Более того, на примере ловкости и силы удалось понять, как именно идёт прогресс. Для первого поднятия характеристики требовалось «заработать» десять очков прогресса. Для второго уже двадцать, для третьего… Можно предположить, что целых тридцать и так по возрастающей. Посмотрим, верной ли окажется выдвинутая гипотеза. При подобных раскладах и творящемся вокруг возможностей это проверить представится немалое число.
Вот условная «гуманность» – это иное. Как я понял, за заражённых её немного поднимали, а за убийство потенциальных зараженных из числа представителей охраны порядка – снимали гораздо более весомо. Ставили, так сказать, метку «плохого парня», но вместе с тем чуток утещали, что и в амплуа «злодейса» есть некие особые бонусы. И все равно, мало-мало странно! Почему? Ведь эти полицаи вполне могли меня прибить либо покалечить, но вместе с тем плохишом оказался именно я. Впрочем, если в этой жизни-игре заложены какие-то изначальные правила, то удивляться нечему. Однако всё может быть гораздо сложнее и многограннее всё это лишь предстоит выяснить. А пока…
Поездка по городу помогла и мысли в порядок привести, и оценить тут творящееся. Затем пересадка и по изначальной необходимости, и по причине впадения водителя в этакую нездоровую болтливость, причём чем дальше, тем более несвязную. Езда также становилась нервной, машина то и дело двигалась рывками. Нафиг-нафиг, так и до аварии недалеко!
Чуток пройтись, тут и вторая машина. На этот раз водилу чуть ли не расталкивать пришлось. Понятно, на сей раз не излишняя энергичность не по теме, а почти полная апатия. Этакий биоробот, выполняющий приказы, но явно утративший большую часть самостоятельности. Мрак и жесть как она есть. С другой стороны, в чём-то это даже и плюсом обернулось – водила без малейших вопросов выполнял пожелания вроде «прибавь скорость», «Прижмись к тротуару», «теперь во-он за этим полицейским авто». Зачем всё это? Требовалось как следует изучить происходящее на улицах, при этом находясь как бы вне этих самых улиц.
Увиденное мне совсем не нравилось. Более того, пару раз я слышал уже знакомые крики – стекло в окне авто было опущено как раз для того, чтоб не только смотреть, но ещё и слушать – свидетельствующие, что заражённые явно появились и ещё в нескольких местах. Плохо. Совсем плохо. Казалось бы, надо что-то делать. Вот только что именно – у меня не было ни малейших идей. Изображать из себя этакого супергероя с «огрызком» и «макаркой» наперевес? Спасибо, но пока не шибко тянет, особенно учитывая возможность в очередной раз столкнуться с полицаями. Это если совсем на моих глазах что-то происходить будет – тогда наверняка не удержусь, ибо явно привык жить по собственным принципам. Они же, что характерно, никак не позволят тупо смотреть и ничего не делать, либо трусливо убегать. В том, разумеется, случае, если действительно могу что-либо сделать. Не могу? Тогда разумное отступление, ибо «грудью на пулемёт» – однозначно не мой образ бытия.
Твою ж мать! Воистину уроды. Это я про господ полицаев. Не тех, которых уже пригробил, а про пока ещё живых. Тут, понимаешь, столкнулись аж три машины, водитель одной с монтировкой наперевесуже крушит стёкла второй и матом орёт на скорчившегося внутри, обещая тому разные «анальные кары». А эти уроды что? Ровным счётом ничего. Один внутри машины сидит, другой, который снаружи. Стоит, смотрит, пивко попивает или там иной напиток из жестяной банки. Ур-роды!
Нет, шило в заднице точно не даст спокойно жить.
– Притормози, – командую водиле.
Тот послушно выполняет приказ, хотя вид у него уже не то что сонный – откровенно нездоровый. Как бы не помер, а то и хуже, не стал таким же заражённым, четвёрку которых я уже пригробил. Может и такое случится, ой может. Тут вообще обстановка с нормальной логикой дружить перестала.
