– Царевич в опасности? – подозрительно переспросила Ксюша, вытирая фартуком разбрызганное пиво. – А чего случилось-то?
– Долго рассказывать, – Лика нетерпеливо мотнула головой. – Скажи, ты достанешь Колобка или нет?
– Ну не знаю, царевна, – замялась Ксюша. – Как-то всё это… Да и дядька вряд ли останется…
– Ксюша! – Лика так строго посмотрела на растерявшуюся барменшу, что даже Маргарите стало её на секунду жаль. – Ты мне должна! Помнишь?
– Я… да, помню, – виновато кивнула Ксюша. – Ладно, если он будет сегодня при дядьке… А куда посылать-то?
– Скажи, нужно найти парня, явившегося сегодня из Истока. Никиту… – Лика посмотрела на Маргариту, та торопливо подсказала: «Савостьянова», – Никиту Савостьянова. Одет не по-нашему, идёт конным. Скорее всего, через Зарядье на Калинов мост. В общем, разберётся.
– А чего передать-то?
Лика опять посмотрела на Маргариту. Та поняла.
– Пусть передаст, что с нами – с Костей и со мной – всё в порядке и что ему надо вернуться в Волхов. Пока что в тутошний, дальше видно будет. И что если не вернется, нам всем будет маракуйя.
– Чего будет? – не поняла Ксюша.
– Он поймёт.
– Неважно, – торопливо вмешалась Лика. – Просто пусть Колобок найдёт… да, в общем, он знает кого, скажет, что всё в порядке, что он от Маргариты, и доставит к нам в Волхов. Запомнила?
Ксюша кивнула.
* * *
Когда они допили пиво, отпустили Ксюшу, расплатились и вышли в город, натянув плащи и перчатки, Маргарита потребовала объяснений.
– Ксюша, – принялась объяснять Лика, – племянница дьяка Коломны. Дьяк иногда заходит сюда пропустить пару кружек и тогда остаётся ночевать. Скорее всего, зайдёт и сегодня и, если нам повезёт, останется ночевать. Тогда Ксюша пошлёт Колобка отыскать твоего Савостьянова и доставить его сюда.
– Колобка?!
– Ну да. Он состоит при дьяке посыльным и найдёт кого угодно. Если сегодня вечером послать его за Савостьяновым, завтра утром мы уже будем знать, где он.
– Ого! – Маргарита была ошарашена. – А почему же тогда они его не послали на поиски?
– Вот то-то и оно! – Лика с досадой стукнула кулачком в ладонь. – Видимо, им нужно не просто найти Савостьянова, а задержать его. Или прямо устранить. Видимо, они не верят, что его можно уговорить по-хорошему.
Маргарита судорожно втянула воздух. Честно говоря, она тоже не верила, но это был хоть какой-то шанс. По крайней мере, они будут знать, где Никита и, может, даже что задумал.
Маргарита вспомнила ещё кое-что.
– А о каком долге ты говорила? Что, мол, Ксюша тебе должна и всё такое.
– Да это ерунда, – Лика равнодушно махнула ладонью. – Ничего серьёзного. Лет пять назад Ксюша доставляла пиво во дворец. По дурости поднялась в верхние палаты и стянула зеркало царицы. Ей повезло, что её застукала я и отобрала зеркало, пока царица не заметила. Могу только представить, что бы Марья с ней сделала…
– За зеркало?
– За волшебное зеркало. К таким вещам царица очень трепетно относится…
Девушки шли по улице, обсуждая, в кого бы превратила царица Ксюшу, если бы застукала за кражей, гадая, где сейчас Никита, и прикидывая шансы на успех Колобка.
Маргарита радовалась, что день, так стрёмно начавшийся, прошёл всё же не зря. Как бы ни обернулось дело у Никиты, у неё здесь, по крайней мере, теперь есть подружка. Есть на кого положиться и кому доверять, а это, с учётом её положения, уже немало.
Глава 7. Преступление
Ядвига запахнула грудь и осторожно положила маленькую в кровать. Девочка причмокивала, наевшись и успокоившись, сонно хлопала глазками. Ядвига подоткнула одеяльце и, тихо напевая без слов, стала качать зыбку.
Девочка скоро уснула. Ядвиге хотелось наклониться и поцеловать маленькую, её всю распирало от счастья и такой полноты жизни, какой она ещё никогда не испытывала. Но она боялась разбудить малышку, поэтому просто легонько подула, пошевелив светлые волосы на голове дочери. Девочка недовольно поморщилась во сне, повернула голову на бок.
Ядвига улыбнулась. Любое движение малышки до сих пор вызывало у неё удивление и восторг. Все последние месяцы она ходила с переполнявшей её радостью и отказывалась понимать матерей, жалующихся на усталость, недосып, боли, страхи, а то и отторжение от новорождённого. Для неё малышка была главной радостью в жизни, и она до сих пор периодически ощущала наплывы счастья, испытанного в первый день после родов. Наверное, потому, что это были долгожданные роды. Слишком долгожданные.
Она осторожно встала, стараясь не задеть зыбку, прошла в чулан за корзиной. Накинула шаль, поправила заколку в волосах и, глянув ещё раз на спящую малышку, вышла наружу.
Последние месяцы она держалась на старых запасах, но они заканчивались, и пора было пополнить коллекцию. Сегодня Ядвига собиралась набрать ягод боярышника – самая популярная её настойка на ура шла по всей округе и приносила ей стабильный, хоть и не самый высокий доход.
Ядвига не хотела удаляться далеко от дома, но по северному берегу озера, где она обычно собирала боярышник, в этом году ягод было мало. Она набрала здесь едва ли четверть корзины, и то чуть не все руки пришлось исцарапать.
Ядвига задумалась: вернуться ли сейчас домой, посмотреть, как там маленькая? Но решила всё-таки пройти на западный берег и сначала добрать ягоды. Девочка накормлена, успокоена, раньше чем через час не проснётся. Она как раз успеет собрать корзину на Барсучьем холме. Там всегда хорошо цвёл боярышник и ягод должно быть много.
Чутьё не подвело Ядвигу, на Барсучьем холме ягод действительно было много. Она быстро накидала целую корзину и поспешила домой. За час с небольшим она уже успела соскучиться по своей малышке. Впервые, кажется, оставила дочку одну на такой долгий срок и немного тревожилась. В следующий раз надо будет взять её с собой.
Ядвига торопливо шла по берегу, перекладывая тяжёлую корзину из руки в руку и бросая взгляд на свой домик на сваях, видный из любой точки берега. Всё было тихо, никаких посетителей, ни постоянных, ни случайных, не наблюдалось. Она уже подходила к мосткам, как краем глаза заметила в глубине леса что-то постороннее и непривычное, чего здесь не должно было быть.
Ядвига остановилась, всмотрелась. Метрах в ста от берега на небольшой прогалине между дубами и соснами, где росла яблоня, посаженная Ядвигой в первый же год, стоял незнакомец в чёрном. Судя по покрою платья, он был явно нездешний. И по фигуре, и по осанке Ядвига его тоже не узнавала.
Лица незнакомца Ядвига тоже не видела. Он стоял, заложив руки за спину и осматривал с интересом яблоню.
Ядвига ощутила лёгкое беспокойство. К ней постоянно приходили незнакомые люди, не желавшие называть себя. Но обычно они шли сразу к домику, а не застревали в лесу, разглядывая невесть что. Может, он уже побывал в доме и, не найдя её, вышел сюда подождать?
