Маргарита почувствовала, как на глазах наворачиваются слёзы.
– Не бойся! – решительно заявила Лика, порывисто обняв её. – Я поговорю сейчас с Иваном, он всё отменит. Так нельзя, ты же ничего не сделала. Правда ведь?
Маргарита кивнула, не в силах говорить. Она не могла сказать сейчас, как благодарна Лике, но понимала, что Иван ничего не отменит. Даже если бы и захотел, а он явно не хочет.
– Иван послушает меня, – убеждала Лика. – Он поговорит с Марьей, он заставит её всё отменить.
Не заставит, понимала Маргарита, но не хотела разубеждать сейчас Лику. Пусть попробует. А вдруг? А вдруг у неё получится? Маргарита не хотела признаться самой себе, что цепляется за эту ниточку, потому что отчаянно трусит. Что намеревается с ней делать царица, она не знала, и воображение рисовало самые страшные пытки.
– Ничего не будет! – твердила Лика. – Я не пущу тебя. Если она тебя заберёт, то только вместе со мной!
– Лика, а куда… – Маргарита поперхнулась, неожиданно обнаружив, как сел голос. – А куда она хочет меня забрать? Про что она говорила вообще?
Лика сердито топнула каблучком.
– Ты слышишь вообще, что я говорю? Никуда она тебя не заберёт! Оставайся тут, я сейчас приду. Только поговорю с Иваном.
Маргарита послушно кивнула. Лика опять порывисто обняла её и метнулась к двери. В проёме Маргарита заметила молчаливо стоявшего Сашу Ферзя.
«Отлично! – подумала она. – Раньше из дворца нельзя было выходить, теперь уже и из комнаты. Что дальше? Камера? Карцер? Зеркала?»
Маргарита упала на кровать лицом в подушки и затихла. Хотелось плакать, но она осадила саму себя. Не из-за чего плакать-то! Ничего ещё не случилось.
* * *
Иван думал, что привёз плохие вести и в столице его встретят нерадостно. Но он не ожидал, что и сам столкнётся с не лучшими новостями. И то, что Лика неожиданно подружилась с этой непонятной девицей из другого мира, было не самым худшим.
Когда увели Кошкину, убежала Лика и ушёл Коломна, Марья поднялась из-за стола и вышла на балкон. Иван решил, что сейчас подходящий момент, чтобы сообщить главное.
Марья стояла, придерживая воротник у подбородка обеими руками и зябко поёживаясь. Ветер трепал её волосы; она даже не думала поправлять, глядя на город отсутствующим затуманенным взором. Иван не хотел расстраивать её ещё больше, но он обязан был сообщить.
– Я не хотел говорить при них, – негромко произнёс он, подходя. – Но посланец Бессмертного опаснее, чем мы думали. Он шёл через Калинов мост не просто так. Ему нужен был Змей. Я не знаю как, но Змея он получил. Змей его слушается, он им командует.
Марья слушала Ивана, не поворачиваясь. Лицо у неё застыло, и только от ветра выступали на глазах слёзы и трепалась у виска непослушная прядь.
– Если он доберётся до Золотого Города, всё будет совсем плохо, – продолжал царевич. – Это значит, что Бессмертный сознательно отправил его к Елене и ко всем своим тварям. Когда они снова выпустят волков и воронов из Долин, когда перейдут Мёртвую реку… Марья, нам надо готовиться уже сейчас.
Царевич смотрел на застывший профиль мачехи, но она продолжала молчать.
– Я предупредил гарнизон Данилова и Кремня, они будут начеку, – продолжал Иван, не дождавшись ответа. – И отправил Финиста на разведку в Долины. Кстати, это Финист нас спас от воронов. Если бы не он, я бы сейчас не стоял тут. Спасибо князю, что послал. Как они там, кстати? Не пора ли мальчишку у них забрать?
Иван спросил прямо, чтобы Марья хоть что-то наконец сказала. Её молчание начинало его беспокоить.
– Я тоже не всё тебе сказала, – сдавленно произнесла царица, по-прежнему не поворачиваясь. – Сегодня утром пришло. Скальный Грай захвачен Соловьём.
– Что? – не поверил Иван. – Как? Как он прошёл Стражников лагуны?
Марья дёрнула головой и плечом. Да откуда я знаю – понял Иван. Он втянул воздух.
– А семья? – спросил царевич, судорожно соображая, что же теперь. – Они живы? Где они вообще? У Соловья?
Марья едва кивнула, прикрыв глаза.
– Он взял их в заложники, – прошептала она, повернувшись к пасынку и уткнувшись ему в грудь. – Иван, я не знаю, что делать. Столько всего навалилось!
Иван оторопел. Он никогда не видел Марью такой растерянной и подавленной, тем более не видел её плачущей. Даже после смерти отца, даже в самые тяжёлые моменты прошлой войны, когда казалось уже, что им конец. А сейчас она плакала, спрятав лицо у него на груди, и он не знал, что делать и как её утешить.
Раньше всё было наоборот. Раньше она его утешала маленького. И на похоронах отца, когда он плакал последний раз, она его поддерживала, она прятала его лицо у себя на груди. Сейчас что-то должен был сделать он, и Иван осторожно и неумело, как хрупкую вещь, огладил её по плечам и спине.
* * *
Сидор доложил, что баня готова и можно идти париться. Иван срывал с себя куртку с рубашкой, со злостью бросал в угол.
Сцена с Марьей выбила его из колеи, и он до сих пор пытался понять: что это было? Минутная слабость или какой-то тяжёлый кризис? Что с ней происходит?
Марья быстро пришла в себя, но Иван был смутен. Ладно если это обычные женские дела (кстати, у кошака надо справиться), но что если всё серьёзнее? Она, кажется, так и не оправилась до конца от появления мальчика. Они все как бы не были в восторге, но почему-то Марью это задело больше всех, хоть она и старается не показывать.
Но вот прорывается, видимо. Помимо её воли. И если она сорвётся или, что ещё хуже, сломается, вот тогда им придётся совсем туго. Они потеряют не просто царицу, они потеряют волшебницу. Со всем своим войском он мало что сможет сделать с колдовскими тварями Бессмертного без поддержки Марьи.
И за них никто не вступится. Ни Мороз, ни Велизарий не станут встревать в эту новую войну, пока сам Бессмертный в другом мире. А Скаль-Грайские в плену у Соловья и тоже ничем не помогут.
Сидор собрал грязную одежду и вышел из комнаты. Впрочем, через секунду Иван снова увидел в двери его взлохмаченную бороду и испуганно поднятые косматые брови.
– Сестрица тут до твоей милости. Пустить?
– Пускай! – Иван торопливо накинул шёлковый бордовый халат, подаренный Марьей. Лике он не нравился, но под рукой больше ничего не было.
– Иван! – Лика ворвалась, едва Сидор посторонился. – Ты должен это прекратить. Не позволяй Марье делать этого, Марго ни в чём не виновата.
Сидор исчез, тихонько прикрыв дверь. Иван поскучнел.
– Ну ты-то откуда знаешь, Лика? – скучающе протянул он, рассеянно проведя пальцем по её руке. – Подумай, что мы про неё знаем? Кроме того, что она сама рассказала.
– Я знаю её, – категорично отрезала Лика. – Она хороший человек и не работает на Кощея. Я верю ей, Иван. Если она говорит, что пришла за мальчиком, значит, так и есть.
