И в этом нет ничего страшного, если оба совершенно свободны.
Наша история, если разобраться: два одиночества, которые нашли чуть больше, чем приятного собеседника, но не рискуют портить все это чем-то настоящим.
По крайней мере, я точно не готова променять наш уютный флирт на что-то настоящее.
Настоящее конечно. Настоящее требует времени и моральных сил, а я просто не разорвусь между мужиком и работой.
А если уж совсем серьезно…
— Приезжай ко мне, — перебивает мои мысли почти умоляющий голос Призрака. — Хочу тебя увидеть. Настоящую.
Красивое розовое облачко моих фантазий проливается унылым дождем всего-то за пару секунд.
— Призрак, давай не будем ничего портить, — тоже почти умоляю я.
— Да что портить-то?! — злится он. — Что изменится, если мы будем говорить обо всем том же, только сидя на одном диване? Бери любую долбаную книгу, хоть толковый словарь — мне по фигу! Приезжай и читай вслух, но сидя рядом!
— Нет.
Это звучит немного резко, но со мной всегда так, стоит страху подобраться слишком близко. Включается защитная реакция — в этом отношении мой организм работает без сбоев, как часы.
— Это твой окончательный ответ? — Голос Призрака становится жестче, неприятно царапает слух.
— Видишь? — Я с трудом подавляю желание закричать. — Видишь, что все начинает ломаться уже сейчас?
— Невозможно сломать то, чего нет, Ванилька.
Я знаю, что он скажет дальше, но не успеваю придумать повод закончить разговор до того, как он окончательно скатится к точке невозврата.
— Мне правда нравится общаться с тобой, — это звучит так искренне, что сводит в груди, — но я — живой мужик. Мне нужна настоящая реальная женщина, а не голос в телефоне. И я реально не понимаю, почему ты вбила себе в голову, что наша встреча будет катастрофой века. По-моему, тебе просто по фигу.
— Ты не имеешь права расписываться за мои чувства, — огрызаюсь я. — Можешь думать что угодно и жить так, как тебе хочется, но ты понятия не имеешь, что у меня в голове!
— Так скажи мне! — Он явно завелся до предела, потому что где-то там, едва слышно, все же матерится себе под нос. — Давай, Ванилька, расскажи мне, какой континент уйдет под воду, если ты перестанешь быть виртуальной и станешь моей настоящей!
Это наша первая ссора?
— Призрак, пожалуйста, давай не будем ссориться. — У меня нет сил сражаться. Я не готова выяснять отношения сейчас, и еще больше не готова его терять. — Просто… сейчас все не вовремя. Может быть, тебе сложно это понять, но сейчас в моей жизни на первом месте стоит карьера. У меня миллион планов на жизнь и два миллиона желаний, которые я хочу осуществить. Какие-то другие эмоции… Я не готова к ним. Пока не готова.
Он берет паузу.
Мы оба молчим — и в этой тишине только его дыхание сквозь сжатые зубы дает понять, что надорванная связь между нами все-таки до сих пор держится. Пусть и на последнем волоске.
— Не молчи, — говорю шепотом, потому что сейчас мое горло не способно на большее. — Не бросай меня. Ты мне правда очень нужен. Клянусь, я сама бы никогда не поверила, что можно так сильно привязаться к человеку, которого ни разу даже не держал за руку. Это очень глупо?
Вздох.
С надеждой ловлю в нем что-то похожее на грустную усмешку.
— И долго продлится это твое «пока не готова»?
Я тяну в рот костяшку указательного пальца и прикусываю ее, совсем как в детстве, когда на утренниках терялась перед зрителями и забывала текст, хоть и знала его назубок.
— Хотя бы пока не встану на ноги на работе. Ты же понимаешь, что я не могу упустить такой шанс.
Он знает, на какую должность меня взяли, и что это во многом заслуга протекции моего отца, а не моего диплома и хороших резюме. Я хвасталась Призраку, что, наверное, самый молодой топ-менеджер за все время существования «ТриЛимб», и все уши ему прожужжала, как это важно для моего эго и самореализации. А он смеялся и говорил, что даже близко не стоял рядом с моими достижениями, когда ему было столько же лет.
— Озвучь сроки, Ванилька, я хочу понимать, куда лезу и под чем подписываюсь.
— Может быть… два-три месяца. Пол… года?
Еще один вздох, матерное слово из пяти букв, которое Призрак повторяет пару раз подряд, как заводная игрушка.
— Я не верю, что собираюсь сделать это, но видимо ты реально что-то слишком необычное, чтобы отказаться от тебя без боя.
— Звучит очень обнадеживающе, — боюсь поверить своим ушам и старательно топчу хрупкий росток надежды.
— Звучит как будто я придурок, — посмеивается Призрак.
— Ты меня дождешься? — решаюсь озвучить то, о чем даже боюсь мечтать.
— Ну, видимо, да.
Мой восторженный писк невозможно скрыть, даже если бы я очень захотела, а я точно не хочу. Отправляю в динамик телефона тысячу воздушных поцелуев и какие-то мурчащие звуки. Даже не подозревала, что способна издавать что-то подобное.
— Ты идеальный мужчина, Призрак, — жмурюсь, как кошка, которую выглаживают сразу в две пары рук.
— Ладно-ладно, ты меня еще не знаешь. Давай уже тащи свою книгу.
Глава 7
— Я тебе должна буду всю жизнь! — Ленка довольно прыгает вокруг меня, сжимая в руках телефон с сообщением о поступлении денег на карту.
Ее первая зарплата в «ТриЛимб» — и не могу сказать, что я не испытываю некоторую тщеславную гордость, что приняла в этом самое непосредственное участие.
Ленка быстро влилась в коллектив, освоилась за пару недель и первый из трех месяцев испытательного строка провела без единого замечания. Даже генеральный не нашел к чему придраться, хоть даже не скрывал, что очень старается. Еще пару таких выпадов — и я все-таки вынесу на рассмотрение вопрос о его предвзятом отношении. И плевать, чем это грозит его репутации.
— Если у меня будет девочка — назову ее твоим именем! — торжественно заявляет подруга, и от неожиданности я чуть не давлюсь глотком кофе.
Рабочий день закончился полчаса назад, так что мы, взяв кофе в стаканчиках, решили прогуляться по набережной и пофотографироваться на фоне свежевыпавшего снега.
— Эммм… — даже боюсь озвучивать догадку вслух. — Ты что — залетела?
Она помирилась со своим МЧ неделю назад.
Ну как, помирилась — они решили попробовать еще раз. Кажется, уже второй или третий, даже на моей памяти.
Подруга кривит губы, всем видом демонстрируя молчаливое возмущение.
Миролюбиво толкаю ее бедром. Смеемся почти в унисон.
— Я не рожу, пока моя лучшая подруга не созреет для роли крестной матери.
