До этой крыши я был в поместье Лэнгфордов. Берни видел, что я пью, и мог подменить флакон. С его магией я бы даже этого не заметил. И он вполне мог не хотеть меня травить, просто выставить в неприглядном свете для Джейн, чтобы я не составлял ему конкуренцию.
Боль в висках доросла до такой степени, что пришлось обхватить голову руками и начать раскачиваться из стороны в сторону. Осознание, что меня обвели вокруг пальца, а я даже не могу понять, кто это сделал, зачем и как, давило похлеще могильной плиты.
Нет, Берни не мог так со мной поступить. Да, безусловно, он хотел бы избавиться от соперника в моём лице, но никогда бы не поступил так низко. Или всё-таки мог? Мы не виделись целых полгода, и за это время он очень сильно изменился.
Я почувствовал, как из носа потекло что-то горячее. Кровь. Да дьявол с ней, из-за Эльфа выхаркал не меньше. Итак, если всё же не Берни, то кто? В мыслях всплыла Дженни. Я догнал её в банке, прижал к себе, поцеловал. Была ли у неё возможность залезть в мой карман пальто? Ещё какая! Почувствовала бы я это? Конечно, нет, в тот момент я мог думать только об её губах… Но неужели она знала, что я пойду в банк и так мастерски подстроила тот диалог со служащим? Я готов был поклясться, что она говорила искренне… или нет. Лица-то её я не видел. И как удачно сложилось, что она зашла в соседнюю кабинку!
Собственная слюна стала горькой на вкус. Нет-нет-нет, я отказываюсь в это верить! А если… если всё произошло в жандармерии? Если Маркус подменил мой флакон со снадобьем, а у нового средства накопительный эффект? Нет, бред какой-то… Зачем комиссару поручать мне разбираться с делом о пожаре в верфях и самому же меня травить?
В голове сами собой всплыли слова комиссара Лейка: «Я хотел бы, чтобы господин Ксавье принёс присягу и полностью перешёл в моё ведомство». Маркус с самого начала не скрывал того, что хотел, чтобы я работал на жандармерию, но с момента пожара его желание трансформировалось в навязчивую манию. Вначале он попытался надавить на меня, связав клятвой с Гаретом Флетчером, затем и вовсе пошёл ва-банк, попросив у короля. Если бы Бенедикт Третий по каким-то причинам ответил, что я должен не просто помочь в одном деле, а действительно перейти в подчинение к шефу жандармерии, мне пришлось бы подчиниться. Это было бы прямым приказом короля. К счастью для меня, Бенедикт обошёлся всего лишь просьбой о разовой помощи. Так почему Маркус так упрямо домогается меня, словно оголодавший мертвяк девственницу? Точно ли дело в моём даре? Может, в том, что я один из немногих, кто догадывается об истинной натуре комиссара под личиной добродушного толстяка? Кто может подозревать и самого Маркуса?
При короле комиссар будто случайно обронил: «У меня есть все основания полагать, что верфи подожгли специально…», — но при этом он отдал мне все документы, чтобы я сам пришёл к такому выводу. Он прекрасно меня знает и понимает, что если скажет что-то напрямую, то я буду в этом сомневаться, однако вместо этого он подталкивает меня к какой-то мысли. К какой? Что верфи пострадали из-за того, что в них стоял королевский корабль. Очевидно, Маркус хочет, чтобы я думал именно так. Смрадная гниль! Даже то, что там стояла «Жемчужина», я узнал как раз из беседы короля с комиссаром! А ведь Маркус умело развернул разговор в нужное ему русло. И аудиенция с принцем… её так и не последовало!
Я ещё сам толком не понял, в чём подозреваю старого знакомого, но почувствовал острую горечь во рту. Слишком много случайностей. Слишком много закономерностей. Или я всё это придумал? Может, у меня просто слишком сильно разыгралась фантазия? Может, этикетки не было с самого начала?
— Кай? Кай! Ответь!
Я моргнул. Оказывается, это не я раскачивался из стороны в сторону, пытаясь унять головную боль, а Эльф активно тряс меня за оба плеча. Череп обеспокоенно наклонился ко мне с противоположной стороны и всматривался в моё лицо, а Мелкий в странной позе на четвереньках вынюхивал то место, где разбился флакон.
— Пахнет ведьминской травой и ягодами белладонны, — заключил подросток, хмурясь.
— Первое — чтобы вызвать привыкание, а второе добавляют, когда хотят постепенно свести человека с ума, — произнёс Эльф очевидное. — Непродолжительным обезболивающим эффектом она тоже обладает. Кай, как давно ты пьешь эту настойку?
«Хотел бы я и сам знать. Этими вычислениями сейчас и занимался», — подумал я, но вместо этого схватился за ворот плаща мальчишки и резко потянул его на себя. А вдруг всё же Мелкий ошибся? Мало ли…
— Как ты спас им жизнь? — Я впился взглядом с испуганное лицо подростка.
Впрочем, я мог его понять. Вот мужчина сидел на земле и раскачивался из стороны в сторону, а вот внезапно судорожно вцепился в него пальцами обеих рук и требует рассказать что-то совершенно не связанное с текущим положением дел. Стоит добавить, что при этом у меня нос и подбородок испачканы в крови и наверняка совершенно дикое выражение лица.
— Кай, ты пришёл в себя? — обрадовался Эльф где-то сбоку, но при этом в его голосе послышались нотки напряжения. — Отпусти, пожалуйста, Мелкого, он тебе ничего не сделал.
После этих слов я почему-то вцепился в тощего мальчишку ещё сильнее и как следует потряс его.
— Ну же, говори! Как ты им спас жизнь?!
— Ладно-ладно, — заверещал Мелкий так, будто я как минимум приложил огненный фаер к его горлу. — Мы все втроём раньше жили в небольшой деревне. Я был мальчишкой на побегушках в доме этого благородного. — Кивок в сторону Эльфа. — А Череп работал в кузнице через улицу. В тот день Череп решил присоединиться ко всем совершеннолетним мужчинам, что собрались на охоту, которую затеял старший брат Эльфа. — Парень облизал губы. Он явно боялся меня в таком состоянии, но я не отпускал его, потому что мне казалось, что он будет рассказывать историю, лишь пока его крепко держат.
— Ой, да говори короче, — влез в разговор Череп. — Из-за того, что я долго выковывал клинок, мы опоздали. Эльф решил дождаться нового оружия, и мы все трое пришли, когда было уже поздно. Нежить с ближайших озёр взбунтовалась, и к моменту, когда мы подъехали к месту стоянки, уже почти всех порешала. Мелкий заранее учуял гнилостную вонь и забил тревогу. Лишь благодаря тому, что он нас предупредил, и всё время кричал, чтобы мы повернули назад, мы таки успели вовремя унести оттуда ноги. — С этими словами бывший кузнец всё-таки смог оторвать мои руки от плаща Мелкого.
Но теперь я уже с изумлением смотрел на Черепа.
— Так вот откуда у тебя все эти шрамы? Это ведь следы когтей не диких зверей, это нежить!
Мужчина проследил за моим взглядом на его руки, вздохнул и кивнул.
— Да, а что делать? Все хорошие маги уезжают в крупные города, такие как Лорнак. Вначале учатся, а потом и зарабатывают. Развеять по ветру её некому, вот и получается… что получается…
А получается, что у Мелкого первоклассное чутьё, и ему нет резона врать мне насчёт флакона. Значит, кто-то действительно пытался сделать так, чтобы Кай Ксавье медленно, но верно сошёл с ума. Рыбьи потроха!
