Алёна повернулась к Никите. Тому сразу же стало дико неловко от её сияющего благодарными слезами взгляда.
– Спасибо вам, спасибо огромное! – она обняла его свободной рукой. – Если бы не вы… Ваня такой… Анюта, я же велела тебе следить за Ванечкой!
Подбежала запыхавшаяся девочка лет шести. Она виновато моргала, глядя на мать, и нисколько не возражала, получив подзатыльник.
– Я на минуту только отошла, – оправдывалась Анюта. – Гиацинты поправить.
– Ты же знаешь, что его и на минуту нельзя оставить…
– Наняли бы какую-нибудь няньку, Алёна Вадимовна, – встрял опять сивобородый. – Не справиться вам одной.
– Нельзя, Матвей Семёнович! – покачала головой Алёна, перекладывая сына с одной руки на другую. – Ванечка не может с чужими, вы же знаете.
Сивобородый Матвей жалостливо поцокал, покачал головой. Соседние торговцы тоже качали и кивали головами – сочувственно и понимающе, показалось Никите.
– Я пойду, наверное, – пробормотал он. Саур уже прогнал возницу и теперь кружил над ним.
– Нет! – Алёна схватила его за руку. – Нет, подождите… Извините, как вас зовут?
– Никита.
– Никита, я вас так просто не отпущу, – Алёна тянула его за руку, то и дело оборачиваясь и поглядывая сияющими глазами. – Я тут рядом живу… у меня магазин… Зайдите на пять минут, дайте мне вас хотя бы угостить.
– Нет, Алёна Вадимовна, не надо! – Никита решительно остановился у двери дома с цветами в витрине и на прилавке. – Не стоит мне заходить. Совсем это ни к чему.
– Почему? – удивилась Алёна. – Вы спасли Ванечку, я даже не знаю, как мне вас благодарить?! Можно я вас хотя бы чаем угощу?
Она опустила мальчика на ноги, и Анюта торопливо схватила брата за ладошку, всем своим видом демонстрируя намерение больше не выпускать его.
– Я всего лишь оказался в нужном месте, – сказал Никита, думая, что не так с этим странным мальчиком, который до сих пор не издал ни звука. – Любой бы сделал то же. Вы совершенно мне ничем не обязаны.
Саур опустился ему на плечо и хрипло каркнул, словно хохотнув в ухо. Алёна и Анюта испуганно посмотрели на него.
– Да не бойтесь! – поспешил успокоить их Никита. – Он со мной.
– Ага! – кивнула Алёна, но держалась по-прежнему настороженно. Ворон её явно сковывал.
– Саур, свали на хрен! – Никита дёрнул плечом. – Полетай где-нибудь.
К его собственному удивлению, ворон послушался. Он насмешливо каркнул и взлетел. Алёна проводила его взглядом и улыбнулась, успокоившись.
– Так вы тот самый посланец, о котором все говорят? – спросила она заинтересованно. – Вы прибыли от Кощея?
– Ну, – стеснённо кивнул Никита. – Да, прибыл.
– Вы живёте сейчас в башне? С Еленой?
– Ну… живу как бы… – замялся Никита. Он хотел добавить «но не с Еленой», но вовремя остановился, поняв всю двусмысленность ситуации.
– И что же Кощей? Где он? Когда он вернётся, вы можете сказать?
– Э-э-э… – протянул Никита, удивлённый заинтересованностью Алёны. – Не знаю. Наверное, скоро, если всё получится. А зачем вам?
Алёна обернулась на мальчика, поправила его шапку и снова повернулась к Никите, болезненно улыбнувшись.
– Он обещал вылечить Ванечку. Как раз перед тем, как исчез.
– Э-м-м, – растерялся Никита. – Ачто с ним?
Алёна опять дотронулась до головёнки сына, прижала к бедру.
– Ванечка нездоров. У него задержка в развитии. Какой-то сбой в голове. Ну, так он сказал. С ним надо работать, и он обещал. Но не успел.
– Вот оно что!
Это вносило новые корректировки в представление о здешней реальности.
– Думаю, он скоро вернётся, – пообещал Никита. – Всё с вашим мальчиком будет хорошо.
Он подмигнул ему, но малыш тупо смотрел перед собой, не реагируя на происходящее. Если он аутист или даун, непонятно, как с этим справится даже такой колдун, как Кощей, подумал Никита.
Но расстраивать мать он не стал. Он её только что обнадёжил, она сияла радостной и немного застенчивой улыбкой, и он опять почувствовал смущение.
– Что ж, хорошего дня вам, – кивнул Никита, намереваясь откланяться.
– Да подождите вы! – Алёна снова схватила его за руку. – Неужели не зайдёте?
– Нет, спасибо, Алёна! – решительно отверг Никита. – Мне пора. У меня дела… там, в башне… – сказал он первое, что пришло в голову.
– Ну, возьмите хотя бы цветы в подарок, – попросила Алёна, взмахивая рукой над букетами в вазах. – Какие-нибудь, какие захотите.
Она смущённо улыбалась, явно переживая, что не может предложить ничего более достойного. Чтобы успокоить женщину, Никита вытянул из букета одну красную розу.
– Возьмите ещё…
– Нет, – ему пришла в голову одна мысль. – Они так хороши, что и одна стоит букета. Если честно, мне даже неловко…
Он вытащил из кармана кошель, и Алёна тут же замахала руками.
– Уберите сейчас же. Я же сказала, что это подарок.
– Ну хорошо, – сдался Никита. – До свидания, Алёна!
– До свидания, Никита!
Никита улыбнулся Анюте, получив ответную несмелую улыбку, ещё раз подмигнул безучастному Ванечке и, взмахнув розой, пошёл обратно. Он знал, что Алёна провожает его взглядом, и старался не оборачиваться, пока точно не будет уверен, что она его уже не видит.
– Ха! – Саур слетел на плечо откуда-то сверху, заставив вздрогнуть. – Кондаурова вдова, значит? Может, всё-таки по борделям?
– Чего?! – взбесился Никита. – Пошёл ты, хрен…
Тут до него дошло.
– Вдова? – переспросил он, ошарашенно. – Она – вдова? Ты-то откуда знаешь?
– Это моё дело – знать тут всё обо всех.
– Да, но… Но что с ним случилось?
– Погиб два года назад в битве за Кремень. От стрелы царевича.
– Так он солдат был?
– Ха, солдат. Полковник!
– Понятно, – буркнул Никита. – Ачего она… В смысле, с кем она живёт-то сейчас?
Почему-то он представлял себе вдову с детьми убитой горем, хлопотами и безденежьем, преждевременно постаревшей и непременно в чёрном платке. Алёна никак не вписывалась в этот образ, и он с трудом мог поверить, что она держится и справляется со всем одна.
– С отцом. Но не сейчас. Батька её в Семиградье, восстанавливает связи.
– А он тоже купец?
– Ага.
– Ясно, – Никита умолк. Продолжать разговор с Сауром не хотелось, от его карканья уже заболело ухо.
Они вернулись к башне. Саур уговаривал продолжить экскурсию по городу, но Никите больше не хотелось гулять.
