— Мне странно, — признался он. — Очень странно. Она как будто разговаривала со мной.
— Ну, как труп может разговаривать?
— Её сущность говорила со мной.
— И что же она говорила?
— Что я убийца. Я ответил, что не боюсь её, но она только и повторяла: убийца, убийца, убийца… Здесь везде дестрой. Пожалуйста, я хочу вернуться.
Я отлично знала, сколько всего может нафантазировать Женечка, но от его слов стало не по себе. Откуда ему знать, что Лидия Михайловна считала его убийцей? Тамара Андреевна в жизни не рассказала бы такое. Если только он подслушал её разговор, но он бы обязательно сознался в этом раньше. Скорей всего, это сказал кто-то из людей, стоявших позади него. Кто-то, кто слышал подобное от Лидии Михайловны. Наверное, они его и в лицо знают. Надя могла показывать фотографии. Вот почему Марго его тоже узнала.
— Она похожа на Надежду Эдуардовну, — задумчиво сказал Женечка.
— Ну, конечно. Она ведь её мама.
— Нет. Потому что тоже мёртвая и тёмная. Но с Надеждой Эдуардовной никто не прощался.
В стороне, прячась под глубоким капюшоном, нас поджидала Марго. Ноги её были покрыты серым ворсистым пледом. Она поманила меня пальцем, и я подошла.
— У тебя не будет пуговки? — проговорила она елейным голоском попрошайки.
Я оглядела себя. На мне была худи, джинсы и куртка на молнии.
— К сожалению, нет.
— А у мальчика?
Женечка был одет в короткий пуховик, а под ним рубашка и свитер. Тамара Андреевна всегда его одевала как следует. Но трогать его, особенно сейчас, не стоило.
— Нет.
— А если поискать? Хорошенько… — женщина моргнула своим страшным тиком. — А я тебе взамен какой-нибудь секрет расскажу.
— Почему столько людей пришло? Они что, все так любили Лидию Михайловну?
— Конечно, нет. Некоторые её и в глаза не видели, она же из комнаты своей не выходила.
— Зачем тогда они здесь?
— Думаешь, у нас развлечений много? Вечером стол накроем, посидим, помянем, — она потрясла свисающими подбородками. — Так что насчёт пуговки?
Ещё недавно у меня была тысяча вопросов, но теперь вдруг в один момент они все закончились. А новые секреты знать не хотелось. Я устала.
— Мне не нужны секреты. Чем их больше, тем страшнее становится.
— Назад дороги нет, — злорадно ухмыльнулась Марго.
— До свидания.
Собираясь уже отъехать от меня, она вдруг остановилась.
— До свидания? Ну, как скажешь.
Вспомнив предупреждения Томаша, я поторопилась поскорее уйти, подхватила Женечку, и мы быстро пошли в обратную сторону. Он хотел подождать чернобровую, чтобы она нас проводила, но я так замерзла и хотела в туалет, что на подходе к жилому корпусу почти бежала.
Влетела в вестибюль, чуть не сбив бабушку с рыжим котом. По-быстрому сняла куртку, сунула Женечке в руки и усадила его на диван.
— Я в туалет. Жди. Вернусь, вызовем такси.
— Микки, только ничего не бойся, — крикнул он мне вслед.
Туалет я нашла быстро. По коридору поворот и по лестнице наверх. А вот когда вышла, неожиданно растерялась. Что направо, что налево, коридор был везде совершенно одинаковый: ковровые дорожки, двери, светильники.
Свернула налево, но сколько ни шла, отыскать лестницу никак не могла. В прошлый раз, когда мы приезжали с Томашем, всё было очень запутано, и я сразу поняла, что без помощи не справлюсь. Но, как назло, на этаже не было ни одного человека.
Я постучала в первую попавшуюся дверь. В ответ оттуда раздался сильный кашель. Хриплый, задыхающийся, неприятный. Я постучала в соседнюю дверь. Мне открыла девочка лет десяти, чем-то похожая на Дашу. Увидеть ребенка в таком месте было неожиданно, но когда она вдруг проскрипела старушечьим голосом: «Тебе чего?», я вдруг совершенно отчётливо увидела, что это не девочка, а маленькая сморщенная бабка.
— Не подскажете, как пройти к главному входу?
— Не ищи их. Первый сошёл на прошлой станции, а второй спит. Теперь уже до весны. У тебя, случайно, нет пуговицы?
Из одной из комнат появилась уборщица с нагруженной грязным бельём тележкой, я бросилась к ней. Стоя в дверях, она продолжала разговаривать с кем-то невидимым.
— Скажите, пожалуйста, как найти выход?
— Выход? — удивлённо пожала плечами она. — Выход только с другой стороны.
— С другой стороны здания? — переспросила я.
— Миро-зда-ния, — произнесла она совершенно серьёзно.
— Как попасть к администратору?!
— А, ты про это, — уборщица махнула рукой. — В пятую зайди.
Я открыла дверь с номером пять и действительно оказалась в холле прямо позади Людмилы. Она с удивлением подняла голову.
— Немного заблудилась тут у вас, — оправдываясь, пояснила я.
Людмила понимающе покивала.
— Чтобы не теряться — пользуйся лифтом.
— Понятно. Спасибо, — я развернулась, чтобы сказать Женечке, что пора вызывать такси, но на диване его не оказалось.
Должно быть, он тоже отправился в туалет. Я подождала. Посмотрела немые картинки на экранах, погладила рыжую кошку, которую держала бабушка, поговорила с Людмилой о погоде и узнала об их запланированной новогодней программе с фаер-шоу. Но Женечка не возвращался.
С учётом того, как я сама металась в этом запутанном лабиринте коридоров и была уверена, что поднималась по лестнице, а потом оказалось, что не поднималась, сомнения в том, что он мог заблудиться, из смутных стали вполне явными.
Самое плохое было то, что у него осталась моя куртка. А в ней ещё и телефон, так что даже позвонить ему я не могла.
— Мой друг, кажется, заблудился, — объявила я Людмиле.
Она безразлично пожала плечами.
— Дело в том, что он не совсем здоров.
— Он здесь не один такой, — Людмила посмотрела мне за спину. — А, вот и Джена.
Я обернулась. Это была та самая чернобровая и неразговорчивая, которая нас встречала.
— Моего друга нет уже почти двадцать минут нет.
Джена раскрыла передо мной старый учётный журнал с желтоватыми страницами и зелёным корешком.
— Распишись.
— Это что?
— Что вы были на мероприятии.
— В морге?
— Да.
— А где это написано?
Она утомлённо закатила глаза.
— Чем дольше ты тянешь, тем позже мы отправимся искать твоего друга.
Прозвучало убедительно. Я быстро накарябала некое подобие подписи.
