спросил жених Самилии.
Я посмотрела на него, пробежалась взглядом по высоким скулам, прямому носу, небольшим ямочками на щеках. Для меня он до сих пор оставался женихом Самилии, но только сейчас пришлось понять кое-что: надо менять статус, ведь он уже именно мой жених.
– Да, – слегка наклонилась я к нему и подняла голову.
А там…
Сердце замерло на секунду, а затем пустилось вскачь. Я посмотрела в голубые глаза, и весь остальной мир перестал для меня существовать. Всего на миг именно ОН был моим миром. Ролан стоял возле алтаря и с интересом смотрел на нас. Я не могла сделать шаг, руки вспотели. Впервые его пронзительный взгляд коснулся моего лица.
– Что случилось? – напомнил о себе Тельнан.
– Я… – повернулась к нему, сглотнула и через мгновение устремила взор на Ролана.
Увидев его, я поняла одно: предложи мне Самилия снова поменяться с ней местами, даже зная о всей боли, что пришлось бы испытать, приняла бы ее предложение, не раздумывая.
Ролан…
По сравнению с братом он совсем другой. Не наблюдалось той грациозности и немыслимой силы. Зато присутствовал взгляд, которым он пронзал насквозь любого. Он словно был не таким надменным, как остальные, Ролан казался проще, необычнее и загадочнее. Говорят, первое впечатление зачастую ошибочно. А я не отказалась бы впечатляться им вновь и вновь. Пусть лучше будет многогранен, непредсказуем и…
– Самилия, – меня одернули.
Я растерянно повернула голову и поняла, что мы дошли до алтаря, что до сих пор смотрю на Ролана и утопаю в его испытующем взгляде, что остановилась на одном месте и ничего не делаю как надо, что выдаю себя и раскрываю тем самым окружающим свою маленькую тайну.
Вокруг нас стояли люди. Их было мало, хотя храм оказался внутри намного больше, чем снаружи. Я снова одернула себя, чуть не пустившись разглядывать уже помещение. А должна сосредоточиться на свадьбе, на женихе, на брате Ролана.
– Ты точно готова? – повторил вопрос Тельнан.
– Да, – тряхнула я головой и наказала себе ни в коем случае не отвлекаться.
К необычному алтарю с другой стороны подошел юноша. Он позволил книге взлететь и опуститься на воду, покрытую сверху подрагивающим огнем. Как только ее страницы раскрылись, над ними появились кружащие в забавном вихре разноцветные камешки.
– Стихии да прибудут с вами, – гулко произнес юноша и накинул капюшон на голову.
Больше его слов невозможно было различить. Неразборчивое бормотание быстро затихало, постепенно превращаясь в подобие шелеста листвы, а затем и вовсе перестало доходить до нас. Зато в книге начинали выводиться строки. Появлялась фраза за фразой разными цветами на ранее чистых листах.
– Можете приступать, – откинул плащ юноша и отошел, оставив нас одних у этого алтаря.
Тельнан нервно вздохнул и тихо, как мантру, проговорил стихотворение:
«Стихии все сойдутся в нем,
И станут шепотом слова.
Пойдет на жертву человек
И примет сталь клинка».
– Что? – округлила я глаза, а после заметила, как в руке жениха появилось оговоренное им холодное оружие. – Нет.
Тельнан улыбнулся и всадил лезвие в мой бок, сразу же отступив назад.
Я опустила взгляд на свое платье, из которого торчала лишь рукоять. От острой боли, пронзившей тело, в легких словно закончился воздух. Я пыталась сделать вдох снова и снова, но лишь всхлипывала. Казалось, это был розыгрыш, вот только главного героя забыли о нем предупредить. Представление потеряло свою изюминку, как только на белой ткани проступило красное пятно, становившееся с каждой секундой все больше.
Голова вдруг закружилась. Я заметила на себе напряженный взгляд Тельнана. Но больше ничего рассмотреть не удалось, потому что перед глазами все поплыло и темная спасительная пелена накрыла воспаленный разум.
Глава 4
Темнота вдруг расступилась. Я резко открыла глаза и поняла, что лежу на полу. Надо мной с хмурым лицом стоял Тельнан и, судя по его виду, злился.
– Самилия, – испуганно выкрикнула Патрисия, подбегая и приседая возле меня на корточки.
Она осторожно достала нож, чем вызвала очередной вскрик боли, сорвавшийся с моих губ. Едва Патрисия аккуратно передала окровавленный предмет в руки юноше, который служил здесь храмовником, с ее пальцев сорвались желтые нити и устремились к ране. Второй раз за день меня лечили. Но теперь мама подруги была встревожена не на шутку.
Я заметила слезы на ее глазах и горечь, с которой она закусила нижнюю губу. Патрисия постоянно покачивала головой, словно не верила в происходящее. Однако после женщина часто поморгала, смахнула ненужную влагу с лица и поднялась на ноги, стараясь не смотреть на меня.
– Извините нас, – залепетала она, обращаясь к Тельнану. – Но зачем проводить полный обряд? В ней нет Огня, разве вы не знали?
– Поднимайся, – обратился ко мне Оррелл, отец Самилии, помогая встать на ноги.
Патрисия еще просила прощения у жениха подруги, лебезила, смотрела на того с мольбой, но до меня эти слова уже не доходили. Я бы с удовольствием послушала, вот только Оррелл быстро повел меня за собой, увлекая подальше от посторонних глаз.
