— Это стандартная сумма за победу в бое, — тут же вмешалась девчонка, бросив своё занятие. — Обычно, правда, участники ещё сами на себя ставят, и тогда больше получается, но вы же не ставили, — она закончила, отчего-то понизив голос и смутившись.
Три фэрна пятнадцать синнитов за победу в бое! М-да, даже боюсь спросить, сколько тогда полагается капитану «Морены». Неудивительно, что он так быстро признал поражение. Стимулом сражаться для него явно были не деньги, а мимолётно понравившаяся леди Джейн. Однако травма колена тут же напомнила ему, что ни одна даже очень опытная ночная фея не стоит таких усилий.
Подавальщица задержала взгляд из-под чёрных ресниц на моей ладони. Я вновь мельком глянул на неё. Потрёпанный подол, грязная мордашка, лицо пошло размалёвано яркой краской, чтобы казаться старше, огромный вырез на груди. Только сейчас приметил аккуратный шов на корсете вдоль рёбер. А ещё нашитый поверх карман из более грубой ткани, хоть по цвету и совпадает с юбкой. Совсем незаметный. Платье явно одолжено с чужого плеча и наскоро перешито под тощую фигурку подростка. При всём том, что девчонка старалась выглядеть соблазнительно, лично у меня она вызывала лишь одно чувство — жалость. Видимо, не только у одного меня, раз её ещё не тронули. Знай она, на что напрашивается, точно не вела бы себя так с незнакомым мужчиной.
Неприятное колющее чувство зародилось где-то в груди. Интересно, сколько этой чернявой платят в «Старом Лосе»? Пару фэрнов? Полтора? Почему она вообще подалась в этот вонючий трактир в рыбацком квартале? Для подавальщицы три фэрна — целое состояние, на которое можно купить и хорошее новое платье, и питаться пару недель пшеничными лепёшками с маслом. Огромные глаза на перепачканном личике смотрели на меня с плохо скрытой надеждой. Я выругался про себя. Вот честное слово, никогда не страдал благотворительностью и прочей дребеденью.
Демонстративно отсчитал пятнадцать синнитов, остальное убрал в бархатный мешочек.
— Эй, красавица!
— Да, сэр, — тут же просияла подавальщица, приближаясь.
— Держи на чай за радостную новость. — Я одной рукой вложил в крохотную ладошку пятнадцать синнитов, а второй одновременно обвил худенькую талию, притягивая девушку к себе, и незаметно кинул мешочек в тот самый карман платья, что только что рассматривал.
Наклонился совсем близко к уху подавальщицы и произнёс:
— Чтобы сегодня же уволилась из этой дыры. На деньги в кармане купишь приличную одежду, смоешь с себя всю краску и попросишься помощницей швеи на Кленовой аллее. Там целых семь конкурирующих ателье, зайдёшь в каждое по очереди, покажешь, что умеешь, и согласишься на то предложение, которое тебе дадут первым. Поняла?
Девчонка вначале испуганно замерла, глядя на меня широко распахнутыми глазами, а потом в глазах пронеслась искренняя радость. Она резко, как болванчик, закивала и уже была готова начать благодарить, как я резко её одёрнул.
— Давай, пошевеливайся, быстро-быстро! — и когда девушка бросилась к двери в подсобное помещение, я крикнул вдогонку: — И помыться ещё не забудь!
Повернулся и…
— Кай, что это было?!
Джейн смотрела на меня с неприкрытой брезгливостью и отвращением. Пожал плечами.
— Нашёл себе девку за пятнадцать синнитов, — улыбнулся так же широко, как только что улыбкой одаривала меня подавальщица. — Правда, не люблю грязных. — Подхватил леди Джейн за локоток, отбрасывая пропитавшуюся кровью тряпку. — Пойдём отсюда, нам пора.
Многие в таверне кидали на нас уже откровенно недобрые взгляды. Ещё бы! Из-за того, что я не проиграл бой, как рассчитывали эти убогие, их кошельки изрядно полегчали. Но леди Джейн явно не понимала, когда стоит заткнуться и выполнять то, что ей сказано. Ни с того ни с сего она решила проявить свой гонор.
— Пятнадцать синнинтов?! Кай, она же ещё ребёнок!
— Ничего не знаю, мне сказала, что восемнадцать есть, — соврал, не моргнув и глазом, и таща упирающуюся леди Оллроу на буксире.
Леди задёргалась, заколотила кулаками по моему плечу как раз с той стороны, где ныли рёбра. Кто-то из местной пьяни засвистел нам в след. Зло рванул Джейн на себя и зашипел на ухо:
— Прекрати вести себя словно кобыла необъезженная, на нас все смотрят!
— Да плевать я хотела, что на нас смотрят! Не хочу никуда идти с таким извращенцем!
— Тебе напомнить, что это ты пришла в мой дом и потребовала взяться за дело? Думаешь, кто-то сможет найти твою ненаглядную Милинду, кроме меня? Скажи ещё, что вы с Берни за неделю сдвинулись с мёртвой точки!
— Нет, не сдвинулись, но… — По характерному сокращению мимических мыщц блондиночки было очевидно, что внутри неё отчаянно борются два чувства. Отвращение к любителю молодых девочек и… вина? О, лживые приспешники геенны, она чувствовала себя виноватой по отношению к Милинде и считала, что во чтобы то ни стало должна найти её!
Краем глаза я заметил, как бармен что-то говорит подозрительному типу в многочисленных татуировках и указывает рукой в нашу с Джейн сторону. Чтобы ни хотел тот незнакомец, я чувствовал, что не перенесу ещё одного «разговора» с представителем рыбацкого квартала.
— Пойдём, Дженни, пойдём, — я почти заорал в ухо клиентки.
Но то ли звёзды сегодня сошлись на небе неправильно, то ли просто день оказался не моим, то ли я сильно просчитался насчёт леди Оллроу, но неожиданно она резко прильнула, уперев что-то твёрдое в мою грудь.
— Ты забыл, у меня твой пистоль, Кай. Пообещай мне сейчас же, что отпустишь ту девочку-подавальщицу! То, что ты собираешься сделать, — омерзительно даже для такого, как ты! Да ты ей в отцы годишься!
О-о-ох… такая ярость плескалась в серо-голубых омутах, что даже меня пробрало. Вот, казалось бы, стоим среди откровенного свинарника, леди Джейн выряжена в тряпки ночной феи, её провожают откровенно сальными взглядами, ведь что ни говори, но фигурка этой фурии хороша, а эта девушка больше всего на свете волнуется за судьбу какой-то абсолютно незнакомой ей подавальщицы. «В отцы годишься…. в отцы годишься» эхом пронеслось у меня в голове. А что, если? Догадка поразила стремительной молнией, но почти сразу же я её отбросил. Нет, о своём приёмном отце Вилмаре Оллроу Джейн говорила исключительно с уважением. Странно, тогда кто? Хм…
— Кай, поклянись…
Дуло пистоля надавило на мою гематому, и я с трудом удержался, чтобы не заорать от боли. Сжал зубы и выхватил пистоль из подрагивающих рук девушки.
— Я тебе его дал зачем? Чтобы ты в меня им тыкала или защищалась на случай, если меня положат на ринге?! — зарычал на неё, плохо контролируя свой голос.
— Уважаемая, вам этот мужчина досаждает? — раздалось позади.
Чёрт.
Крутанулся на каблуках, пряча оружие за ремень брюк, вот только от внимательного взгляда незнакомца в татуировках моё движение не укрылось. Он сощурился и произнёс уже утвердительно:
