Экран погас, и всем стало сразу очень страшно, до этого всё воспринималось как приключение, и лишь сейчас пришло понимание, что всё всерьез. Есть картина, которая стоит миллионы, есть преступник, и его надо вычислить, но вот смогут ли четыре дилетанта это сделать? В данный момент в это не верил никто. Казалось, что на последней секунде перед выключением камеры даже у деда в глазах промелькнул ужас недоверия к людям, сидящим перед экраном.
– Только бы это не был его внезапно наступивший маразм, – опять вздохнул Алексей. – Ну что, мушкетёры, пойдёмте спасать мир.
– А кто из нас д’Артаньян? – весело спросила Мотя, будто это была самая важная информация на данный момент.
– Вы, госпожа Портнягина, – устало сказал он, – исключительно только вы, и мне очень страшно от этого.
Турин 1798
Князь Адам Чарторыйский, совсем ещё молодой образованный аристократ, вынужден был безвыездно скучать в Турине, столице Сардинского королевства. Виной тому была его дружба с великим русским князем Александром Павловичем. Он как-то совершенно случайно стал поверенным в душевных тайнах молодого Александра. Скорее всего, прекрасное образование, что так стремилась дать сыновьям его мать Изабелла, компенсировав своё нежелание заниматься детьми, прельстило великого князя. Но именно эта симпатия вызвала подозрение его отца Павла, который и отправил с глаз долой Адама, назначив послом в Сардинском государстве.
Выпросив небольшой отпуск, он решил прокатиться на родину, в Польшу. Бродя по улочкам Турина, Адам безуспешно пытался найти подарок для своей матери, которая испытывала особую любовь к искусству. Ничего достойного его матушки не попадалось. Она, первая светская львица Польши, меценатка и патриотка, основательница нескольких музеев, не могла обходиться малым, ей нужно было всё самое лучшее. В одну из таких прогулок, не принесших как всегда никакого результата, когда Адам уже решил ехать домой без подарка, он попал в переделку.
– Спасите… – услышал слабый женский крик Адам и, не медля ни секунды, рванул в подворотню.
Двое негодяев схватили молодую девушку, пытаясь сотворить неслыханную гадость. Служба при русском дворе многому научила молодого Адама, в том числе и искусству боя. Он растолкал негодяев в стороны, попутно сломав кому-то нос, а кому-то челюсть, схватил молодую растерянную девушку и рванул бежать что есть сил, не дожидаясь, пока разбойники придут в себя и решат отомстить.
Девушку звали Анна Мария, и она была дочерью богатого вельможи.
– Спасибо, – произнесло невинное создание, – вы обязательно должны зайти, папенька отблагодарит вас.
За спасение Анны Марии Адам был осыпан дарами, в том числе картиной, принадлежавшей кисти великого Рафаэля. Это был прекрасный подарок матушке, Адам уже представлял, как небольшая картина, написанная на дереве маслом, достойно займёт место в коллекции князей Чарторыйских.
– Только помните, молодой человек, – сказал отец спасённой девушки, – эту картину нельзя продавать, её можно только дарить, – и, как показалось Адаму, облегчённо вздохнул, вручая ему портрет.
Одно немного смущало Адама: молодой человек очень грустно смотрел со старого портрета, будто жалел его или что-то знал про Адама и не мог сказать. Стряхнув глупые мысли, молодой князь пошёл собираться в дорогу, но не выдержал и вернулся для того, чтоб накинуть на портрет кусок ткани, как на клетку с безостановочно разговаривающим попугаем для того, чтобы тот замолчал.
Глава 5
Костюм горничной
У Зинки голова шла кругом, сегодняшний день, такой долгий и странный, всё никак не хотел заканчиваться. Сейчас она сидела в гостиной собственной квартиры, вокруг неё стояла куча пакетов с одеждой и ходили незнакомые ей ещё несколько часов назад люди. Всё смахивало на какой-то розыгрыш, который неприлично затянулся.
– Боже мой, – Алексей залетел в гостиную, выпучив глаза, вообще, Зина поняла, что он очень рано взял на себя руководство группы на правах старшего, как выяснилось в магазине, руководить придётся ей, – Зинаида, всё пропало, наши деньги под угрозой! – истерично кричал бывший руководитель.
– Что еще?
Она очень устала, и сейчас безмерно хотелось одного – лечь и уснуть. Но нельзя, самолёт завтра с утра и ещё много дел. Около трёх часов было потрачено на магазины, ещё два – на парикмахерскую, всё бы ничего, но Матильда и Алексей постоянно ругались и препирались. Мотя периодически обижалась на него, но в силу своего характера через пять минут уже всех прощала. Алексей же был упрям в их общении и задирал её по любому поводу. Зинка была регулировщиком в их обоюдных уколах друг другу и с ужасом представляла, как они будут играть супружескую пару. Но выхода не было, доктор, к которому они тоже зашли, ужаснулся, увидев состояние разбитого ногтя Моти, и вынес неутешительный вердикт – ноготь надо срывать. Сделав все неприятные и болезненные для Матильды процедуры, он обязал ходить на перевязки каждый день. Естественно, и здесь Зинка всё уладила, объяснив доктору, что они улетают, и пообещала делать перевязки со всеми тонкостями данного мероприятия. Для этого ей пришлось выслушать подробную лекцию и купить в аптеке по списку все необходимые приспособления. Как это будет происходить на самом деле, она с трудом представляла, так как с детства не переносила вид крови.
Когда всего на минуту почудилось, что все трудности позади, выяснилось, что они где-то потеряли Эндрю. В итоге они нашли свою пропажу в салоне красоты на банкетке. Молодой человек, тихий и бесконфликтный, постоянно что-то делал в своём гаджете, сразу теряясь в пространстве. Роль ему досталась лёгкая, он будет изображать программиста, который устанавливает сигнализацию на собрание картин, коих в доме заказчика было много – это было замечательно, потому что и играть-то по большому счёту не придётся, он будет самим собой. Алексей тоже вроде как в своей тарелке, он будет играть роль друга хозяина дома, такого же богатея, – дело знакомое и простое. Зинке же дед поручил роль его молодой жены, задача для неё вполне выполнимая. Сложности поджидали их с Мотей. По замыслу деда она должна быть горничной, но какая горничная с разбитым в хлам пальцем и кучей бинтов и повязок на нём? Эта версия сразу выпадала, тогда Зинка решила взять ответственность на себя и приняла решение – горничной будет она, а Мотя станет играть жену Алексея. По указанному мессенджеру они сообщили заказчику об изменении ролей, ведь он должен подготовить для горничной рекомендательные письма. Всё бы ничего, но, видимо, Зинка напрочь забыла, что дед запретил что-то менять в его сценарии.
– Мы провалимся, – паниковал Алексей, мельтеша по гостиной из угла в угол. Он протягивал свои руки с красивыми интеллигентными пальцами к небу, будто ища защиты и хотя бы поддержки у бога, хотя, возможно, он обращался к виновнику всех этих событий, к деду.
– Не истери, что опять?
Она не понимала, как это всё в одну минуту на неё свалилось. Смерть деда, открытие о его тайной жизни и командование целой операцией. Она не была замотивирована, как остальные, деньгами. Зинка хотела лишь одного – не опозорить деда, а для этого надо повзрослеть, стать сильнее и самостоятельней, а значит, убрать все детские эмоции.
