– Молоко, – усмехнулся Серый. В ту же секунду в коридоре возмущенно топнули ногой. За всей этой суетой и беготней Анжи совсем забыла покормить домового.
– Ан! Потише! И без того голова болит! – крикнула из своей комнаты мама.
– Ой, мамочка! – влетела в ее комнату Анжи и повисла у мамы на шее. – Ты знаешь, я тебя очень-очень люблю, только ты ничему не удивляйся. Ладно?
– Я уже устала удивляться, – снова повернулась к телевизору мама.
– А ты знаешь, о нас книгу напишут, – призналась Анжи, уверенная, что Светлане будет о чем рассказать.
– О вас не книгу писать надо, а фильм ужасов снимать – вы же совсем чокнутые!
Анжи чмокнула маму в макушку и побежала в кухню. Выудила весь свой запас блюдец и чашек, в каждую емкость налила молока и расставила их по всей квартире, несколько штук поместила за дверью, а парочку – на улице. Еще она везде разложила свои браслеты.
– Так ты не призраков привадишь, а тараканов разведешь, – на следующее утро прокомментировал увиденное «блюдцепредставление» Лентяй.
– Это неважно, – Анжи горела своей идеей. – Нам нужно то же самое устроить в квартире Светланы! Ну, ты же сам говорил, что духов можно не только отпугивать, но и задабривать всякими вкусностями. А дух Глеба наверняка сильно проголодался. Он же не вампир и не убыр какой-нибудь, питающийся энергией других людей. Он нормальный, и ему хочется есть.
Но на этот раз Светлана им не открыла.
– Уходите, – глухо отозвалась она из-за двери. – Уходите, вы все только портите! Глеб дома, он скоро проснется, я не хочу, чтобы он вас видел.
– Мы поможем! Честное слово! – пыталась докричаться до нее Анжи, но дверь так и осталась закрытой. – Ставь прямо здесь! – приказала она, указывая на нарядный коврик у порога. – Дух догадается, что это ему!
Она налила полное блюдце молока и положила рядом с ним свежую баранку.
31 октября выдало неожиданный снегопад. Нет, конечно, не было ничего неожиданного в том, что в октябре шел снег – вполне обычное явление для наших широт. Только Анжи, наряженная в костюм Каспера, была недовольна – в тонкой тряпочке было холодно, и даже поддетая куртка не спасала – ведь на улице предстояло провести чуть ли не всю ночь.
Пугая прохожих, бодрым шагом они протопали половину города и остановились у дома писательницы.
– Ей, наверное, икается от наших постоянных визитов, – пробормотал Серый, глазами ища окна на третьем этаже. Все, кроме одного, были темными. В одной из комнат горел ночник, видимо, именно это и была комната Глеба. С тех пор он ни разу не пришел в себя.
Анжи открыла свою тяжелую сумку и потянула за кончик пакет с угощением.
– Ничего, потом сам за нами будет бегать и просить, чтобы мы рассказали, как все было на самом деле.
Она продела нитку в баранку и повесила ее на дерево.
– А ты не боишься, что пришедшие пообедать духи нас с собой захватят? – осторожно поинтересовался Серый.
– Нас здесь если кто-то и захватит, так это милиция или родители, – шмыгнула носом Анжи и бросила на ближайшую ветку связку сушек и пряников. – Ты как от своих отделался?
– Сказал, что пойду к тебе, – вздохнул Лентяй, без дела слоняясь вокруг Анжи.
– Ну, а я – что к тебе! – хихикнула Анжи. В отличие от приятеля, ее настроение было боевым. – Потом ты будешь обязан на мне жениться!
Последней из сумки показалась тыквенная голова. Сергей онемевшими от холода пальцами достал спичку, с трудом зажег свечку, вставил внутрь и прикрыл сверху «шляпкой».
– Главное в нашем деле – правильно соблюсти ритуал, – подула на озябшие ладошки Анжи. – Еда привлечет духов, огонь не даст им подойти к нам близко. Остается только уговорить Глеба вернуться в свое тело.
– А если он не захочет? – плотнее укутался в куртку Серый. – Четыре месяца дома не был! Может, ему на том свете хорошо.
– Если бы там было хорошо, оттуда никто не возвращался бы, – покачала головой Анжи. – Зачем же они постоянно убегают?
Закончив приготовления, ребята сели на лавочку – ждать. Между ними стоял «Веселый Джек».
– А почему вы здесь, а не на кладбище? – раздалось за спиной, и Анжи, взмахнув руками, чуть не опрокинула фонарь.
Воробей вышел из-за кустов и остановился у края скамейки. На нем была детская маска волка, на плечи он накинул маленький серый меховой жилетик, на кистях рук болтались меховые варежки.
– Тебя забыли спросить, – фыркнула Анжи, отворачиваясь.
– И спросили бы! – Воробей еще пытался вернуть себе потерянный статус лидера и Анжиного кавалера, но – безрезультатно. – Все призраки сейчас тусуются там.
– Там тусуются отмороженные призраки и местные. Нам они не нужны, – отрезала Анжи.
– Ну, как знаете, – тряхнул головой Воробей, отчего маска встала дыбом, словно волк задрал пасть.
– А ты что это так вырядился? – хихикнул довольный Серый.
– Именно так одевались древние кельты, – со знанием дела отчитал его Джек. – В шкуры волков. Ну, и других диких зверей. Устрашающе выглядит.
– Смешно, а не устрашающе, – буркнул Лентяй.
Они немного помолчали, каждый глядел в свою сторону. Анжи было обидно, что их компания распадается. Даже если все закончится хорошо и они благополучно вернут дух Глеба на место «прописки», втроем им уже не быть. Да и приедут ли они на следующий год в Спасское, еще вопрос! Слишком уж много грустных воспоминаний теперь у нее связано с этим местом.
Ей стало совсем грустно. Она даже почувствовала, как на глаза вновь наворачиваются слезы. Анжи шмыгнула носом и подумала, что последнее время часто плачет. Устала, наверное, за все эти сумасшедшие месяцы. Жалость заполнила ее целиком. По щекам потекли слезы. Они текли и текли, и ничто их не могло остановить. Анжи потихоньку хлюпала носом, боясь, что мальчишки заметят ее слабость и начнут смеяться – пришла привидения пугать, а сама разнюнилась. Но мальчишкам было не до нее.
Воробей сидел на кончике скамьи, ссутулившись, маска съехала на лоб, отчего он стал похож на маленького обиженного дошколенка.
Лентяй вертел головой, словно к чему-то прислушивался. Анжи тоже подняла лицо. Ей показалось, что из окон верхних этажей льется какая-то мелодия. Что-то старомодное, лирическое. Она поискала глазами – откуда эти звуки, но все окна были темны.
– А вы заметили, что мы сидим уже час, а в подъезд никто не вошел? – пробормотал Серый, кутаясь в свой балахон.
– Они Воробьева испугались, – хихикнула Анжи, но вместо радости в ее душе поднялась новая волна тоски.
Вот они здесь караулят непонятно кого, притащили с собой эту дурацкую тыкву – мир собрались спасать! А этому миру ничего и не надо. Он спокойно спит, даже на улицу нос показать боится. Тоже назвали – ночь Хэллоуина! А никто, кроме них, призраков пугать не идет. Все небось засели в своих клубах и на улицу не спешат. А они мерзнут, подвергают себя опасности. Может, они даже погибнут, падут в неравной битве с нечистью, но этого никто и не заметит.
