— Кто? — вдруг с искренним удивлением спросила Катя.
Гриша обернулся, не поняв этой растерянности в голосе, но жена, чудилось, реально не понимала, о ком речь ее «подруга» ведет.
— Что за Макс? — нахмурившись, переспросила. И звучало так, словно Катя все еще не верила, что Лера все это серьезно говорит. А ту уже прорвало!
— Ты всегда его не замечала, не обращала внимания на людей вокруг абсолютно, а он никого, кроме тебя, не желал видеть! — рявкнула Лера в ответ, то ли за себя в обиде, то ли за парня того неизвестного, фиг разберешь. — Даже когда я с ним переспала, он мне только про тебя и говорил, рассказывал, какая ты умная и классная… Каждый день меня трахал, а по тебе сох, сучка! — выплюнула, словно змеюка, бессмысленно надеющаяся ядом из зубов до Кати доплюнуть.
А жена его… все такой же удивленной выглядела.
— Я, вообще, не помню, кто это, — заметив, что Гриша смотрит, тихо призналась. — Я точно ни с каким Максом не встречалась. Да и просто… не помню. Были, наверное, на курсе, но я… Не помню, — повторила вновь, как ошарашенная, покачала головой.
— Конечно, куда тебе!!! Ты же не такая! — тут же влезала Лера, будто слова Кати ее правоту подтверждали.
Хотя Грише показалось, что этой твари уже и заткнуться бы можно. Он уже как бы все понял для себя. Гадко стало. А что уже за Катю говорить — мог представить, насколько ей это все отвратительно слушать.
— Ты же спала тогда только с заведующим хирургии, чтоб тебя оставили на интернатуру там. Дни и ночи в больнице пропадала! Думаешь, я не знала или не понимала, каким путем ты распределение в столице получила, когда меня и со всеми связями не смогли устроить? — глянула на Катю с настоящей ненавистью. — Я так Максу и сказала, еще надеялась, что он… Но со мной ему только трахаться удобно было, видите ли, а жениться… Нет, он на тебе хотел, но ты и не видела… — Лера под ноги себе попыталась уставиться, будто до сих пор обижена на того парня. Но охранник крепко держал.
— Я работала, Лера! Днями и ночам! Хваталась за любую практику и операцию, за любую перевязку и самые муторные случаи, а не ноги раздвигала перед каждым встречным! — с настоящей обидой, отрезала Катя, будто правду пыталась донести. Задело ее крепко…
Блин! Хотелось в охапку сгрести и вытащить из этой подсобки, в душ затянуть, чтоб от этой грязи отмыть. Зацеловать, чтоб и думать про дуру эту забыла.
— Но ты, похоже, по себе судить привыкла, — как-то тяжело и с обидой закончила его жена тем временем.
— Я что, идиотка, по-твоему, поверить, что ты такая вся из себя пушистая и белая? — фыркнула Валерия все с той же ненавистью. — И с Владом та же история повторилась, ты всех нормальных динамишь! Ищешь свою выгоду только, цепляешься за тех, кто побогаче и протолкнуть тебя дальше может, — тут эта сучка на него глянула, тоже щедро одарив своей яростью. На что Гриша лишь цинично усмехнулся. — Да! Я хотела, чтобы ты тут напилась, отрубилась, знаю же, как тебя от алкоголя ведет сразу, и нашелся бы кто-то, кто показал бы, где твое место… Чтоб поимели тебя, а еще — толпой лучше! Потому что нечего строить из себя такую правильную, когда сама…
— Хватит! — шо рубанув, отрезал Гриша категорично и с гневом.
Потому что самому до тошноты противно. И точно достаточно. Больше не собирался позволять своего ангела оскорблять, пусть и ради того, чтоб разобраться.
Да и что тут выяснять еще? И так все ясно уже. Ну и этой твари доказывать что-то — бессмысленно. Права Катерина: та по себе судит людей вокруг и их мотивы, ей не понять ни хорошего честолюбия, ни готовности пахать до утра, ни заботы о людях.
— Пошли, ангел, — отвернулся, потянув Катю, немного оторопевшую и как застывшую от всех этих гадостей, вываленных на ее голову, от несправедливости к выходу. — Основное ясно. Дальше парни поэтапно выспросят. Тебе это слушать — никакого смысла нет, — тоном, не оставляющим места для дискуссии, заметил и повел к двери, не позволив обернуться.
— Гриша…. — едва они вышли, тихо и неуверенно попыталась его окликнуть Катя. Видно было, что и ее натурально мутит, но при этом…
Боялся его ангел. За вот ту сволочь переживала, пусть и злилась, и обиду испытывала, по глазам читал.
— Не переживай, Катюша. Никто ничего жесткого ей не сделает, — вздохнул тяжело, вглубь глотки проталкивая свою ярость. — Тем более не то, что она раз за разом пыталась тебе устроить… — и тут Гришу как накрыло пониманием!..
Дернул на себя жену, обхватил руками, прижав так крепко, что и неприятно Кате, может, учитывая синяки.
— Матерь божья! Под какой же счастливой звездой ты родилась, ангел мой, что сучке задуманное не удалось ни разу?! — выдохнул ей в макушку, рукой затылок Кати сжимая, сгреб волосы пятерней.
На секунду ж представил, что хоть один план дуры этой сумел бы выгореть… Всего один! И реально волосы на затылке зашевелись от ужаса, что мог не успеть ее найти, защитить…
Вроде и, вообще, не свойственные Алхимику сантименты ж, но так полно и глубоко совпала, проникла в него эта женщина, что и от такой вот мысленной картины за грудиной жечь начало! Захотелось вернуться и обойму в суку всадить. Или отдать в бордель какой-то подпольный, чтоб поняла, каково это, все то, что для Кати желала. Но… Ок, он только что жене пообещал…
Выдохнул сквозь зубы, пытаясь запахом волос Кати вытеснить из груди гнев. Ладно, прижмет просто, перекроет ей все возможности для нормальной работы не только в столице, но и в родном городке. Пусть куда-то в глухое село едет, опытом людей спасает, мля!
— Пошли. Не х*р шляться уже, тебе отдыхать надо, — грубовато вышло, голос осип, но Гриша не то чтобы готов был все это наружу вытаскивать или Кате план излагать. Да и не нужно оно ей. Отдыхать пора.
Гриша ей сразу пообещал, что любые проблемы решит, его профиль. Вот и сделает так, чтоб никогда больше эта стерва не смогла его ангелу жизнь испортить. В своем праве.
Глава 38
В голове до сих пор толковых мыслей не было, хоть уже и до кабинета дошли. Какой-то звон в ушах, пустота в районе горла почему-то, и чувство такое, словно она в нечистотах валялась последние полчаса. Физически ощущает, как Гриша на нее то и дело обеспокоено поглядывает, да и крепкий захват его руки на своей ладони чувствует. И это очень поддерживает, честно. Просто… Катя себя в неком ступоре ощущала, голова, словно ватой обернута.
И как врач, да и просто, как разумный человек, Катя даже понимала предпосылки, отстраненно и адекватно вроде же осознавала причины своей реакции, однако…
Елки-палки! Было невыносимо тяжко принять, что человек, который столько лет находился рядом, с которым, так или иначе, она делила многие моменты и этапы жизни, все это время ненавидел в душе и желал Кате только самого худшего. Еще тяжелее оказалось осознать, что Катя даже не помнит того парня, который стал таким вот «камнем преткновения» в сознании Леры.
