Ох-х!!! Вот это его проняло. Никогда он еще не испытывал ничего подобного. Ни одна девушка не дарила ему такого наслаждения. Даже его первый раз не идет ни в какое сравнение с тем, что он испытал только что!
Виктор открыл глаза, и непроизвольно попытался схватиться за причинное место. В прочем, ничего-то у него не получилось. Руки были все так же связаны. Почувствовал, что из уголка губ капает тягучая слюна. Все еще пребывая в истоме с всхлипом сплюнул ее, и потерся щекой о воротник, чтобы хоть как-то утереться.
— Этот с-сука моего батю!!! — между тем орал сержант Данилов.
— Под арест! — приказал появившийся рядом капитан. И тут же, — Ясенева, как это понимать? На каком основании вы использовали «Аптечку»? Вам нужно напоминать, что артефакты подотчетны и вы несете персональную ответственность за каждое использование?
— Никак нет, товарищ капитан. Я это помню. Но я и не использовала, — вытянувшись в струнку, ответила девушка с кубиками военфельдшера на петлицах.
— Это я, товарищ капитан, — ответил возродившийся сержант. — У пленного была «Аптечка». Ее и использовал.
Ступень — 6
Возрождение — 1
Опыт — 64000/128000
Свободный опыт — 178
Избыточный опыт — 3615
Очки надбавок — 0
Сила — 1.3
Ловкость — 1.3
Выносливость — 1.3
Интеллект — 1.4
Харизма — 1.48
Умения — 51
Виктор не удержался и взглянул на свою Суть. О как! Он-то уже второй раз за неполный час подумал, что лишился жизни. А на поверку Возрождение по-прежнему на своем месте. Ну спасибо сержант! Искренне и от всего сердца. Оно конечно неизвестно чем это все для Нестерова еще обернется, но потеря возрождения процесс необратимый. И потом, терять оно ведь всегда плохо.
Пропитавшаяся кровью нательная рубаха неприятно прилипла к груди. Глянул, насколько было возможно. Четыре прорехи. И тут его проняло, от наконец накатившего страха. Вообще-то, умирать не так больно, как получать попадания из травматического оружия. Хм. В смысле, если наповал, конечно. А так, то, он видел как корчило от боли здоровых мужиков. Но не это его проняло, а осознание того, что вот это мог быть его конец. Не окончательный и бесповоротный, но все же.
— Что за птица? Офицер? Имя, звание, часть? — окинув взглядом пленного, поинтересовался капитан.
— Юнкер Нестеров, второй курс Владивостокского высшего военного танкового командного училища, — найдя в себе силы, и сохраняя выдержку, представился Виктор.
Скрывать это смысла никакого. Вон он, его военный билет, в руках спрашивающего. Уж читать-то тот умеет.
— На стажировке, значит?
— Так точно.
— В какой части?
На этот вопрос он решил не отвечать. Все, что мог уже сказал. Остальное… Перетопчутся. Хотя они и без того прекрасно знают, кто именно находится на данном участке границы. Опять же, сержант передал капитану планшет с картой. А там русским языком написано в каком именно подразделении служит ее владелец.
— Ладно. Еще разберемся. Гайдамак, — позвал капитан.
— Я товарищ капитан, — отозвался сержант из прибывших.
— Возьми с собой двоих. Забери документы, имущество и оружие пленного. Этого с Даниловым в грузовик Тюнина, и доставить в отряд, на гауптвахту.
— Есть.
Пока шли к машине, Виктор приметил троих с кровавыми отметинами на груди и спине. Наверняка его крестники, которых подняли с помощью «Аптечек». Эти артефакты все прочнее входят в обиход. В СССР и ДВР они в первую очередь поставляются в вооруженные силы. И лишь часть попадает на гражданский рынок. В других странах дела обстоят иначе.
Насколько знал Нестеров, концерн, созданный их президентом Песчаниным, едва ли не самым первым поставил производство артефактов на поток. А как следствие и подготовку соответствующих кадров. Артефакторика дело непростое и затратное, требующая прорву опыта. Но сегодня, поставки на внешний рынок тех же «Аптечек» являются одной из статей дохода республики.
Когда подошли к машине, в поле его зрения оказались погибшие пограничники, которых вынесли из окопов, собрали по территории заставы и положили в ряд. Хм. А вот эти трое вряд ли с заставы. Положили немного в стороне. Может из подкрепления и им прилетело в головы шрапнелью от Виктора? В этом случае «Аптечка» бессильна. Но тут ему остается только строить догадки, на основе цифр. Будь у него «Характерник», и тогда он имел бы возможность разложить свои сообщения от Эфира по полочкам. В случае третьей ступени, так и у посторонних.
Виктор думал, что они отправятся сразу. Но ошибся. Небольшая колонна задержалась с отъездом. Майору, начальнику комендатуры, необходимо было составить рапорт начальнику погранотряда о состоянии дел на заставе. Вот так у пограничников все кучеряво, командиров нет, одни начальники. Ну и капитану подготовить материал на Данилова, для прокуратуры, по факту попытки убийства военнопленного. Вот сомнительно, чтобы тому прилетело так-то уж серьезно.
В грузовике кроме пленника и арестанта пристроили носилки с четверыми ранеными. В колонну вошли санитарная машина, и еще один грузовик. Артефакты использовали только для того, чтобы поднять павших, и тяжелых, жизни которых были в опасности. Остальным предстояло излечиваться в госпитале. Впрочем, с развитыми у медиков Умениями, сроки выздоровления, в сравнении с прежними временами, сократились в разы.
Виктора посадили на скамью, сразу за кабиной. Рядом с ним пристроили сверлившего его ненавидящим взглядом Данилова. Конвоиры устроились с боков.
— Повезло тебе с-сука. Ничего, я еще посчитаюсь с тобой.
Виктор только молча смерил его взглядом. Не о чем ему с ним разговаривать. Чего понапрасну сотрясать воздух, если сделать он сейчас все одно ничего не может. Но если подвернется случай, момент не упустит. Не стоит оставлять за спиной того кто хочет тебя убить, и уже показал, что способен на это. Не хватало еще до конца дней ходить и оглядываться, не окажется ли поблизости придурок с намерением прибить тебя к нехорошей маме.
Откинувшись к борту, почувствовал укол в руку. И что бы это могло быть? Попробовал ощупать, хотя со связанными руками сделать это было непросто. Доски борта крепились к металлическим стойкам с помощью болтов, и чтобы гайки не продавливали древесину, под них подкладывали прямоугольные шайбы. И вот уголок одной из них каким-то образом оказался отогнутым. Почему бы собственно говоря и нет. Попытка не пытка. Виктор решил попробовать перетереть веревку.
Дело продвигалось медленно. Это ведь не лезвие ножа. К тому же приходилось действовать максимально аккуратно, чтобы не выдать себя. Тот же Данилов, если заметит его телодвижения, непременно обратит на это внимание конвоиров. Да и сидевший справа пограничник, не болванчик, тоже может заподозрить неладное.
