– Бли-и-ин! – тоскливо протянул Костя. – Вот непруха! А что ты всё Холмы да Холмы? Нам же до Волхова надо. Или до Истока хотя бы.
– Речные Холмы – порт тётки Марьи. Там уже её воеводы. Они дадут сопровождение и можно будет выйти на палубу. Или вообще на Коньке долетим, если крёстная пришлёт.
– Круто было бы! – у Кости заблестели глаза. – Чёрт, побыстрее бы добраться, выйти, что ли, на воздух.
Но побыстрее не получалось. На половине вёсел и со сломанным рулём галера шла тяжело, маневрируя не только против течения, но и против сильного ветра. Свободных рук теперь было больше, и команда гребцов менялась чаще, но скорость от этого не увеличивалась.
Мальчишки начали уставать. Особенно тяжело переход давался Косте, которому раньше не приходилось бывать в таких условиях.
Олег один раз уже успел и подняться, и спуститься по Живой реке; правда, это было намного быстрее и в куда более комфортных условиях, чем сейчас. Но Костя никогда ещё не проводил столько времени в запертых помещениях, в постоянном ожидании какой-нибудь очередной напасти или беды.
К ним заскакивал Колобок с сообщением об очередном патруле воронов Балки. Как и в прошлый раз, они ничего не заметили, но можно не сомневаться, что будут ещё и ребятам необходимо сохранять предельную осторожность.
Иногда заходил Садко. Бросал пару-тройку ободряющих фраз, неуклюже улыбался и уходил. Мальчишки видели, как он встревожен скоростью хода. Если Соловей послал погоню, их точно догонят.
Садко торопился добраться хотя бы до Волока. Там он надеялся купить вёсла и снова встать на полный ход. Можно было бы задержаться, починить руль и мачту, но на это ушло бы время, а времени у него не было. Как можно быстрее надо было добраться до Речных Холмов, а вот там уже можно будет встать и нормально починиться.
Атмосфера на судне стала напряжённой. Люди ходили усталыми и раздражёнными. Садко понукал команду, почти не давая времени на отдых и заверяя, что выспятся все не раньше Холмов. Гребцы начинали срываться, огрызаясь порой и на капитана, за что немедленно огребали от него по мордам.
Костя вспоминал родительский дом и думал, что, по сравнению с тем, где он сейчас, было там совсем не так уж плохо. Он жалел, что потерял свой телефон где-то в Скальном Грае и не может посмотреть даже фотографии.
В это время ему и приснилась мама. И, проснувшись наутро, Костя почувствовал себя так тоскливо и сиротливо, как ещё ни разу за всё время в этом мире.
Он умылся из медной лохани и вернулся в каюту, где непривычно оживлённый Олег раскладывал кашу по тарелкам.
– Чего это ты развеселился? – буркнул Костя, плюхнувшись на застеленную кровать, служившую днём диваном, и нехотя придвигая к себе тарелку.
– К Волоку подходим, – Олег кивнул на Колобка, видимо, и принёсшего эту новость. – Ешь быстрее. Через час пристанем и будем выгружаться.
– Выгружаться? – Костя с надеждой посмотрел на Олега. – Нам тоже можно выйти?
– Если бы! – вздохнул Олег с досадой. – Я уже просил у капитана – ни в какую!
– Бли-и-ин! – Костя с отвращением посмотрел на кашу. Есть ему не хотелось. Ему хотелось выйти. Хотя бы на палубу, хотя бы просто побегать на свету.
Две недели! За две недели, обещал Колобок, они доберутся до Истока, а они ещё даже и половину не прошли. И мало ли что их ещё ждёт впереди! Колобок виновато поглядывал на расстроенного мальчика и не знал, чем его утешить.
Через час, как и сказал Олег, стали выгружаться. Тяжёлая галера ткнулась носом в берег, Садко с помощниками спустился с борта и пошёл договариваться с аловцами.
Глава 13. Бунт на Нижнем Волоке
Аловцы – небольшое разбойничье племя, облюбовавшее когда-то каскад порогов для грабежа проходивших судов. Они успешно промышляли много лет, пока не достали всех вокруг и почти не прекратили судоходство по реке. Экспедиционные отряды из Волхова и Скального Грая при щедрой финансовой поддержке Содружества Семиградья совершили несколько рейдов в район Большой Излучины и изрядно потрепали аловцев, вырезав едва ли не половину взрослого мужского населения. Оставшимся было обещано, что их ждёт та же участь, если не прекратят разбой, и с тех пор аловцы притихли.
Они не оставили свои поселения на волоках – Нижнем, Среднем и Верхнем, – но занимались теперь проводом судов за умеренную плату. Тяжёлые ладьи и галеры ставили на катки и волокли по утрамбованному берегу мимо бурлящих порогов. Ставили на чистую воду, получали оговоренную плату и ждали следующего.
Занимались аловцы и ремонтом судов, продавали запасные вёсла, мачты, паруса и якоря. Торговали продовольствием и выпивкой, держали постоялые дворы и кабаки – в общем, не бедствовали. Но периодически продолжали тревожить окрестности смутными волнениями, то и дело прокатывавшихся в их среде напоминаниями о славном прошлом, и глухими обидами на сильных и богатых соседей, укротивших их воровскую страсть. До возвышения Соловья самые опасные разбойники выходили из аловцев, и в пиратской команде Соловья их тоже было немало.
По всему этому Садко считал сейчас Нижний Волок самым опасным местом на реке. Если Соловей уже прислал к аловцам и те переметнулись к нему – жди беды. Провести «Щуку» через пороги будет адски трудно.
Садко поделился своими опасениями с Колобком, а тот с ребятами. Пока капитан уходил договариваться о переволоке, Колобок предупредил их о возможных проблемах и велел держаться начеку.
Костя почесал в затылке.
– А почему нельзя просто углубить русло реки и забыть про все эти волоки? – спросил он. – На фига каждый раз дрожать с этих аловцев?
– То есть как углубить? – непонимающе нахмурился Олег. – Это же пороги, Костян! Тут скалистое дно, чем его углублять?
– Ну, да, – досадливо поморщился Костя. – Не подумал. Это в нашем мире всякие буры проходческие, машины. Хотя, – оживился он снова, – можно же отвести реку плотинами и пробить дно киркой. Или вообще волшебством. Собрались бы тут Марья Моревна с княгиней, поколдовали и пробили бы русло. Вообще аловцы тут не нужны будут.
– Точно! – у Олега заблестели глаза, он оживился не меньше приятеля. – Как Южный обход! Ну, Костян, ну ты голова! Обязательно надо сделать после войны! А то, понимаешь, сидят тут и мзду емлют, разбойники! Ни за что ни про что! Да ещё и за перевоз хотят. Хрен им, а не перевоз! Мы ещё и мост построим, чтобы и к нам, и в Волхов из Семиградья без пересадок добираться.
Олег восторженно рассуждал, как устроит тут всё по-новому, когда восстановится мир. Костя смотрел на приятеля с улыбкой. Он-то рассматривал проблему исключительно с точки зрения инженерной логики, а Олег вцепился в неё как будущий князь и правитель.
Эта мысль его позабавила и развеселила; он даже забыл о своей утренней хандре, сопровождавшей его все последние дни.
Над головами раздались тяжёлые шаги – вернулся Садко с помощниками. Несколько секунд ребята почти ничего не слышали, потом команда, собравшаяся на палубе, разразилась гневными криками и отборным матом.
