Мимо проносятся вытянутые лица людей, но состав уже ныряет в туннель, набирает скорость и мчится сквозь темноту с грохотом и свистом.
Вафлю он взял на «слабо».
– Что ты можешь, Вафля, кроме как свои книжки читать? – начал Валька издалека.
Коля грустно посмотрел на него и вздохнул. Очки сползли на кончик носа и там застыли.
– Ты вообще видишь что-нибудь, кроме своих дурацких книжек?
Даже если Семенов и собирался что-то ответить, то он это сделать не успел, потому что Валька сразу же ринулся в бой.
– Да тебе слабо от них оторваться и совершить нормальный мужской поступок.
– Какой?
– Тебе же слабо прыгнуть в движущийся поезд? Кишка тонка!
– Вот еще! – Семенов поправил очки и зачем-то прилизал и так зализанные волосы. – Больно нужно мне ноги ломать.
– Я же говорю – слабо. Ты не только Вафля, но еще и трус.
Неизвестно, о чем в этот момент думал Колька, но он вдруг согласился на предложение одноклассника – отправиться вместо уроков в метро. Ждать им пришлось недолго. Заветное «Уважаемые пассажиры…» прозвучало через двадцать минут. Редкие пассажиры недовольно морщились, отходя в сторону. Из темноты выполз дребезжащий состав. Его вели двое – молодой парень и пожилой усатый дядька. На оставшихся стоять у края платформы ребят они не обратили внимания. Валька опытным взглядом окинул показавшиеся вагончики, головной и два прицепных, оба закрытые. Но первый без задней двери. На этот дверной проем и показал Чайник застывшему Вафле. Тот слабо мотнул головой, продолжая все так же рассеянно смотреть на поезд. Именно поэтому он первый заметил пассажиров в вагоне. Свет в нем горел неярко и все время мигал, но мальчик четко рассмотрел три изуродованные фигуры, что-то белесое, покачивающееся на цепях, скелеты, замершие по стенам.
Увиденное было настолько неожиданным и невозможным, что он открыл рот. В этот момент Шейкин шагнул в вагон, дернув за собой застывшего одноклассника.
Коля видел, как Чайник удачно прыгнул внутрь, как фигуры тут же окружили его, как отлепились от стен скелеты, как слетело с цепи нечто прозрачное. Он даже услышал скрип этой самой цепи…
И все исчезло. Качнулись красные огни последнего вагона.
Поняв, что он вошел в вагон один, Валька рассердился. Первым его движением было выскочить обратно и врезать тормозному Семенову по шее. Но сделать это он не успел.
«Опс», – с хлюпающим звуком захлопнулась до этого открытая дверь.
– С прибытием, сынок, – мрачно поздравил Шейкина невысокий толстый дядька с трубкой. Валька вгляделся в него и помертвел.
Потом многие годы ему будет сниться это искореженное лицо и слышаться скрежещущий звук сжимаемой железной руки.
Но это все будет потом, сейчас же, стоя на улице, он с ненавистью смотрел на вытянутое лицо Семенова, борясь с желанием ударить по этим очкам, по грустным глазам и ровному пробору.
– Что ж ты не прыгнул? Струсил?
Вафел шмыгнул носом, посопел и, наконец, выдавил из себя:
– Что там было? Ну, в вагоне…
– Пирогами меня с плюшками угощали… – начал Шейкин и сам себя перебил: – Погоди, ты хочешь сказать, что ты их видел?
Колька кивнул, пряча глаза.
– И ты не сказал?! Мог бы предупредить меня!
– Я не успел, ты уже прыгнул. Что это было?
– Фигня какая-то, – легкомысленно бросил Чайник. – Я даже подумал, что мне показалось. А ты точно видел?
– Трое каких-то… – нахмурился Вафел, вспоминая, – скособоченных… И еще скелеты.
