Василию просто нравилась эта девка. То, что она волшебница, значило для него больше того, что она простая крестьянка, но и это всего лишь придавало ей дополнительный изыск, не более. Хотя, может, он чего-то не понимал.
Он был простым служакой. На его взгляд, ничего такого в этой крестьянской девке не было, её даже и особенной красавицей не назовёшь. Чем она так зацепила Василия, Алабуга не понимал и подозревал, что без колдовства здесь не обошлось. Но он не мог доказать и послушно сопровождал Василия в его поездках в Ближнюю рощу, присутствовал при сватовстве и на свадьбе, лично охранял покои в первую брачную ночь.
Василий поручил ему отправить Катю Бескову в Порхов и выдать за кого-нибудь замуж. Алабуга исполнил и это. Он не понимал, почему нельзя было держать Марью как ту же Катьку, зачем обязательно было жениться на ней? Он видел, что Василий доволен и счастлив, но его подозрения только усиливались.
Молодая царица вела себя скромно и колдовские навыки никак не обнаруживала. На первых порах, по крайней мере. Алабуга ничего не замечал, хотя и старался не спускать с неё глаз, и даже людей своих настроил должным образом. Слежка за Марьей велась круглосуточно, Алабуга знал о ней всё – и ничего не мог ей поставить в вину.
Она вела себя безупречно. Нянчилась с Иваном и Ликой, обаятельно поддерживала беседу на приёмах, со вкусом одевалась, не тратя безумных средств и не выпрашивая подарков и развлечений. Постепенно и незаметно она завоевала расположение двора и благосклонность народа, отнёсшихся поначалу к молодой царице с изрядной подозрительностью. Как и Алабугу, многих напрягало её крестьянское прошлое и мутное настоящее; как и Алабуга, не все считали колдунью достойной партией для царя.
Марья сумела сломать лёд подозрительности и недоверчивости. Шаг за шагом, одного за другим она привлекала на свою сторону и делала друзьями влиятельных дворян и бояр, и это начинало беспокоить Алабугу. Сам он на все попытки Марьи обаять и его только свирепо косился и невразумительно бурчал. Она продолжала мило улыбаться и здороваться при каждой встрече, и, насколько он знал, Василию на него она не жаловалась.
Однако его всё чаще стали отправлять из города то с одним, то с другим поручением. Почти всегда это были важные миссии, но Алабуга злился, что вынужден покидать двор, оставляя Василия без присмотра с молодой ведьмой. Он, конечно, наказывал своим людям следить, но без его личного присмотра и руководства они не справлялись.
Именно в его отъезды и начинало происходить всё самое важное. Вернувшись после очередной поездки, Алабуга заметил на пальце царицы золотой перстень с синим камнем. Никто из его людей не мог толком сказать, где, когда и как она достала Лонгир. Всё, что Алабуга смог выяснить, – дворец царица не покидала. Во всяком случае, надолго.
Василий был спокоен и явно осведомлён. Но Алабуге он ничего не сказал, и это уязвило сотника больше, чем неожиданное признание царицы законной колдуньей. Василий не был обязан ему ничего докладывать, но раньше у него секретов от Алабуги не было. А теперь появились. И Алабуга знал, почему и кто тому причина.
Его подозрения обрели почву, но предъявить Марье по-прежнему было нечего. Его продолжали отсылать с поручениями, и, возвращаясь, он каждый раз обнаруживал что-то новое и чаще всего неприятное.
То ему докладывали, что царица исчезала на несколько дней и никто не знает куда. То он узнавал, что она встречалась с братом, и, опять-таки, никто не знает зачем. То вдруг назначен новый начальник дворцовой стражи, замещающий Алабугу в его отсутствие. То в окружении царицы неожиданно оказывался влиятельный дьяк из казначейства Коломна.
Алабуга понимал, что теряет влияние при дворе, а царица усиливается и начинает играть свою партию. Он решил пойти ва-банк, пока не поздно, пока его совсем не вышвырнули из Волхова. Он пришёл к Василию и прямо предложил себя в наставники царевича.
Василий не смог отказать. И Алабуга решил, что вернул статус-кво. Пусть Марья обхаживает двор, он займётся царевичем. Научит всему, что умеет, завоюет его доверие, станет незаменимым и самым близким наставником, советником, если потребуется. И пусть тогда Марья плетёт свои интриги и собирает друзей из дворцовой челяди; оставшись при царевиче, он всегда будет сильнее неё. А когда Иван сменит отца, у него уже не будет к мачехе таких нежных чувств, и тогда от неё можно будет и вовсе избавиться.
Он недооценил Марью. Он ждал, что она будет либо резко возражать, либо сдастся и уступит опеку над пасынком. В первом случае Иван рано или поздно взбунтовался бы против мачехи; во втором – просто охладел бы к ней и в любом случае вышел из-под контроля.
Марья не сделала ни того ни другого. Она поощряла его занятия с Алабугой, хвалила за успехи, отпускала в походы, а по возвращении встречала радостной и гордой улыбкой матери. Казалось невероятным, но Иван любил Марью как мать или старшую сестру, и настраивать его против неё было не только сложным, но и опасным делом.
А потом заболел Василий. Алабуга до последнего надеялся, что царь справится и встанет. Но Василий не справился.
Когда его хоронили, Алабуга уже знал, что делать. Он был уверен, что Марья виновна в смерти Василия. Либо сознательно извела его, либо отказалась спасать, несмотря на все свои колдовские знания и умения. Следующим на очереди был царевич, и Алабуга твёрдо был намерен спасти Ивана от ведьмы – мачехи.
Нужно было возвести царевича на трон как можно быстрее, и Алабуга поднял всех, кого мог. Он послал сообщение в Малахит с обвинениями Марьи в убийстве мужа и просьбой разобраться и лишить её Лонгира. Он отправил гонца в Халдон с предложением союза и брака Ивана и Елены. Он убедил Салтыкова и Зворыкина поднять дворцовую оппозицию и возвести Ивана на трон, обещая им силовую поддержку. Он начал стягивать войска в столицу, обещая поддержавшим его повышение и награды. И многие откликнулись, включая порховского воеводу Изместьева, и уже начали подходить к столице, дело оставалось только за Иваном, и тут…
Царевич неожиданно упёрся. Он наотрез отказался занимать трон отца до совершеннолетия и идти против его воли назначить Марью местоблюстителем престола. Алабуга умолял Ивана согласиться, то заверяя, что ничего плохого с Марьей не сделают, то, напротив, обвиняя её в смерти Василия и предлагая немедленно расправиться с ней. Всё было напрасным, царевич оставался непреклонным.
А тем временем Марья с Коломной нанесли ответный удар. Они сместили всех старших офицеров и взбунтовавшихся воевод, назначив на их место младших командиров, в среде которых и Марья, и Иван пользовались большей популярностью, чем старый брюзга Алабуга. Иван был назначен начальником дворцовой стражи, которой тут же было удвоено и выплачено жалованье, и Алабуга потерял дворец.
Перехватив управление войсками, дальше Марья с Коломной действовали не сбавляя оборотов. Начались аресты в столице. Когда взяли Салтыкова и Зворыкина, остальные начали массово являться с повинной, надеясь на обещанную и широко объявленную царскую милость. Когда на сторону царицы перешёл уже приведший свой отряд под стены Волхова Изместьев и пришла весть, что Марья заручилась поддержкой Велизария, Алабуга понял, что проиграл.
