Глава 11
– Не кипятись, Давид, – басом пророкотал отец.
– Я кипячусь? Да я даже еще и не начал, – прорычал я, нависая над ним, сидящим напротив меня в кожаном кресле.
– Что ты так агрессивно реагируешь? Марату я обещал Алиту отдать уже давно. Да и за девку так буду спокоен. Будет жить с ним как у Христа за пазухой…
– Она же еще девчонка, – оборвал я его.
И да, если отец будет настаивать на своем, я готов кинуть ему прямо в лицо доказательства того, что Алита мне не сестра. И забрать малютку с собой, но отдать ее этому ублюдку я не позволю.
– С чего ты взял? Алита уже взрослая девочка. Да и замуж ей пора, а то ты видел, какие женихи вокруг нее вьются? Я Максиму позволяю за ней ухлестывать, чтобы не заскучала, но ему я пообещал яйца открутить и собакам скормить, если вдруг на мою девочку вздумает залезть.
От дикой ревности, что всколыхнулась в груди, у меня аж во рту пересохло, и это только от того, что представил, как моя малютка с этим Максимом терлась. Пусть и до меня.
– А тебе-то что до того, за кого Алита замуж выйдет? – подозрительно прищурившись, вдруг спросил отец.
– Не твое дело, – оборвал я его.
Объясняться с ним по поводу девчонки пока у меня нет никакого резона. Нужно выяснить больше о его темных делишках, уж потом и об Алите будем речи вести.
Оттолкнувшись от столешницы, я сел в кресло, принял расслабленную позу. Нужно усыпить бдительность Церетели-старшего и попробовать все решить полюбовно.
– Ну, раз про Алиточку все выяснили, может, поговорим о делах? – вскинул вопросительно густую бровь отец, отчего его лоб прочертили глубокие морщины. – Ты же именно за этим приехал сюда?
– Как хорошо, что есть общие дела, не так ли?
– Ты прав, сын, – покряхтывая, отец зачем-то выудил из тумбы ноутбук, включил.
– Вижу по твоему поведению, что ты обо всех делишках Ника в курсе? – стараясь не повышать тона, задал я вопрос отцу.
– Не обо всех, как оказалось, – покачал головой старик.
– Отец, не тяни. У меня нет на загадки и игры времени. Ты же знаешь, я не терплю перетягивания резины туда-сюда, и если бы в этом деле не был замешан Ник, то уже давно бы полетели головы с плеч.
– Не торопись, Давид. А то знаешь, успеть можешь, – качнул головой отец, и его губы неожиданно растянула довольная улыбка.
– Вижу, хорошие новости у тебя? – я подтянулся на локтях в попытке хоть что-то уловить на экране, но отец тут же немного отвернул ноут.
– Хорошие, – хитро прищурившись, проговорил он и повернул ноут ко мне.
Я не сразу сообразил, что за кадры мелькают на экране. Слишком темная была картинка. Но даже это не помешало закрасться нехорошему предчувствию под ложечку и противно там засосать.
– Что это? – прохрипел я на выдохе, когда заметил, что группа из троих мужчин тащит четвертого к воротам… четвертую… это девушка, точно.
На ее голове был мешок, и она изо всех сил старалась вырваться. Выкручивалась, извивалась в руках похитителей. Что-то до боли знакомое показалось мне в этой девушке. Что-то, что есть только у нее… у Алиты.
– Так это же… – вздрогнув от своей догадки, я вскочил на ноги и, схватив ноут, пристальнее вгляделся в картинку.
Вот группа людей уже подходит к воротам, открывает калитку.
– Блядь! Твою мать! Останови это! – взревел я диким зверем и посмотрел на отца.
– Понравилась?! – пробасил отец.
Только тут я сообразил, что выдал себя с потрохами, слишком уж бурно отреагировал на похищение «сестренки».
– Верни ее. Немедленно, – я сжал в пальцах ноутбук до хруста корпуса.
– Сядь. Алита предназначена Марату, и больше об этом нет смысла говорить. Я ее давно ему пообещал.
Дикая злость рванулась наружу хищным зверем. Я с силой трахнул крышку ноутбука о стол. Та отлетела в сторону, а оставшуюся в руках часть я запустил в стену. Компьютерные «кишки» разлетелись по всему кабинету.
– Убью всех, кто хоть пальцем посмеет ее коснуться, – рыча, бросил озлобленный взгляд на отца и достал из внутреннего кармана сложенный в несколько раз результат ДНК, кинул ему на стол, – изучи.
Развернувшись на пятках, я метнулся к двери и, схватившись за ручку, дернул ее на себя.
– Стоять! – гаркнул мне в спину отец, и я в недоумении повернул голову к нему.
Отец стоял в центре кабинета с направленным в мою спину пистолетом.
– Вот это поворот, – ярость заставила меня скрежетать зубами.
– Я сказал, отошел от двери и сел обратно, – угрожающе дернул стволом отец, указывая мне на кресло.
– А если нет? Выстрелишь? – сухо спросил я его и с места не сдвинулся.
– У меня нет выбора, Давид. Если понадобится, то да.
– Убьешь своего сына ради связей с Маратом? Я правильно понял? А как же Николоз? Что скажешь своему младшему сыну? Или вы тут все заодно?
– А ты еще не догадался, щенок? – лицо отца перекосила ненависть.
– О том, что вы решили меня подставить? Сразу понял! Тут не поймет только идиот…
– Не-е-ет, – покачал головой отец.
– Ну, то, что подложил под меня Алиту, я тоже понял, но не сразу.
– А я и не подкладывал, Давид. Все случилось само собой. И эта случайность только на руку мне сыграла, хотя связи здесь тоже были не последними. Я когда понял, что ты девочку мою трахнул, хотел тебе яйца открутить, а уж потом и башку, но потом передумал. А когда увидел вашу реакцию друг на друга, то идея, как можно использовать вашу связь против тебя, пришла мгновенно.
Все последние слова отца у меня проскочили мимо ушей. Свое внимание я заострил на том, что отец с какой-то странной интонацией назвал Алиту «своей девочкой». Что он имел в виду?
– В смысле, твою девочку? Так ты Алиту для себя берег или для Марата? Ты думаешь, этот упырь лох, и он бы не сделал тест ДНК? Или он тоже знает, что Алита не твоя дочь?
– Что значит не моя? – хмыкнул отец. – Алита моя на девяносто девять и девять процентов.
– Не может быть. Я сделал тест, когда заподозрил ее во лжи, и он показал, что мы с ней не родственники.
– Вы и не родственники, – кивнул отец и, отступив за стол, снова полез в ящик.
Выудив оттуда папку, он кинул ее мне. Пришлось изловчиться, чтобы поймать.
– Что это? – удивленно спросил я, когда, открыв первую страницу, увидел фото матери с каким-то парнем.
Пригляделся. Твою мать! С удивлением всмотрелся в лицо парня и понял, что тот как две капли воды похож на меня. Фото явно было сделано в прошлом столетии. И матери на ней, как и парню, было не больше, чем по двадцать лет.