Выхожу из машины, готовый, в случае чего, предельно быстро извлечь из-под куртки находящийся в полной готовности к стрельбе АКСУ. Хотя желательно обойтись без этого, ой желательно. Зачем вообще не просто вышел, а ещё направляюсь к этим одетым в форму гаврикам? Хочу понять. Что именно? Степень их умственно моральной деградации, как исходной, так и недавно приобретённой.
– Эй, господа полицейские! – окликаю этих двоих, внутри- и внещнемашинного. – Тут у вас вообще то совсем беспорядки происходят, даже не особо присматриваясь, увидеть можно. Не хотите ли ситуацию в норму привести, этого вот хмыря с монтировкой урезонить? Сотни полторы метров, может даже поменьше – невеликое расстояние. Вам вроде как по должности положено.
Тусклый взгляд с почти полным отсутствием интереса. Затем ленивая отмашка рукой от того, который с пивом, сопровождаемая словами:
– Иди отсюда. Мы тут не по транспорту. У нас другое дело. Важное, а не всяких терпил разнимать.
– И что ж за дело то такое сверхважное?
– Да пошёл ты.
– Эвакуация комитета по градостроительству, – внезапно раздалось из машины. И голос был заметно поживее, нежели у хамоватого пивохлёба. – Света нет, связи нет, только рации работают. И это… Там уже тот, чью машину били, улепётывает, заведясь.
Ну хоть один из пары относительно вменяемый. И всё равно оба те ещё поросята, но это правило, а не исключение.
– А про другие проблемы уже слышали, совсем необычные? – закидываю удочку.
– Это про психов? – вновь отозвался тот, кто был за рулём машины. но сейчас уже выполз наружу. – По рации передавали. Большую часть наших к мэрии и комитетам послали, кое-кого на выезды из города что-то контролировать. Но кое-кто видел психов, которые идут как зомби. Рычат да пытаются укусить. Один экипаж и вовсе каких-то быстро бегающих засёк. Совсем странные, словно со съёмок про зомбаков сбежавшие.
– Да что ты этому хрен пойми кому всё рассказываешь, Борь! – возмутился было второй, откинувший в сторону уже пустую банку. – Делать не хрена, так ещё раз по рации проверь, что творится. Сами они никогда…
Дослушивал эту фразу я уже краем уха по весомой причине. По ту сторону улицы началась совсем настораживающая движуха. Не просто знакомые крики и выбежавшие из проулка несколько человек, но и те, кто поспешал за ними. Быстро так поспешал, не чета тем заражённым, которых я уже видел. Одетые в совсем уж непотребное тряпье, штаны были и вовсе отягощены чем-то непотребным. Лица… Нет, это уже не лица, а откровенные хари, схожие с человеческими, но совсем чуждые, заметно изменившиеся. Оскалившиеся пасти, кровь на этих самых рожах, да и вообще слишком много бурых пятен на остатках одежды – как свежих, так и засохших.
– Сектор ноль-три. Угроза!
На этот мой выкрик бывший пивохлёб даже почесаться не соизволил, а вот который Борис, тот схватился за кобуру, выдёргивая оттуда ПМ и с ходу снимая с предохранителя и загоняя патрон в ствол. Хоть один из пары полицаев опознал команду, связанную с сектором условного циферблата, откуда надвигалась явная опасность.
– Это что за зомби такие! – ахнул он, попутно выцеливая бегущего впереди и по сути чуть ли не прямо на нас.
Отвечать? Нах оно мне надо? А вот сместиться чуть вправо, и, использовав находящуюся там машину как условное укрытие, всадить две трёхпатронных очереди в столь неожиданно резвую тварь – это было сделано словно на инстинктах. Угроза? Нейтрализовать! И как можно быстрее. Опасность являлась реальной – тут и гадать нечего.
