Дан продолжал тихо рыдать в ладони.
О чем его спрашивать?
В состоянии ли он говорить?
Но в груди разрасталась потребность подойти, обнять, утешить в конце концов…
— Ты сам не мог дать ему в морду? Или не хотел? — угрюмо спросил я.
— Н-не мог… Я не ожидал…
И снова слезы.
Обнимать его точно не буду, иначе второго наезда Дан просто не вынесет.
— Идем.
— Куда?
— Поспишь в моем кабинете сегодня.
Я протянул Дану руку и вздрогнул, когда тот вложил в нее свою.
Обхватил тонкие, нежные, влажные от слез пальцы и потянул вверх, помогая Дану встать.
Ну что за недоразумение, господи? Как с такими пальчиками, с такими запястьями можно вообще руку в кулак сжать? Не то что дать отпор…
Дан встал рядом и очень близко ко мне.
Я с трудом перевел дыхание и сглотнул тугой комок, чтобы не поддаться импульсу и не прижать парня к себе.
Очень странно… Рядом с ним вообще не возникало мыслей, что мы одного пола. Скорее разум, или то, что от него осталось, заполняли другие эмоции. Желание обнять, защитить, утешить…
Утащить в берлогу и выебать самому!
Черт!
Я сделал шаг назад, но тут Дан поднял на меня свои большие влажные глаза.
— Я не пойду… Не надо. Спасибо.
— Останешься в комнате с парнями? — нахмурился я.
Дан кивнул.
— Костя же уйдет? А другие мне не угрожают.
О, да. Костя уйдет! Так быстро, чтобы я даже в архиве его не видел!
— Ну смотри. Я вряд ли смогу сидеть перед камерами круглосуточно и охранять тебя.
Дан вздрогнул и опять посмотрел на меня своими большими глазами:
— Охран-нять меня? М-меня охранять не надо… Я сам…
— Да-да, сам, — фыркнул я и открыл дверь, выпуская парня наружу.
Но он и тут ослушался.
— Я приведу себя в порядок и приду…
— Конечно.
Пока я наблюдал, как Костя собирает вещи, и провожал его к выходу — Дан не появлялся. А я все тянул время. Все ждал, что увижу его перед тем, как свалить домой.
— Ян Станиславович? — в дверях меня поймала Клубничка. — А чай с нами попить не хотите?
Вот еще один повод задержаться.
— Хочу.
Непринужденная обстановка за столом на кухне усугублялась только моим угрюмым молчанием и появлением, наконец-то, заплаканного Дана.
Обстановка накалилась, зато я расслабился и улыбнулся:
— Садись, выпей чая. Девчонки как раз делятся секретами успешного обслуживания вечера. Что ты об этом думаешь?
Ева
После изгнания Кости жизнь как-то наладилась сама собой.
Мне назначили психолога. Она поговорила со мной о насилии, о состоянии жертвы. Подчеркнула важность доверия. Посоветовала открывать свои страхи человеку, которому я доверяю.
На ум первым пришел Ян Заславский. Ему я доверяю.
И ему же я лгу.
Вряд ли он подойдет на роль рыцаря в сверкающих доспехах на белом коне!
Но помечтать было приятно.
Я боялась, что меня и дальше будут выживать из коллектива, но парни как-то разом решили, что во всем виноват Костя, что именно он меня заставлял и склонял к гейству.
Можно было ожидать подставы со стороны Васи, но тот неожиданно увлекся Ангелиной. Они выжили Катю из спальни к другим девочкам и оккупировали личные апартаменты под себя. В общежитие парней остались только Андрей и я.
С уходом Кости Андрей взял надо мной шефство и в первый же вечер обслуживания уговорил Михаила поставить меня на мясо.
Я очень нервничала. Сначала раскладывала салаты и горячую закуску. Потом без перерыва перешла на горячий цех.
— Дан! — тут же заорал Заславский, так что я подпрыгнула.
— Да, шеф?
— Справишься?
От сердца отлегло. Я видела по его глазам, что он доволен моей работой. Уж если я еще и на новой для себя секции не подведу его, значит оправдаю доверие.
Доверие.
Если между нами оно сложится, то я смогу признаться. А он не разозлится и не выгонит меня.
— Да, шеф!
— Новый заказ! — без всяких переходов громко проговорил Заславский. — Два мяса, две рыбы. Четырнадцатый столик.
— Есть, шеф!
Я взялась за мясо. Вася заколдовал над гарнирами. Андрей готовил рыбу.
Мы отлично сработались. Помня о времени, четко определяя срок, когда подключается к процессу следующий.
И тут меня как ударило:
— Шеф! Шеф! Вы про степень прожарки не сказали!
Ян нахмурился, когда повернулся ко мне.
— Не сказал. В чеке не отмечено. Молодец, Дан! Сейчас уточним.
Он позвал администратора ресторана и мне вовремя сообщили, какой прожарки должны быть оба стейка. Но никакого удивления. Наши всегда предпочитали хорошую прожарку.
В отличие от нас, у девочек что-то не ладилось. Нам оставалось закрыть всего пять столиков и перейти к десертам, когда Заславский, буквально метая гром и молнии, вернулся на нашу кухню и добавил еще восемь чеков:
— Закрываем дополнительно столики розовой команды, — оповестил он, а мы только устало переглянулись:
— Да, шеф.
Два мяса. Три мясо. Одно слабой прожарки и два средней. Три мяса. Переделываем, потому что Вася прохлопал гарнир и тот пригорел.
От усталости у меня тряслись руки, но ответственность и самое главное кураж от того, что все получалось, кружили голову и вдохновляли.
— Парни! Молодцы! Кто остается на десертах?
Андрей и Вася синхронно повернули головы на меня.
Я выдавила улыбку и подняла руку.
Я. Ну кто же еще?
— Дан, к печи и холодильнику. Андрей и Вася прибирают кухню.
И работа снова закипела.
Внутри все пело, ведь все получалось. Ведь я справилась с тремя секциями, как настоящий профессионал!
Но это была последняя песня перетянутой струны.
Когда Ян Заславский закрыл вечер и отпустил нас, во мне что-то лопнуло и я сломалась. Меня перестали трогать эмоции. Я не радовалась успешному вечеру и не переживала, что уйдет кто-то из девочек.
Я не ловила взгляды Яна, в надежде увидеть одобрение и гордость. Меня накрыло от усталости и я отсчитывала минуты до отбоя.
Спать. Спать. И только спать. Больше ни о чем думать не могла.