– Да ну, ерунда. – Валька зашагал к дому, но перед глазами вновь встал полутемный вагон метро и его жуткие пассажиры. – Показалось, – помотал он головой. – Какие скелеты в метро? Глюки это, Вафел, обыкновенные глюки. – Он пару раз моргнул, прогоняя наваждение. Но картинка не исчезла. Тогда он уставился на Кольку. Опять эта зализанная челочка…. – А ты все равно трус. Не выйдет из тебя никакого толка. Так и проживешь всю жизнь со своими книжками.
Валька сплюнул. Злость его улеглась, бить это тщедушное никчемное создание ему расхотелось. Зачем? Пропащий Семенов человек. Одним словом – Вафля.
– Как это – не было? – побежал за уходящим Чайником Вафел. – Я же видел – люди в поезде.
– Какие люди? – обернулся Валька. – Это технический поезд, там никаких людей нет. Он рельсы проверяет. Совсем ослеп? Что ты там мог видеть через свои очки? Темно было.
Убеждая Вафлю в том, что ему все показалось (не будет же он ему рассказывать, что в вагоне и правда кто-то находился, если сам не уверен), Валька и себя ухитрился убедить в этом. А чего там могло быть? Ничего… Мало ли что покажется в трясущемся полутемном салоне. Да и башкой он, видно, треснулся, когда запрыгивал внутрь.
Что-то подобное он уже собирался сказать не отстающему от него Семенову, когда перед ним возникла Машка Подгорнова.
– Так, – тут же помрачнел Валька. – А тебе что надо?
Машка Подгорнова была страшно влюблена в Шейкина. Она везде за ним ходила, преданно смотрела в глаза, а на уроках закидывала его любовными записками. Ни хихиканье и косые взгляды девчонок, ни подтрунивание мальчишек ее не волновали. Она каждый раз пыталась напомнить Чайнику о себе, и это Вальку доводило больше всего. Хуже сегодняшних глюков могла быть только Подгорнова.
– Валечка, я…
– Слушай, Подгоркина, – передразнил он ее фамилию, – иди ты знаешь куда?
– Шейкин, – тут же насупилась Машка. – Я от тебя балдею просто. Пошли сегодня гулять.
– Погуляешь без меня, – отрезал Чайник. – Я с девчонками не гуляю.
– Хочешь, в кино сходим?
– Чего ты опять ко мне привязалась? Сказано тебе – отвали. Вон – за Вафлей бегай, ему нужна будет твоя забота. Будешь ему нос утирать и книжки подносить. А мне ты уже надоела.
– Чайник ты, Валечка, – зло прищурилась Подгорнова.
Была она невысокая, пухлая, с вечно спутанными длинными рыжими волосами, на бледном лице яркой россыпью сияли веснушки. Когда она смеялась или прищуривалась, казалось, что веснушки скачут по ее носу, подпрыгивают, звонко сталкиваясь друг с другом.
Вот и сейчас они сползли с носа на щеки.
– А ты – рыжая, – удаляясь, буркнул Валька. – И катись отсюда.
Подгорнова обиженно надула губки, но никуда не пошла. Она подождала, пока Шейкин скроется за поворотом, и побежала за ним. Машка давно уже для себя решила, что добьется объекта своей мечты любыми способами. Сейчас ей ужасно хотелось выяснить, что же произошло в вагоне. Оттуда, куда успела забраться сама Машка, видно было не много.
Отделавшись от одноклассников, Валька решил сбегать на футбольное поле, посмотреть, собралась ли команда для игры. Для этого ему нужно было перебраться на другую сторону шоссе и обойти дом. Через улицу умные взрослые проложили подземный переход. Но это для всех, кроме Шейкина, который его не признавал. Поэтому он просто перелез через низенький заборчик, дождался, когда на перекрестке зажжется красный свет и машины встанут, и побежал наискосок через дорогу. Он благополучно добрался до середины улицы, пропустил выезжавшую из двора легковушку и, уже не глядя по сторонам, засунув руки в карманы, потрусил к тротуару.
