Одним резким, мощным толчком он заполнил меня до упора и одновременно прикусил шею. В ту же секунду меня пронзило судорогой оргазма. Тело выгнулось, перед глазами замелькали разноцветные круги... Все, что я могла – это цепляться за спину Ярослава и ждать, когда мозг, наконец, сможет дать приказ вдохнуть легким.
– Моя! – хрипло выдохнул Шведов, когда я немного успокоилась, и потерся носом о мою щеку.
И задвигался... Медленно и тягуче, растягивая удовольствие и снова доводя меня до пика. Но и его подвел хваленый контроль, когда я легко провела языком по шее Яра. Он задвигался быстро, глубоко, хаотично. Выбивая стоны и крики удовольствия.
Во второй раз мы кончили одновременно. Все тело пронзило судорогой – и я сильно выгнулась, ловя последние отголоски феерического оргазма...
Мы оба были мокрыми от пота и тяжело дышали. Ярослав оперся на свой локоть и пытался восстановить дыхание. Я же просто гладила его плечи, рассматривая потолок.
Шведов нежно провел кончиками пальцев по моей щеке, заставляя повернуться к нему, и теперь уже невероятно нежно поцеловал припухшие от его недавних поцелуев губы.
Он все еще был во мне, но не двигался. Медленно целовал губы, гладил шею. Царила глубокая ночь, вокруг простирался лес... В этот момент во всем большом мире были только мы.
– Домой, Рыжик, – наконец выдохнул Ярослав, – там продолжим.
И я не нашла в себе сил возразить…
Ярослав медленно и немного лениво поднялся, вышел из машины и сладко потянулся. Я с трудом проглотила ком в горле и заозиралась по сторонам в поисках зрителей, ибо мой муж щеголял костюмом Адама, который где-то потерял даже единственный листик!
С трудом поднялась и вышла следом, разминая затекшие мышцы.
– В машину сядь и оденься! – зарычал супруг, повторяя мои недавние действия и тоже осматриваясь по сторонам. – Стеша, мы сейчас продолжим прямо здесь, – серьезно пообещал он.
И не то чтобы я была слишком уж против, но… Снова дурацкое «но»!
– Где моя одежда? – почесав нос, осведомилась я.
Следующие несколько минут мы разыскивали предметы моего гардероба по салону, находя их в самых неожиданных местах.
На полу между сиденьями сиротливо стояла баночка с вареньем, а я медленно одевалась, стараясь не смотреть на Ярослава. Он хмуро рассматривал меня, стоя напротив и спрятав руки в карманы.
– Поехали, – попросила я.
Шведов задумчиво кивнул, обошел машину, сел за руль и развернулся ко мне:
– Ты до сих пор сомневаешься, Рыжик?
Я не знала, как выразить свои чувства одним предложением, поэтому молча пожала плечами и закусила губу.
– Стефания! – демонстративно ахнул мой муж. – После всего, что между нами было, ты еще сомневаешься? – он побарабанил пальцами по рулю и приподнял вверх одну бровь. – Ладно, спишем на то, что ты впечатлилась близостью настолько, что потеряла дар речи, – решил для себя Шведов.
Я молча похлопала глазами, но лицо Ярослава, которое выражало крайнее негодование, заставило меня весело рассмеяться. Подумала несколько мгновений и решительно произнесла:
– Верю!
И гори все огнем!
– Но если вдруг… больше ты меня никогда не увидишь, – предупредила я совершенно серьезно.
Шведов протянул руку, погладил мою щеку большим пальцем и с мукой посмотрел мне в глаза:
– Дурочка ты, ну зачем мне кто-то другой, если у меня от тебя крыша едет?
– Поехали домой, – произнесла я тихо и потерлась щекой о его ладонь.
Яр согласно кивнул и рванул с места. Путь домой оказался слишком коротким и стремительным. Кажется, муж всерьез решил побить рекорд Макара, который, к слову, был профессиональным гонщиком.
Мы въехали во двор, Яр припарковал машину и быстро вылез из нее. Помог выбраться мне, подхватил на руки и легко понес домой.
Целоваться мы начали еще в подъезде. И стоило только нашим губам соприкоснуться, у нас обоих снова слетели предохранители...
Мы поднялись на наш этаж, Яр поставил меня на ноги, ловким движением фокусника вытащил из кармана ключи и попытался открыть дверь. Я же в это время исследовала его спину, забравшись ладошками под футболку, и целовала его шею.
– Малыш, потерпи минутку, – прошипел Яр, который никак не мог попасть ключом в замочную скважину.
И непонятно было, меня он уговаривал или себя. Наконец дверь открылась. Обняв за талию, Шведов внес меня через порог, закрылся изнутри и провел хищным взглядом по моему телу.
Сделал шаг, становясь вплотную, и совершенно бесцеремонно стянул с меня футболку. Лифчик в машине я так и не надела. Рывком расстегнул молнию на джинсах, опустился на колени, помогая мне снять совершенно ненужную в данной ситуации одежду. Лизнул живот, обжигая взглядом, и поднялся.
Притянув к себе за шею, впился в губы поцелуем. Обхватил за талию, впечатал в стену и приподнял, заставляя обвить ногами его бедра. Легко придерживая на весу одной рукой, другой снова намотал на кулак мои волосы, целуя и легко прикусывая шею.
Ощущение трения голой кожи о его одежду сводило с ума. Его губы на моей шее и груди, язык, рисующий узоры вокруг соска, окончательно лишали разума, оставляя только голые инстинкты.
– Раздевайся! – скомандовала я, тяжело дыша.
Он поставил меня на пол и, не сводя дикого взгляда, очень ловко избавился от одежды. Я облизала пересохшие губы, рассматривая идеальное тело своего мужа. Тугие мышцы, кубики пресса, легкая поросль волос на груди. И руки. Сильные, увитые реками вен, с широкими ладонями и длинными пальцами.
Но долго любоваться собою Ярослав мне не позволил. Снова прижал к стене, проводя кончиками пальцев от шеи до груди, обвел сосок, легонько сжал его, погладил живот и опустился ниже. Коснулся пульсирующего, истекающего соками клитора и удовлетворенно зарычал.
– Я обещал тебе потребовать по максимуму, Рыжик, – прошептал мне на ухо, одновременно размазывая влагу по нежным складочкам.
Я застонала и посильнее прижалась к горячему телу Шведова, уткнувшись носом в его плечо.
Ярослав не торопился. Медленно обвел клитор пальцем, вызывая новый стон. Потом резко нагнулся, подхватил мою ногу под коленом и прижал ее к своему бедру, окончательно обездвиживая и буквально впечатывая меня в стену.
Почувствовав в себе сразу два его пальца, я выгнулась. В глазах потемнело, а голова снова закружилась, пока эти пальцы творили со мной что-то невообразимое. Низ живота скручивало приближающимися судорогами оргазма, с губ сам собой сорвался протяжный стон...
Яр усилил напор.
– Посмотри на меня, – потребовал он.
Я подняла помутневший взгляд, встречаясь с его глазами – дикими, черными. Зрачки расширились, скрывая радужку. Ярослав так сильно сжал челюсть, что желваки заиграли на скулах. Ни на секунду не прекращая движения пальцами, он пожирал меня взглядом. Подчинял, порабощал... Словно ставил клеймо принадлежности только ему.
