Укол под ребрами заставляет меня поежится.
Почему-то в моей голове возмездие должно было быть другим. Нет какой-то четкой картинки, но победный марш должен был прозвучать как-то… в общем, более уместно, а не вот так — один на один.
— Это точно? — зачем-то переспрашиваю я, хоть и так понятно, что Гарик не стал бы молоть языком, не проверив информацию.
— Абсолютно точно — в мире большого бизнеса информация распространяется быстрее чем чума.
— И больше никто не пострадал?
Мы слили «Эллипсу» откровенный фэйк.
Почему-то только сейчас до меня доходит, что если бы эту информацию получил другой бизнес — люди тоже могли пострадать, причем вообще ни за что.
Но, судя по лицу Гарика, он об этом подумал уже давно.
— Маша, «Эллипс» никогда не играл по-честному. В бизнесе есть правила конкуренции, они не всегда честные, но по большей части мы не ставим подножки друг другу. Информацию о смене цен или поставщиков, или условии ввоза-вывоза, обычно так или иначе распространяют по своим каналам. «Эллипс» так не играет. Они всегда стояли на своих выигрышах. Я знал, что они не сольют инфу, рисков подставить партнеров не было изначально.
Я выдыхаю.
— Значит… теперь виновные понесут наказание? — рискую задать следующий вопрос.
— Насколько я знаю, сегодня твоя подруга не вышла на работу, — говорит Гарик, и я только сейчас вспоминаю, что в самом деле не видела ее в офисе и Ленка, как обычно, не прибежала ко мне с дешевым кофе, рассказывать, как идет подготовка к свадьбе. — Ну а плохого гонца, вероятнее всего, уже приговорили и расстреляли.
Это метафора, конечно, но мне от нее совсем не по себе.
Как будто отголоски казни громким убийственным эхом только сейчас долетели до моих ушей.
— Расстроена? — Гарик смотрит мне в глаза, и мне, как обычно, тяжело переносить его проницательность. Ему как будто и не нужен мой ответ в словесной форма — все и так ясно.
Поднимаюсь, выдерживая, как мне кажется, абсолютно безучастный вид.
— Я подружилась с твоей бабушкой, — перевожу тему в более безопасное русло.
— Да? — Гарик выглядит немного обескураженным. — Она очень тяжелый человек.
— Ну, может быть и тяжелый, но нас сроднила нелюбовь к ее невестке и моей свекрови. — Я говорю это без стыда и страха, что Гарику может прийтись не по душе моя открытая неприязнь к его матери. — И предлагаю сегодня поехать за кольцами. А потом поужинать — я выбрала два свадебных агентства, но хочу, чтобы и ты поучаствовал в финальном отборе.
— Хорошо, — без проблем соглашается он.
Но уже у двери останавливает окриком, догоняет и протягивает розовый пакет с логотипом «Виктории Сикрет» и снова проницательно следит за моей реакцией.
— Это мне под свадебное платье? — не могу удержаться от пресловутого нервного смешка.
— Только для будущих выходных — повезу тебя за город в СПА.
— И как ты себе представляешь, я выйду из кабинета босса вот с этим? — Характерный полосато-розовый пакет с черными лентами узнает любая женщина, которая хоть немного интересуется модными трендами.
— Маш, прекрати. — Гарик подступает ближе, немного лениво поглаживает мою щеку костяшкой указательного пальца, и только внутренний стержень не дает мне отшатнуться — настолько от этого касания веет холодом. — Твое возмездие уже случилось, можно больше не прятаться. И в выходные мы обсудим твое новое назначение в «ОлМакс».
— Мое новое… что?
— Должность генерального директора, — отчеканивает Гарик.
И на этот раз не выдерживает даже моя внутренняя сталь.
Ломаюсь, как спичка, спиной буквально вываливаясь из кабинета в приемную, а оттуда — бегом на свою территорию. Хорошо, что моя начальница не у себя и я могу отдышаться, не боясь, что мне вызовут «скорую» из-за внезапного астматического приступа.
Нужно взять паузу, сесть и переварить слишком большой объем информации.
На автомате, разматываю ленты пакета, достаю оттуда фирменную коробку.
Внутри, под бесконечными слоями тонкой бумаги — два клочка ткани нежно-розового цвета с цветочными принтом.
Это — купальник.
Вполне приличный, насколько можно судить беглым взглядом, по крайней мере трусики похожи на трусики, а не на узелковое письмо.
Гарик собирается сделать меня генеральным директором?
Когда слышу шаги у двери, наспех сгребаю все в пакет и еле успеваю затолкать его ногой под стол, когда заходит моя начальница.
— Все в порядке? — она озадаченно морщится.
— Да, в полном порядке! — слишком оптимистично отвечаю я, потому что в отражении в зеркале у нее за спиной мое лицо покрыто белыми и розовыми пятнами.
— Таблица готова? — спрашивает она, прежде чем зайти к себе.
— Да, я сбросила вам в почту. Распечатку сделаю после всех ваших замечаний.
Она выразительно закатывает глаза. Да, у меня всегда все хорошо, без помарок, потому что я сама себе лучший контролер и стучальщик по башке даже за пунктуационные ошибки.
Звонок моего телефона заставляет подпрыгнуть на месте. Начальница одними губами говорит, что, если вдруг мне нужен перерыв — без проблем, могу пойти на кофе и она прикроет. Отмахиваюсь и тоже одними губами отвечаю, что просто не выспалась.
Звонит Ленка, и в моей голове снова проносится эхо расстрела.
Глава 45
Я притрагиваюсь к телефону только один раз — чтобы перевести его в беззвучный режим. Почему-то сил не хватает даже просто сбросить.
Сижу и гипнотизирую взглядом, как она раз за разом набирает мой номер с упорством барана. Как будто стоит у меня под дверью, и я уже выдала себя каким-то громким звуком.
Ленка будет звонить, пока не отвечу.
Я ее знаю.
Но о чем эта настойчивость?
Она… все поняла?
Строго говоря, я ни разу не дала повод думать, что все эти долгие недели таскаюсь с ней только из-за каких-то планов возмездия. Так что…
В конце концов, я все-таки беру телефон и выхожу через черный вход во внутренний двор офиса. На улице снова холодно, хоть уже апрель. Я сильно кутаюсь в полы своего пальто, немного жмурясь, потому что мех воротника щекочет нос.
Телефон все время вибрирует в кармане.
Сажусь на скамейку в крытой беседке.
Кто-то забыл на столе почти полную пачку дамских сигарет и зажигалку. Долго смотрю на это «богатство», но мысленно говорю себе «Нет!» и сдвигаю это «богатство» на самый дальний край стола.
Подношу телефон к уху и нажимаю на иконку ответа.
