– Вы хотите сказать, – прокричал самый громкий мужчина из толпы, – что можете создать альтернативный мир для каждого из нас?
– Для всех нас, – ответила Сара.
– Но зачем? Разве доктор Милтон не для того и создал свою установку, чтобы помогать людям выбираться из комы, а не погружаться в нее все глубже? – спросил все тот же крикун.
– Посмотрите на себя, – сказала Сара, указав на журналиста рукой. – Не старше тридцати пяти. Ни единого лишнего килограмма. Прическа. Хороший костюм. Наверняка любимая работа, которая приносит вам солидное жалование. Уверена, девушки по вам так и плачут.
Мужчина заметно засмущался. Все, кто стояли рядом, обратили на него пристальное внимание.
– У вас насыщенная интересная жизнь, – добавила Сара. – Но что, если бы вы были прикованы к инвалидному креслу? Что, если бы вы болели раком на самой последней стадии? Думаю, окажись вы в подобном положении, то смотрели бы на мир совершенно иначе…
В зале прошла волна голосов. Сара всматривалась в толпу журналистов, замечая одобрительные кивки. В какой-то момент люди расступились и среди них оказался скрюченный мужчина в кресле-каталке. Изогнутыми пальцами он управлял коляской, медленно подъезжая к трибуне.
– Пожалуйста, – доктор Пэйн обратила внимание на инвалида. – Дайте мужчине микрофон. Уверена, ему есть что сказать.
Десятки видеокамер мгновенно направили свой взор на человека в кресле. Один из газетчиков поднес микрофон к его лицу.
– Доктор Пэйн, – невнятным голосом произнес он. – Вы хотите сказать, что такие люди, как я, смогут получить второй шанс на нормальную жизнь внутри «НЕБА»?
Сара подарила этому человеку свой самый добрый взгляд и белоснежную улыбку.
– Я хочу сказать, – ответила Пэйн, – что в нашем мире есть несправедливость. Посмотрите вокруг! Преступность, коррупция, безработица, болезни! Пока одна прослойка общества проживает свою жизнь, словно боги, остальные питаются объедками с их стола. И позвольте добавить, это случилось ни сегодня, и ни вчера. Так было всегда. Сколько человечество себя помнит, постоянно сильный пожирал слабого. Так уж мы устроены. Я не могу изменить этот мир. Никто не может…
– Именно поэтому вы решили создать свой собственный? – по-прежнему запинаясь, спросил мужчина в коляске.
Сара улыбнулась. Посыпался град вопросов. Все хотели узнать подробности. Громче всех вновь прокричал журналист, которого Сара похвалила за костюм и прическу.
– Доктор Пэйн! Если все так прекрасно, как вы говорите, то какова будет ваша роль в этом утопическом новом мире? Неужели вы решили стать богом? Ведь как вы сами сказали: человечество не изменить.
Из-за спины Сары появился ее помощник Уильям. Мужчина в черном костюме наклонился к микрофону и произнес:
– На этом пресс-конференция окончена.
На протесты Сары остаться и договорить Уильям лишь крепко взял ее за плечи и отвел в сторону. Репортеры были в ярости. Гул недовольных голосов гудел, пока Сару не вывели в коридор.
– Уильям, какого черта? – нервно спросила доктор Пэйн.
– У нас проблемы, – ответил мужчина. – Дженнифер…
– Дженнифер? – прошептала Сара. – Что-то случилось с моей дочерью?
– Она подключилась к «НЕБУ», – отрезал Уильям.
Сара нервно сглотнула. До этого момента все испытания проходили лишь на определенных людях с разными психотипами. Система обкатывала алгоритмы своей совместимости с различными пользователями. Прежде чем подключать к «НЕБУ» неподготовленных людей, нужно было провести еще целую кучу тестов.
– Твою мать, Уильям! – взорвалась Сара. – Как это могло произойти?
– Доктор Пэйн, – замешкался помощник. – Это еще не самое страшное.
Сара буквально побледнела на глазах.
– В чем дело?
– Пропала обратная связь… Мы не можем узнать, что сейчас происходит в «НЕБЕ».
***
Доктор Моралес стоял рядом с палатой Гидеона Хилла. Кара примчалась в окружную больницу, как только получила от него звонок. Она ехала так быстро, что наверняка собрала штрафов на целое состояние. Впрочем, учитывая сколько денег Кара тратила на лечение отца, не далек тот день, когда ей придется продать дом, чтобы расплатиться с долгами. Родной дом, единственное место, напоминающее о маме.
Немного запыхавшаяся Кара подошла к доктору и пожала его крепкую руку. Несмотря на столь раннее утро онколог выглядел на редкость бодрым. Аккуратно выбритая бородка на широком лице мужчины служила тому подтверждением.
Кара смотрела за спину Моралеса, заглядывая в палату отца. Через щель в дверном проеме были видны бледные ноги на больничной кровати.
– Все плохо? – спросила Кара.
– Мне жаль это говорить, мисс Хилл, но боюсь, что так…
– Что случилось? Я вчера была у него. Он был в порядке. Говорил со мной. Шутил.
Кара знала, что у нее изо рта несло вчерашней пьянкой, да и внешний вид оставлял желать лучшего, но привести себя в нормальный вид она не успела. Да и по большому счету в этот момент ей было на все это плевать.
– Послушайте, – доктор попытался взять Кару за руку, но она не позволила. – У вашего отца рак легких четвертой степени. Он проходил курс химиотерапии. Мы пытались сделать все возможное, но вы же сами понимаете, что в подобных случаях надежд практически нет… Гидеон был сильным. Настоящий боец. То, что он продержался столько времени уже чудо. Но сегодня ночью внутренние органы мистера Хилла начали отказывать один за другим. Несколько раз останавливалось сердце. Нам пришлось подключить Гидеона к аппарату ИВЛ.
Кара горько сглотнула. Вытерла бегущую слезу рукавом куртки. Она искала хоть какую-то надежду на лице доктора, но оно источало лишь констатацию суровой реальности. Видимо, надежд действительно не осталось. Пять лет больниц, всевозможных врачей и целого состояния, потраченного на лечение, и все равно всего этого оказалось недостаточно.
– Доктор, я не могу его потерять…
– Мне очень жаль, – ответил Моралес.
– Неужели совсем ничего нельзя сделать?
– В палате Гидеона на столике лежит брошюра. Экспериментальное исследование. Новейшие препараты. Одна частная фармацевтическая компания собирается сделать прорыв в области онкологии. Для Гидеона Хилла это последний шанс, но я бы на него не рассчитывал…
– Почему? – мгновенно взбунтовалась Кара.
Доктор потер большим и указательным пальцем друг о друга, явно намекая на огромные деньги.
– В любом случае, решать вам, – сказал Моралес. – Со своей стороны мы сделали для Гидеона все возможное. Если вы спросите меня, то я бы посоветовал вам провести оставшееся время с отцом, держа его за руку, а не бежать сломя голову бог знает куда в поисках чуда.
Похлопав Кару по плечу, доктор Моралес пошел дальше по коридору.
