– И я сказала тебе ее закопать где-нибудь подальше, – напомнила молодому человеку Дарья.
– Да, но как только ее сердце остановилось, я ввел ей препарат еще раз.
– Вот этого я не знала. Слышишь, Ник, а может, он у нас и не пропадал, может, ты просто заколол до смерти им бедную Машку? – сделала предположение Дарья.
– Обижаешь, – ответил молодой человек, – ты же меня сто лет знаешь, я бы никогда.
– Ладно, дальше, – смилостивилась над ним девушка.
– Ну так вот, чуда не произошло, и Машка так и лежала бездыханно. Я ее в клетке поставил в коридор у двери, решив, что сделаю это завтра. А на следующий день первое убийство, полицейские со своими вопросами. Затем мы погружались в Байкал за новыми экземплярами, чтоб не останавливать эксперимент, потом выделяли вещество. Следом второе убийство на острове, короче, честно, я забыл про Машку. Сегодня утром услышал жуткий писк, выхожу, а она живехонька. Голодная и визжит, еды просит. Когда она ожила, в тот же день или только что, я не знаю.
– А это точно она? – засомневалась Даша. – Никто из группы над тобой не подшутил?
– Да ты что? – обиделся вновь Ник. – Я Машку знаю как облупленную, это же я ее специально отбирал, нет, это точно она.
– Ну тогда Машку надо резать, – сказала Дарья Дмитриевна, и в ее красивых миндалевидных глазах загорелся дьявольский огонек. Глава 10
Никита Чиж никогда не хватал звезд с неба. Вернее, не так, он-то сам всегда был уверен, что гениален, но почему-то никто и никогда этого в молодом человеке не видел. Даже в том, что после института его взял к себе в лабораторию самый светлый ум современности, была не его заслуга.
Аленка, соседская девчонка, которая, как он думал, была с детства в него влюблена, попав в эту лабораторию, замолвила за Никиту словечко. Его взяли, но по-прежнему не замечали гениальности молодого человека. Кстати, и там же пришло разочарование – Аленка, оказывается, была влюблена в этого светилу и даже ходили слухи, что состояла с ним в любовной связи, но Никита не верил, он был уверен, не могла молодая девчонка быть с этим стариком. На Аленку молодой человек не обиделся, а даже наоборот, дружба с девушкой была для него даже привлекательней, нежели любовные отношения. Да и вообще, Никита был Аленке безмерно благодарен – именно там, в лаборатории, он познакомился с самой красивой женщиной на земле – Дарьей. Она стала его звездой и его мучительницей. Девушка быстро заметила влюбленного поклонника и, приблизив его на безопасное расстояние, держала на привязи, как собачку. Никита оказался нужен, удобен и легок в обращении. Надо отдать должное, красавица никогда и ничего не обещала молодому ученому, но как только он пытался порвать с ней, словно наркоман слезть с иглы, она вновь давала ему мнимую надежду на взаимность. Когда же умер ее отец и Дарья мечтала возглавить лабораторию вместо него, Никита стал надоедливой мухой, от которой девушка отмахивалась, скривив свой красивый носик. Девушка уже примеряла на себя роль профессора, роль мирового светила, и в этих мечтах не было места Никите.
На счастье неудачливого поклонника, у Дарьи Дмитриевны начались плохие времена. Сначала ей отказали от должности, а потом и вовсе институт принял решение закрыть лабораторию, а исследования, что проводил ее отец, заморозить до лучших времен. Вот тут и понадобился Никита. Она пришла к нему поздно вечером в холостяцкую однушку, принесла бутылку вина и так смотрела в глаза и гладила его волнистые волосы, спадающие на лицо, что ему на миг показалось, что счастье возможно. Та ночь была лучшей в жизни тридцатилетнего мужчины. И хотя Никита был недурен собой и всегда пользовался популярностью у женщин, с тех пор как в его жизни появилась Дарья Дмитриевна, он чувствовал себя ничтожеством.
Утром как тяжелое похмелье пришло осознание, что ей надо от него нечто больше, чем ночь любви. Дарье Дмитриевне было необходимо, чтоб Никита пошел на преступление. Ей срочно понадобились записи отца, хранившиеся в лаборатории.
– Они и так принадлежат мне по праву, – говорила она елейным голосом, – просто если я сейчас пойду к директору института и попрошу их, то он заподозрит, что там что-то важное, и не отдаст мне. Присвоит мысли моего отца себе, а мне же эти записи дороги как память, – бессовестно врала красавица, и Никита это отчетливо понимал.
Молодой человек всегда знал, что Дарья не ладила с отцом, особенно что касалось работы. Нет, он ее очень любил, помогал, выручал, устраивал, но всегда говорил, что его пугает в ней одержимость славой, потому и не подпускал близко к своим экспериментам и особенно записям. Все это Никита понимал, но близость счастья не давала ему сил сопротивляться, мозг тут же отключался, как только он слышал: «Ник, милый, помоги!» И он помогал. Не случилось исключения и сейчас.
Никита Чиж пошел на преступление, как он в душе сам себя уговаривал, во имя любви, он все же украл записи профессора. Да еще и сделал это так, что никто не смог бы его в этом заподозрить. Никто, кроме Аленки. Она очень сильно переживала смерть любимого преподавателя, наставника, а если верить сплетням, и любимого человека, но именно она была тем человеком, кто был посвящен во все его дела и открытия, именно она была его доверенным лицом.
Поэтому, когда Дарья, не соизволив выдержать даже несколько месяцев, выставила на грант идею из записей своего отца, Аленка пришла к Никите. Она потребовала взять ее в проект, иначе обещала выставить на суд общественности некие документы, доказывающие кражу данных открытий.
Как тогда психовала Дарья, Никите было страшно вспоминать даже сейчас, но она все же взяла к себе Аленку. Что поражало молодого человека в Дарье, недаром ее называли Снежной королевой, вела она себя с девушкой все равно свысока и подчеркнуто по-деловому, ничем не показав, что она поддалась на шантаж, а наоборот, делала вид, что в память об отце сделала Аленке огромное одолжение. Никите же девушка загадочно сказала, что после экспедиции на Байкал она сотрет Аленку в порошок, потому как никто не имеет права шантажировать саму Малохину.
Вроде бы все вошло в колею, хотя и проиграли грант, но их заметил один богатый человек, и случилась эта экспедиция на Байкал, где было множество планов не только по защите природы, но и из тетрадки Дашиного отца, в которой было множество возможных открытий и прорывов.
При всем этом видимом благополучии у Никиты кошки скребли на душе. Повторения той ночи так и не случилось, а Дарья все дальше отдалялась от молодого человека, словно и не было у них ничего, словно это был сон. Лишь только в такие минуты, когда в экспериментах намечался прогресс, она становилась ближе и словно таяла. За это он готов был часами сидеть в лаборатории, часами проводить опыты и эксперименты. И из-за этой жертвенности, из-за этой самоотдачи Никита даже представить не мог, на что он способен, если она его предаст, если найдет себе кого-то другого. Возможно, из-за излишней ревности ему казалось, что с меценатом, который оплачивает им экспедицию, у Дарьи Дмитриевны роман, ну или только намечается, на худой конец он влюблен в нее, потому и дал денег. Потому как можно не любить такую шикарную женщину, Никита понять не мог. Дарья была просто создана для поклонения.
