– Да! – Рикер воздел руки к потолку, как адвокат на суде, который пытается привлечь к себе внимание зала. – Да, делал! И был потрясен до глубины души, когда выяснилось, что эта такая благопристойная с виду организация была связана с террористами! Вы, лейтенант, оказали обществу неоценимую услугу, когда раздавили эту мерзкую гадину. Ах, как же я был наивен! Я полагал, что «Кассандра» защищает права и безопасность американцев. Я ни секунды не сомневался, что все это делается в рамках закона!
– Жаль, что вы не присмотрелись к «Кассандре» повнимательнее, мистер Рикер, прежде чем вкладывать в эту организацию целых десять миллионов долларов, заработанных, очевидно, потом и кровью!
– Трагическая ошибка, о которой я чрезвычайно сожалею. После этого прискорбного случая мой подчиненный, который курировал благотворительность, был уволен. За неразборчивость.
– Понятно. И все же, несмотря на сделку, заключенную с прокуратурой, вас должны были судить по целому ряду обвинений. Однако потом начали пропадать вещественные доказательства, из компьютеров исчезала информация, и, наконец, сорвалась устроенная на вас полицейская облава.
– Так, значит, вот какова официальная версия событий? – Рикер взлохматил волосы и стал похож на седого дикобраза. – Положим, информации было с гулькин нос. Там было больше дезинформации, сфабрикованной полицией для того, чтобы оправдать незаконный налет на склад, которым, хоть он и являлся моей собственностью, управлял совершенно неизвестный мне, сторонний менеджер.
Глаза Рикера горели, его голос взмыл вверх, а пальцы с серебряными ногтями отбивали виртуозную чечетку по хромированным ручкам кресла.
– Вся эта история была сфабрикована легавыми, и поэтому сейчас мои адвокаты готовятся к тому, чтобы подать в суд на нью-йоркское Управление полиций.
– Что связывало вас с детективом Таджем Коли? – резко сменила тему Ева.
– Коли? – Рикер по-прежнему улыбался, однако глаза его стали колючими. – Что-то не припомню. Вообще-то я общаюсь со многими из ваших, лейтенант. Люблю служак! Но вот это имя… Впрочем, подождите-подождите… – Он потер пальцами нос, а потом зацокал языком: – Господи, Коли! Ну, конечно же! Я слышал об этой трагедии. Его недавно убили, верно?
– Коли был одним из тех, кто обложил ваш склад с наркотиками в Нью-Йорке, в результате чего вы лишились нескольких миллионов долларов.
Один из адвокатов быстро заговорил:
– Хочу заметить, что мистер Рикер формально не имел никакого отношения ни к обнаруженному в Нью-Йорке складу наркотиков, ни к их распространению, которое было пресечено полицией Нью-Йорка. Мы настаиваем именно на такой формулировке и не согласны ни на какую другую.
Ева не удостоила адвоката даже взглядом, а Рикер пожал плечами.
– Очень печально, что детектива Коли убили, лейтенант. Но неужели меня будут допрашивать каждый раз, когда кто-то из полицейских умрет насильственной смертью? Я ведь могу расценить это как полицейский произвол и нарушение моих гражданских прав.
– Нет, не можете. Вы сами дали согласие на эту встречу, вас никто не тащил за шиворот в полицейское управление. – Ева улыбалась. – Я уверена, что ваша адвокатская рота подтвердит это. А что касается Коли… Он собирал информацию, и мне известно, что всякие мелочи, подробности, детали всегда являлись его сильной стороной. Вы, как бизнесмен и многоопытный человек, наверняка знаете, что мелочи порой играют решающую роль. Именно благодаря этим мелочам истина в итоге всплывает на поверхность, как бы глубоко она ни была упрятана. А я очень хочу докопаться до истины и очень сердита из-за того, что моего коллегу полицейского фактически казнили. Так что поиск этой истины и того, кто совершил – или приказал совершить – это преступление, является для меня делом чести.
– Не сомневаюсь, что вас задело жестокое убийство вашего коллеги, совершенное к тому же в клубе, принадлежащем вашему мужу. – В голосе Рикера совершенно не к месту зазвучали веселые нотки. – Обидно, правда? Так, может, вместо того, чтобы донимать меня нелепыми подозрениями, вам стоит позвонить собственному мужу и вызвать на допрос его?
– Я не говорила, что убийство было жестоким и что оно произошло в клубе, принадлежащем Рорку, Откуда у вас эта информация, мистер Рикер?
Впервые за время их разговора на лице Рикера отразилась глубокая растерянность. Взгляд его стал пустым, рот приоткрылся. Но в следующую секунду все шесть адвокатов заговорили разом, воздух наполнился какофонией голосов, и это дало Рикеру время, чтобы прийти в себя.
– Если бы я не умел добывать информацию, я был бы плохим бизнесменом. Мне сообщили об инциденте, случившемся в одном из заведений вашего мужа, – только и всего.
– Кто сообщил?
Рикер вяло махнул рукой.
– Ну, допустим, один из моих партнеров. Не помню, кто именно. А что, это запрещено законом – получать подобного рода сведения? Я люблю собирать информацию. Можете считать, что это мое хобби. Кто-то собирает марки, кто-то – монеты, а я – информацию о людях, которые меня интересуют. О вас, например. Я, в частности, знаю, что с тех пор, как вам исполнилось восемь лет, вас растило и содержало государство.
Руки Рикера сжались в кулаки, в глазах появился какой-то хищный блеск. «Скорее даже голод, – подумалось Еве. – Как у гурмана в предвкушении экзотического блюда».
– Вас насиловали, причем с особой жестокостью, не так ли? Наверное, тяжело жить с такой страшной душевной травмой, постоянно помня, как безжалостно у вас отобрали невинность. У вас даже имя не свое, его наспех придумали для вас сотрудники детдома. Ева… Как романтично! Ведь так звали первую женщину на Земле. И фамилия Даллас – просто и без вывертов. В этом городе вас нашли – грязную, истерзанную, избитую девочку, которая скулила в мерзкой подворотне.
Рикер достиг своей цели: по коже Евы побежали крупные мурашки, спина взмокла, леденящий холод пробрал до костей. Однако ей удалось отвести взгляд от лица Рикера и взять себя в руки. Она даже не моргнула.
– Что ж, садясь играть в карты, нужно договориться о правилах. Я тоже собираю информацию. О людях, которые оскорбляют мое обоняние. Копайте под меня сколько угодно – возможно, это даст вам более ясное представление о том, кто противостоит вам на сей раз. Дело Коли – в моих руках, и, поверьте, я узнаю, кто, почему и как отправил его на тот свет. Берегитесь, Рикер. Беседа закончена, – сказала она и выключила диктофон.
Адвокаты разразились протестами и возражениями, однако Рикер нажал на кнопку, и панель опустилась, отгородив законников от комнаты. Он сейчас был бледнее, чем в тот момент, когда Ева вошла в гостиную.
– Это вы берегитесь, лейтенант. Те, кто осмеливается мне угрожать, обычно плохо кончают.
– А вы еще раз просмотрите информацию на меня, Рикер, и убедитесь в том, что я всегда кончаю хорошо.
Они оба встали. Ева надеялась, что он хотя бы на секунду потеряет контроль над собой – этого было бы достаточно.
