Хорошо, что кроме помады, на мне больше нет ни грамма косметики.
Я медленно и аккуратно стираю ее с губ, умываюсь, заново перевязываю волосы и заново подвожу губы. Все хорошо — по крайней мере, рука с карандашом не дрожит, и мой контур в порядке. Было бы просто непростительно выйти сейчас к этому монстру хоть в чем-то не идеальной.
— Соберись и подумай холодной головой, — говорю своему отражению. — Все «за» и «против», по полочкам.
Мое отражение кивает.
Я вряд ли рождена для роли матери большого семейства, и изучение блюд национальных кухонь мира отсутствует в списке моих основных приоритетов, хоть приготовить я могу почти все, что угодно. Я не собираюсь рожать в ближайшие лет десять. Мне не нужна киношная романтика, но я нуждаюсь в стабильности, чтобы уверенно двигаться дальше. Все мы более решительны, когда знаем, что где-то позади есть ремонтный док, который всегда примет горящую подорванную лодку.
Я никогда не думала, что в конечном итоге вступлю в партнерский брак, но и никогда не считала его чем-то ужасным. В конце концов, не всем везет встретить настоящую любовь. А бывает еще «веселее» — о том, кого выбрало сердце, мозг говорит: «Этот мужик не для жизни, ты же понимаешь, моя хорошая»
Да, мои рассуждения лишены эмоций, но может это и к лучшему?
Не зря же народная мудрость советует держать ноги в тепле, а голову — в холоде.
От того, что я выйду замуж, хуже не станет.
По крайней мере, у меня будет официальный повод сосредоточиться на работе, реализовать все свои мечты и больше никогда не вляпываться в отношения с гнилыми мужчинами.
Глава 31
В зал я возвращаюсь минут через пятнадцать и нарочно немного замедляю шаг, чтобы посмотреть на Гарика со стороны. Он действительно качественно отличается от остальных мужчин — одет с шиком, хотя это как раз тот тип мужчин, которые даже босые и в рубище будут выглядеть королями, сидит ровно и медленно потягивает шампанское, а не тонет в телефоне, как подавляющее большинство присутствующих.
Иногда мне кажется, что женщины ходят в ресторан, чтобы сделать миллион селфи каждой крошки в их тарелках, а мужчины их туда водят, чтобы у них появились лишние пару часов на переписки с друзьями. Ну или не с друзьями.
Воспоминание о Призраке и о том, каким многообещающе романтичным было наше начало, придают мне решительности.
— Все хорошо? — беспокоится Гарик, успевая встать и отодвинуть мне стул до того, как я похожу к столу.
— Я просто перезагрузилась, — говорю именно то, что лучше всего характеризует мое внутреннее состояние. — И готова обсудить условия.
— Брачный договор обязательно, Маша. Думаю, как два здравомыслящих и рациональных человека, мы оба понимаем и принимает его необходимость.
— Безусловно.
Деловой тон Гарика окончательно помогает мне взять себя в руки.
Не происходит ничего страшного — просто два разумных человека нацелены на достижение определенной цели, и для этого им нужно обсудить правила и условия.
— Я согласен дать вам некую часть управления «ОлМакс», скажем, через год совместной жизни. До этого у вас будут широкие полномочия, которые мы обсудим уже совместно с юристами.
— Через год? — не могу скрыть удивление. Это очень рано. Обычно люди, своими руками с нуля создавшие крупный прибыльный бизнес, держаться за него, как за последнее, что есть в жизни, а Гарик собирается просто так подарить мне его часть. Даже если это будет всего пять процентов — это все равно слишком много для такого маленького испытательного срока. — Может, через три?
— Года будет достаточно, — успокаивает он. — У меня всегда прекрасно работала интуиция. Я знаю, что вы не облапошите меня даже если я отдам вам «ОлМакс» прямо сейчас.
Я мило улыбаюсь.
Скорее всего, он просто очень хорошо и предусмотрительно заранее перестраховался и защитил себя от любых возможных потерь. А интуиция — это просто красивый жест для меня.
Мы обсуждаем разные тонкости, среди которых создание «истории нашей яркой любви» и прочее-прочее, чтобы избавить себя от неуместных вопросов.
Вроде того, что мы долго противились чувствам, но они взяли верх. И все в таком духе, пока на нашем столе не заканчивается вторая бутылка шампанского — и ресторатор, проявляя чудеса такта, не начинает намекать, что им нужно было закрываться еще полчаса назад.
Гарик подвозит меня до дома, потом проводит до подъезда.
— Мы не обсудили пальцами каких рук будем давить наших врагов, — посмеиваюсь я, уже достаточно «весёлая» от сладкого игристого, чтобы ясно соображать.
— Ничего страшного. Этот вечер был слишком хорошим, чтобы портить его присутствием третьих лиц.
Это у него слишком обаятельная улыбка или я слишком много выпила?
— Я бы хотел вас поцеловать, — говорит Гарик, одновременно с тем, как его большой палец поглаживает мой подбородок. — Как считаете, это будет уместно?
— Абсолютно, — пододвигаюсь я, забрасывая руки ему на шею. — Как бизнес-партнеры и просто ответственные люди мы должны убедиться, что наш идеальный брак не распадется из-за того, что нам категорически не понравится взаимный обмен жидкостями.
Дверь подъезда слишком резко открывается — и какой-то мужчина в расстегнутой куртке поверх майки, домашних тапках и с сигаретой в зубах прет как раз между нами, вынуждая отпрянуть в разные стороны.
Я виновато улыбаюсь.
Гарик в ответ мягко, вежливо и отстраненно целует мне руку, желает хороших снов и усаживается в машину.
Через минуту его уже и след простыл, а я думаю о том, что жизнь, вероятнее всего, снова повернулась ко мне лицом.
Только позже, когда я с песней принимаю душ, медленно и любовно наношу маску и забираюсь в постель с чашкой мятного чая, руки доходят до телефона.
Улыбаюсь, разглядывая темный экран, еще решая, стоит разбирать все сообщения, письма и звонки, или оставить это скучное дело до утра. Заодно отмечаю, что это очень хороший звоночек — встретить мужчину, рядом с которым абсолютно забываешь о телефоне. А тем более, если он предлагает очень «вкусный план» на совместную жизнь.
Но телефон все-таки проверяю и невольно морщу нос, потому что там снова гора сообщений от Димы, последнее из которых написано как нарочно заглавными буквами: «ТЫ МЕНЯ ИГНОРИРУЕШЬ?!»
Кончики пальцев покалывает от желания написать такое же орущее большими буквами «ДА!» в ответ, но я сдерживаюсь. Нарочно не читаю длинную цепочку сообщений выше — не хочу портить послевкусие чудесного вечера с Гариком.
Или, наверное, теперь правильнее будет называть его женихом?
Перекладываю телефон на другую половину кровати — достаточно далеко, чтобы не дотянуться до него рукой, если посреди ночи меня посетит желание высказать Призраку все, что я о нем думаю. Гарик запретил мне завтра приходить на работу, так что у меня будет целый день, чтобы отрепетировать убедительную речь о том, почему я не хочу и не буду к нему переезжать.
