Я немного ошарашенно сую под подмышку электронный градусник.
Он пищит через тридцать секунд и показывает тридцать семь и восемь. После ударной дозы противовирусных, неудивительно, хотя перед сном у меня было чистых тридцать девять и если бы кто-то сказал мне, что Дед Мороз существует — я бы поверила.
Пока я осматриваю холостяцкую квартиру Стаса, где-то справа раздается шум льющейся воды. Там, видимо, ванна. Потом кипит электронный чайник, и я с интересом наблюдаю, как Стас заливает кипятком что-то в маленькой кастрюльке. Накрывает крышкой, заворачивает в полотенце и проходит мимо меня, до шкафа. Достает простую белую футболку и дает мне со словами:
— Переодевайся.
— Это зачем? — не понимаю я. — Я, вообще-то, нормально одета, если только ты не хочешь ехать в ресторан.
— Я собираюсь запихнуть тебя в ванну, упрямая женщина. — Он смотрит из-под нахмуренных бровей. — И либо ты переодеваешься сама, либо это сделаю я. Голосую за второй вариант, но из уважения к твоему дохлому виду, дам тебе право первого голоса. Ну так что?
Я взглядом предлагаю ему отвернуться, кое-как выбираюсь из пижамы и быстро ныряю в его футболку. Причем, ныряю буквально, потому что при нашей разнице в габаритах, то, что для него — футболка-скинни, для меня — вполне приличной длинны платье-оверсайз. Но все равно одергиваю низ сзади, потому что ткань как нарочно липнет к пятой точке.
— Все, переоделась, спасибо за платье, — переступаю с ноги на ногу.
Ста поворачивается, оценивает меня снизу вверх, и я снова, как школьница у доски, пытаюсь натянуть непослушную ткань пониже. Желательно до колен.
— Между прочим, я ноги не брила, — говорю то, что по идее должно отвернуть среднестатистического мужчину. Хотя на самом деле, эпиляцию ног я делала всего пару раз в жизни — мне повезло быть обладательницей очень тонкой, редкой и почти невидимой растительности на теле. Но Стас-то этого не знает.
— Между прочим, я тебя лечить собираюсь, так что хватит намекать на секс — не в этот раз, Отвертка.
Ладно, я сдаюсь.
Он снова берет меня на руки, относит в ванну. У него тут просторно, и ванна большая, овальной формы, красиво оформленная камнями. Есть полочка для полотенец, тумба, добротная раковина и чуть в стороне — душевая кабинка для одного. Я сразу цепляюсь взглядом за содержимое полки над ванной, пытаюсь вычислить присутствие на ней «сигналов», что на этой территории уже есть другая самка. Обычно, любая женщина, которая хотя бы пару раз была у мужчины в гостях, пытается оставить что-нибудь, чтобы с одной стороны был повод еще раз наведаться в гости, а с другой — отпугнуть других потенциальных соперниц.
У Великана там как в Спарте — один флакон пены для бритья, электронная бритва, лосьон после бритья, шампунь и гель для душа.
Все.
Негде даже фантазии разгуляться.
Но, пока я корчила из себя Шерлока, он как раз медленно опускает меня в воду.
Прямо в футболке, которая тут же прилипает к телу.
— Ты… ты… — пытаюсь что-то сказать, но, напоровшись на сердитый взгляд, замолкаю.
Стас уходит, но через секунду возвращается с кувшинчиком, до краев наполненным ароматной травяной смесью — кажется, липа и мята. Вот, значит, что он заваривал. Медленно, следя за тем, чтобы горячая вода не попала мне на кожу, вливает отвар в воду, и ванна тут же наполняется умиротворительными ароматами. Мой нос успевает полностью «разложить» до того, как я понимаю, что впервые за несколько дней могу нормально дышать.
— Ну как? — Великан подсовывает мне под голову валик из полотенца.
Даже если бы в эту минуту я была способна говорить, я бы все равно не сказала ничего вразумительного. Потому что в моей голове вертится только одно слово, и в самой приличной своей версии оно звучит как «очушенно».
Глава 90
После в ванной, куда Стас еще пару раз подливает ароматный отвар и теплую воду, я снимаю с себя футболку, до самого носа заворачиваюсь в теплый, тяжелый и явно мужской халат, и выбираюсь в комнату. Где меня уже ждет настоящее королевское «ложе» на диване — подушка, и еще подушка, и еще пара валиков. И маленький пуф под ноги, на котором лежит — та-дам! — еще одна подушка!
На столике рядом с диваном — большой поднос со свежими и засахаренными фруктами, и простой белый заварник для чая со знакомым мне принтом еще советских времен. У бабушки был такой же, и я очень горевала, когда случайно разбила его пару лет назад. Чашка тоже самая простая — черная, с золотым знаком зодиака.
— Козерог? — Я кручу ее в руках, почему-то некстати вспоминая тот день, когда первый раз осталась ночевать у Призрака. Но на чашке Стаса кроме знака зодиака больше ничего нет. И я испытываю огромное облегчение. — Я была уверена, что телец. Это значит, у тебя День рождения… эммм… вот-вот?
— Завтра, — безразлично пожимает плечами. — Тридцать три.
— Блин, Стас! — Чувствую себя ужасно неловко. — Почему раньше не сказал?
Он забирает у меня чашку, до середины наполняет ее душистым зеленым чаем и осторожно вкладывает в мои раскрытые ладони. Мне нравится шершавость его рук, и немного грубые, совсем не как у Гарика, крупные пальцы с не самой идеальной формой ногтя. У Гарика были руки аристократа, какого-нибудь Эрика из диснеевской «Русалочки», а у Великана руки варвара. Ну или если искать аналогию — Чудовища, которое чуть не сожрало бедняжку Белль.
— А должен был сказать? Зачем? Это обычный день, просто еще один год в копилку. Будет мне полтинник — тогда буду подводить итоги, чего я там нажил, кроме седин. Пей, пока не остыл. Есть хочешь? Могу что-то заказать из ресторана.
Я искренне собираюсь сказать нет, потому что на фоне болячки и организованных Лисиной переживаний, аппетит улетел от меня в теплые края и не обещал вернуться. Но вместо этого выкатываю — искренне неожиданно даже для себя самой:
— Хочу гору теплых роллов с кальмарами, красной рыбой и белым крабом. Без угрей и креветок — терпеть их не могу.
И, обалдев от собственной наглости, громко шмыгаю, подтягивая воротник халата почти до самого носа.
Стас только усмехается, плюхается рядом на диван, достает из-под левой диванной подушки маленький ноут и быстро делает заказ. Потом поворачивает ноутбук экраном ко мне, и я обалдеваю от того, что там целых восемь наименований общей массой больше килограмма.
— Ну ты же хотела гору, — напоминает Великан, и выглядит крайне довольным собой, потому что смог меня удивить. — У тебя крайне приземленные желания как для женщины, которая катается на «Бентли».
Наверное, он прав.
Меня никогда не интересовали «красивости» жизни и бурлеск.
Мне нравится, что я могу заработать на все, что нужно мне и моей дочери, что в случае чего — у меня есть счет с банке на самый черный из черных дней, что когда Лисиц подрастет, я смогу нанять ей хороших репетиторов, а если у нее будет желание — оформить в какой-нибудь престижный университет. Для меня деньги — это про возможность жить, а не про эксклюзивные украшения от Картье и сумки по цене бюджета маленькой страны.
