И это просто странно, что такой самородок упакован в штаны, пробрался на шоу под вымышленным именем и выдает себя за несуществующего участника.
Она ведь понимает, что выиграть в шоу не сможет?
Что я не выпишу ей чем на Данилу Митрошина, потому что она им не является.
Потому что договор, подписанный за него недействительный.
Как и ее участие в этом проекте…
И что делать мне? Как поступить?
Я повернул голову к самозванке и посмотрел на дерзкий взгляд с задорным огоньком внутри.
Ждет реакции? Похвалы?
— Молодец, — проговорил, чувствуя, что настроение портится.
Узнать бы кто она, до того как незнакомка внезапно исчезнет. А еще успеть бы понять, что так тронуло меня за живое, скрутило, свернуло в узел настолько, что я готов был трахнуть парня, лишь бы заполучить его.
Ведь в ней все еще осталось то вероломное притяжение для меня, от которого гудит все тело и отключаются мозги.
Другое дело, что я могу теперь получить ее без всяких сделок с совестью! И это уже победа.
Настроение снова вернулось. Я улыбнулся участникам и спросил о планах на сегодняшний день.
Они совершенно не потрясали воображение и не отличались разнообразием.
— А что если нам всем рвануть в аквапарк? — предложил я, искоса поглядывая на Дана.
Предложение приняли с азартом. Все, кроме Дани.
— Я… не смогу. У меня на хлорку аллергия. Вы идите, а я останусь здесь. Приберу. Помою кухню…
Смысл в этом был. Но я жаждал увидеть как можно больше голого тела. Поэтому возражения не принимались.
— Посидишь в буфете и съешь мороженое. Отдыхать, так отдыхать!
Я уверенно хлопнул по столу ладонями и поднялся из-за стола.
Оставшееся время до финала я приложу все усилия, чтобы сблизиться с ней. К тому моменту может придумаю, как избежать последствия ее обмана…
А заодно решу, насколько я готов и дальше сохранять свою семью с Аллой.
После обеда нам согласились предоставить аквапарк в полное распоряжение. Не последнюю роль сыграли деньги, связи и возможность бесплатной рекламы, так как съемочная группа ожидаемо увязалась за нами.
— Такие кадры пропускать нельзя, поиграл бровями режиссер под моим хмурым взглядом.
Я и сам много кадром решил не пропускать, но делать это под камерами как-то напрягало. Но для группы в тридцать человек аквапарк казался нереально огромным! Кто хотел потеряться, тут же где-то запропастился, остальные так и ходили группой.
Падали в бассейн, съезжали с горок, съезжали с горок на кругах, бежали к бару, пили коктейли, визжали, вылетали паровозиком из трубы, нарушали правила, кричали и не слушались ни указаний персонала аквапарка, ни требований режиссера или оператора повторить тот или иной момент.
Я оказался в этой веселящейся группе, мне просто не давали из нее выйти и поискать ту, которая предпочла где-то спрятаться и уединиться.
Ну конечно! Я же ее для этого вытаскивал из кухни, чтобы она отсиделась где-то в одиночестве под горкой!
Но все мои попытки отбиться от группы, поискать беглянку, или послать кого-то поискать ее, проваливались.
Черт побери! Ну почему все мои благие… Ну ладно, не совсем благие, намерения срываются на подлете?
Только через два часа она появилась. Шла от бара танцующей походкой с подносом заставленным коктейлями и смеялась, что-то щебеча бармену.
Она что тут, на подработку нанялась?
Я злился!
Мало того, что два часа ее не видел, так явилась в хорошем настроении, флиртуя с каким-то левым парнем. От моего срыва ее спасло только то, что она по прежнему была одета в штаны и футболку. Никакого намека на обнаженное голое тело.
Хотя на что я, идиот, рассчитывал? Что она тут же назовет свое настоящее имя, наденет купальник и прижмется ко мне?
Дебил.
Но я дождался, когда она раздаст всем бокалы с зонтиками. Торчал в бассейне, облокотившись на бортик, и ждал, когда она наклонится ко мне, чтобы обхватить за запястье и дернуть к себе.
Визг пролетел над аквапарком, вспугнув пластиковых фламинго, а я заржал, зная, что один фиг обниму ее. Пусть и в одежде… Пока не осознал, что моя сладкая булочка тонет.
Всерьез!
Не придуривается!
Я нырнул за этим ванильным недоразумением и вытащил ее из бассейна. Вот уж не думал, что уединиться нам получится только в медкабинете аквапарка.
— Выйдите из кабинета, — коротко распорядилась медсестра, когда рванула рубашку Булочки и увидела перевязанные груди.
— Нет, — я их тоже увидел.
Наконец-то!
Отсутствие кадыка и щетины конечно бодрило, но не настолько, как наличие грудей.
— Вы не можете находиться здесь во время…
— Я несу за нее ответственность. Я за каждого здесь несу ответственность. Делайте уже что-нибудь! Или отойдите, я сам!
И чего я раньше не догадался?
Я прижался к губам Булочки вдул в нее воздух со всех сил своих легких.
А ведь мечтал просто вдуть… Но вынужден откачивать.
Почему меня не предупредили, что Булочка плавает как топор?
Следующее, что я обхватил ладонями, были груди под повязкой. Я помнил, что должен сжать. Или нет, нажать… Или…
Но ничего этого не потребовалась. Булочка закашлялась, врач перевернула ее на бок, подставляя судно, и из легких полилась вода.
Я поспешно убрал руки с груди и стоял рядом, придерживая хрупкие плечи надрывающейся в кашле Булочки.
Когда подоспела скорая, меня все же выпроводили из кабинета. Ее госпитализировали, пообещав выписать завтра же после осмотра врача, если не будет осложнений.
А мы с группой вернулись в ресторан. Они в свое общежитие, а я в кабинет.
Почему мои добрые намерения всегда оборачиваются против меня? Может я неправильно отправляю запрос?
Утром купил огромный букет цветов и поехал в больницу.
Если Булочка и удивилась, то не подала вида. Смущенно улыбнулась и прятала глаза.
— Я должен извиниться. Не знал, что ты не умеешь плавать, — неловко топтался я у порога.
— Ничего… Мне нужно было предупредить…
Я кивнул. Нужно было. И не только об этом. Даже сейчас, когда я виноват, она могла бы надавить на чувство вины и признаться в своем обмане, но вместо этого она натягивала до подбородка одеяло, скрывая под пижамой две женские выпуклости.
Я еще не получил консультацию юриста и по идее мне лучше не знать ее правды, чтобы потом все сделать правильно.
