– Куда подхожу? Зачем подхожу? Я никому не подхожу! – тут же открестилась бабуля.
– Подходите, гражданка! Вы ведь не можете отказать правительству и Родине, если им так нужны? – произнесла я с нажимом и нахмурила брови. – Не можете! Поэтому с сегодняшнего дня Вы работаете на нас! А Родина Вас не забудет!
После моей пламенной речи глаза Антона Михалыча встретились на переносице, а сам участковый так сжал губы, что они побелели.
– Итак. С сегодняшнего дня Вы, Матвеева Клавдия, должны записывать все, что происходит во дворе! Абсолютно все! Где-то в этом районе засел иностранный шпион. И только Вы можете его найти.
– Как шпион? – она приложила ладони к груди, ахнув от изумления.
– А вот так. Коварный шпион! И только Вы сможете его обнаружить! Поэтому для Вас персональное партзадание – записывать в блокнот все, что считаете подозрительным! От руки. И раз в два месяца передавать данные Антону Михайловичу, как нашему самому лучшему сотруднику. А он разберется, что со всем этим делать!
Антон Михалыч прикрыл глаза, однако я успела заметить, что правый задергался. Но пусть лучше так, чем прибегать на вызовы по несколько раз в день!
– И вот еще что! Чтобы нас с Вами не рассекретили, ни в коем случае нельзя звонить участковому! И пожарным! Только в случае реального возгорания! Если желание будет нестерпимым – срочно попейте чай с медом и ромашкой! Его правительство предоставляет бесплатно для своих агентов.
Участковый тихонько взвыл, поняв, что ему еще и в аптеку придется бежать за медом с ромашкой, но мужественно промолчал. Аня, закусив кулак, повернулась к нам спиной, а я продолжила ломать комедию:
– Вы поняли инструкции?
– Поняла! – важно согласилась баба Клава, поправляя узел платка под подбородком. – А не врете ли вы, девоньки?
– Такими вещами не шутят! – патетично ответила я. – Антон Михайлович сам будет забирать данные, звонить и торопить его не нужно. Помните про чай! И… удачи!
Я пожала растерявшейся бабе Клаве руку и развернулась к своим спутникам:
– За работу, господа! Наша служба и опасна, и трудна!
Участковый выдохнул и побрел за мной, а Аня, приняв самый невозмутимый вид, потопала в соседний подъезд. Недавно она переехала к своему уже жениху майору Давыдову и жила через стенку от Влады, только в другом подъезде.
– Ну ты выдала... – покачал головой Антон Михалыч, когда мы свернули за угол. – Я такого бреда давно не слышал.
– Просто всем хочется знать, что они кому-то нужны, даже если этот кто-то – Родина, – немного грустно произнесла я. – Купите ей мед и чай с ромашкой?
– Накуплю на год вперед, – пообещал участковый и протянул руку. – Удостоверение отдашь?
– Ой! – пискнула я, возвращая стражу порядка документ. – До свидания!
– Пока, – подмигнул мне Антон Михалыч, и мы разошлись в разные стороны.
Я приехала домой к бабушке, где голодная интеллигенция встретила меня протяжным «Мяууу…» и раскиданными по всему полу разорванными пакетами. Помянув добрым словом двоих из ларца, покормила кота, тяжело вздохнула и принялась за уборку, параллельно высказывая пушистости все, что думаю о его внезапном увлечении полиэтиленом.
Когда с уборкой было покончено, а Ярослав все еще не явился и даже не удосужился написать сообщение (что, впрочем, было обычным делом), я разобрала свой рюкзак и села за учебу. Но мысли мои то и дело возвращались к супругу.
К полуночи, злая и нервная, я уже не находила себе места от беспокойства. Наконец, раздался стук в дверь.
Намеренно медленно я потопала к двери, приняв самый скучающий вид. Не глядя в глазок, распахнула ее настежь. И глаза мои от удивления округлились, потому что на пороге стоял не мой дражайший супруг, а странная девица, раскрашенная, как новогодняя елка.
Высокая тощая блондинка с невероятно наглым взглядом, обведенным черным «смокиайс», тонким носом и ярко-красными напомаженными губами. Я и сама любила алый цвет на губах, но на этой дамочке он смотрелся вульгарно. Одета она была довольно стильно, что создавало когнитивный диссонанс между макияжем и образом девицы в целом.
– Вы квартирой ошиблись, – сказала я. – Вас, наверное, сосед сверху вызвал.
Этажом выше действительно жил молодой симпатичный парень, очередь из девиц к которому не уменьшалась, а прибавлялась с каждым днем. Как-то придя к бабуле, я наблюдала умилительную картину, когда две дамы не могли поделить моего соседа. Не вмешаться, конечно, не смогла, и в финале истории сосед заперся в своей квартире от двух разъяренных уже подружек. И думаю, что затаил обиду на меня, как на главную зачинщицу расправы над ловеласом.
– Я к тебе, – нагло заявила девица, входя в квартиру.
– С какой целью? – нахмурилась я, автоматически делая шаг назад и смотря на девицу снизу вверх.
Кто-то свыше и так наградил девицу гренадерским ростом, но она не брезговала высокими каблуками.
– Поговорить, – оглядев меня с головы до ног, ответила незнакомка.
Пришла крамольная мысль, что это очередной консультант какой-нибудь косметической компании оборзел вкрай, но девица выглядела дорого и слишком уж нагло.
– Говори, – процедила я, скрещивая руки на груди.
– Я пришла поговорить о Ярославе! – объявила девица.
Мне с трудом удалось подобрать челюсть с пола и угомонить почему-то резко зашедшееся в груди сердце. Я решила уточнить:
– И что с Ярославом?
– Ничего. Дай ему развод, – напрочь обескуражила меня блондинка.
– С какой стати? – прошипела я, начиная закипать.
– С такой, что он – мой!
– И когда ты умудрилась себе его присвоить? И с какой целью пришла ко мне? Благословения просить?
– Стефа, – мерзко коверкая мое имя, сказала блондинка, – мы с Ярославом любовники! Уже давно. Но из-за того, что ты – дочь генерального прокурора, Ярик боится с тобой развестись.
Я наклонила голову, соображая. «Боится» и «Ярослав»? Мой муж когда-то не испугался влезть в квартиру генерального прокурора, к слову, на пятом этаже, а тут боится?
– … и я требую, чтобы ты оставила его в покое!
Первые слова блондинки я пропустила мимо ушей, но такое требование спустить не могла.
– Да требуй, конечно, – произнесла ровным голосом, хотя внутри все клокотало от злости.
И если он действительно изменил мне с ней, то причину развода я укажу как «Дурной вкус в выборе любовницы!»
– Стефания, вижу, что ты мне не веришь. Но я не вру, – сменила тон блондинка, – и могу это доказать.
– Очень интересная практика! – возмутилась я. – Прийти к жене своего любовника, чтобы что-то ей доказать!
– У него родинка на пояснице, – произнесла девица.