— Дай руку, — попросил он.
— Зачем?
— Хочу попробовать, — отвинтив крышечку, он с интересом наблюдал, как струйка лака стекает с кисточки в пузырёк.
— На себе попробуй.
— А как потом смыть?
Я показала ему бутылочку с жидкостью для снятия лака. Удовлетворённо кивнув, Бэзил поставил пузырёк рядом с собой и с сосредоточенным видом принялся намазывать большой палец левой руки. Закончив, подул на него и, растопырив пальцы, поднес к моему лицу.
— Зачётно, — одобрила я. — Давай другие.
Минут десять, положив руку на согнутую коленку, с тем же усердием он красил остальные пальцы.
— Что это у тебя? — кожа на его ладони между большим пальцем и указательным была какая-то неестественно гладкая и блестящая.
— Супом обварился. Летом на даче.
— Я думала, прижигался.
— За идиота меня держишь?
— Ради понтов ты можешь.
— Не. Себя я люблю, но кого-нибудь ради понтов прижечь могу, — он рассмеялся и продемонстрировал мне густые вишнёвые пятна-капли на ногтях, словно он их не красил, а просто залил лаком. — Ну, как?
— Плохо.
Я взяла его руку, стёрла всю эту красоту и быстро накрасила заново.
— Теперь хорошо. Только подожди, пока высохнет.
Со смешной манерностью Бэзил замахал пятерней.
— Помнишь, ты рассказывала, что твой дед работает в сыскном агентстве или типа того?
— Ну, да. Только он ничего не расследует и никакие преступления не раскрывает, если ты об этом. Просто целыми днями висит на телефоне или в интернете. Собирает информацию по всякой фигне. Скукота смертная.
— А ты не думала о том, чтобы этим воспользоваться?
— Чем?
— Вот этой всей информацией.
— Я тебя не очень понимаю. Как мне ей воспользоваться?
— Превратить секретные сведения в деньги, — Бэзил перестал махать рукой и многозначительно посмотрел.
— Шантажировать кого-то? — неуверенно предположила я.
— Не совсем, — он придвинулся ближе. — Кто, по-твоему, обращается в такие агентства?
— Жёны, чтобы уличать своих мужей в измене. Ну, или наоборот.
— Это само собой. А ещё компании, подозревающие своих сотрудников в мошенничестве, или родители, которые думают, что их дети связались с дурной компанией. А некоторые спецом просят на человека компромат нарыть, чтобы потом его подставить или слить. Понимаешь?
— Пока не особо.
— Типа если бы я заранее знал, что ты планируешь записать перепихон Нади с Томашем, то мог бы предупредить их, и они бы не попались на Лизин шантаж.
— Я ничего не планировала! Всё не так.
— Погоди. Я не о том… Плевать, как на самом деле. Суть в том, что у тебя в свободном доступе есть инфа о том, кто против кого и что замышляет. Можно было бы просто предотвращать какие-то подставы и получать за это деньги.
— Мне кажется, ты уже пьяный. Чушь полная.
— Чушь? Шикарно, — он отодвинулся от меня подальше. — Я ей принёс на блюдечке бизнес-идею, а она ещё носом воротит.
— Даже слышать про такое не хочу, тем более сейчас. И вообще, я болею. И голова ничего не соображает.
— Она у тебя знаешь, почему не соображает? Не из-за болезни. А потому что ты её Надей этой дурацкой забила. Я поначалу никак не мог врубиться, чего это тебя так переклинило. А теперь понял. Из-за Томаша, да? Из-за того, что она с ним? И ты теперь думаешь, что это он её кокнул, но ищешь, на кого бы ещё свалить.
Бэзил впился в меня острым взглядом.
— Неправда!
— Правда. Вон, ты даже с Лизой из-за него поссорилась. Микки, что с тобой?
— Ты всё преувеличиваешь, — я поднялась.
— Ну, разумеется, именно поэтому ты отправилась следить за ними с Надей и снимать…
— Отстань. Будешь давить, я с тобой тоже поссорюсь.
— Ты называешь моё классное предложение чушью, а сама погрязла в ещё большем бреду.
Я ушла на кухню. Открыла окошко, и сырой ноябрьский воздух наполнил лёгкие. Взяла со стола сигареты Бэзила, но прикурить не успела.
— Ладно, не хочешь, как хочешь, — Бэзил настырно притащился за мной. — Я просто так предложил. Дело твоё. Давай просто посмотрим Людей Икс и больше не будем разговаривать ни о чём грузящем?
— Давай, ты посмотришь Людей Икс, а я — спать. Надоело уже всё.
— И что, даже не поцелуемся? — Бэзил преградил мне дорогу.
— Нет.
— Так не честно, Микки. Ты же моя девушка.
— У меня нет настроения в это играть.
— Ладно, тогда, может, просто? По-дружески? Для поднятия настроения?
— Иди к чёрту, Бэзил, — я отпихнула его. — Ночевать будешь у деда и бельё сам себе застели.
— Я так, на покрывале, — Бэзил поплёлся к дальней комнате, потом остановился. — Слушай, мне просто интересно, у тебя есть что-то такое, о чем ты мечтаешь? Что-то реальное и возможное. Чего бы ты хотела получить в будущем. После того, как со школой будет покончено.
Неожиданный вопрос, особенно от Бэзила. Однако в свете последних событий, да и вообще, всей моей унылой истории жизни, долго раздумывать не пришлось.
— Я бы очень хотела просто радости. Нормальной, настоящей. Человеческой. Чего-то понятного и хорошего. Мне много не надо. Сухие ботинки, тепло, и чтобы меня хоть чуточку кто-нибудь любил.
— Ну, я, например, тебя чуточку люблю. По-дружески, конечно. Если подгоню новые ботинки, ты будешь счастлива?
— Вась, слушай, извини. Я всё понимаю, ты стараешься, хочешь помочь мне, задвигаешь свою Ксюшу, придумываешь невероятные бизнес-планы, присылаешь пиццу под видом тайного поклонника, а я туплю и гружусь, но у меня сейчас, правда, какой-то сложный период. Мне всё время кажется, что где-то есть хорошая, светлая жизнь, а меня затянуло в эту ужасную сказку с Кощеем и Ягой и я никак не могу из неё выбраться, — пока Яга была жива, я, находясь в вечном сопротивлении, никогда не задумывалась об этом, но теперь, когда её не стало и бороться больше было не с чем, оказалось, что, по сути, дело вовсе не в ней. — Знаешь, я сейчас вдруг поняла, о чём мечтаю. Я мечтаю, чтобы кто-то пришёл и спас меня из всего этого. Просто взял за руку и увёл в другой мир. В мир, где есть надежда, смех, и где людям можно верить. Только очень сомневаюсь, что это возможное и реальное.
— Как ты догадалась, что это я пиццу прислал? — Бэзил озадаченно потёр бритую голову.
— Это же очень просто. Второй раз ты заказал её там же и тебе сделали скидку.
Усмехнувшись, он с одобрением покачал головой:
