– Да, – выдыхаю. – Мечтаю об этом.
Замирает на секунду, всматриваясь в меня, ждёт, что изменю своё решение, скажу что-то ещё. Но я молчу, уговаривая себя, что так будет лучше для нас обоих. Игра взглядами затягивается, а молчание напрягает.
– Всего доброго, Виктория Дмитриевна, – идёт к выходу, застывая в дверях. – Знаешь, иногда мечты имеют свойство сбываться. Может, и твоя сбудется?
Дверь тихо закрывается, оставляя наедине с полученными только что эмоциями.
Ой, дура! Снова наговорила ему всего самого дерьмового. Ну почему я не могу сдержаться в его присутствии, закрыть рот и просто промолчать?
Откидываюсь на спинку кресла, прикрыв глаза. В голове тут же проносится картинка, как Артов развлекается с какой-нибудь девушкой в постели. Грудь сжимается тугим узлом, боль разносится по каждой клеточке тела. Нечем дышать.
Я только что окончательно отказалась от него, дала полную свободу действий.
Вот и всё. Теперь уже точно.
***
Прошёл почти месяц без Артова.
Сначала я откровенно радовалась его отсутствию, но уже через пару недель поняла, что скучаю по нему. Скучаю по внезапным визитам в мой кабинет, страстным поцелуям и нахальной улыбочке. Не хватает его смеха, лёгкой походки и голубых глаз, всегда так похотливо смотревших на меня.
Его самого не хватает.
Он не звонил. Тишина. Да и зачем? Я сама от него отказалась.
Лишь краем уха я слышала обрывки разговоров Алисы и Марка, не решаясь ничего спрашивать. Сначала он был в Томске, затем в Тюмени, Екатеринбурге, Рязани. Сейчас, насколько поняла, в Москве.
По словам Марка, возвращаться не торопился, кроме основных дел приятно проводил время в компании друзей. Каждый раз, когда слышала рассказы о развлечениях Павла, к горлу подкатывал вязкий ком, напоминающий, что я не ошиблась. Артов не меняется, легко забывает, находя для себя новое и интересное.
Дни тянутся, словно бесконечные, сменяя друг друга нехотя, неторопливо, приближая момент приезда Павла. Хочу увидеть его, понять, сохранился ли в голубых глазах задорный блеск и заинтересованность мною. Даже не знаю, зачем мне это нужно, но каждой женщине просто необходимо понимать, что она вызывает интерес, желание, становится объектом пытливого изучения.
По выходным мы с девочками приезжали к Алисе, обсуждая новости компании. Её животик уже стал заметен, и каждый в офисе теперь поздравлял старшего босса со скорым прибавлением в семействе.
У них будет мальчик, которого уже решено назвать Александром. Насколько я поняла, вся семья, кроме Павла, принимала участие в обсуждениях, сойдясь единогласно на одном имени.
Теперь я проводила много времени со Славкой. Никто не отвлекал меня по вечерам и выходным, никто не приезжал с предложением поехать в отель хотя бы на час. Никто…
– Мам, почему ты грустишь? – Серые глазёнки пытливо всматриваются в моё лицо. Смотрим с сыном мультики, укутавшись в пушистый плед вдвоём. Он никак не засыпает, хотя завтра рано вставать в садик ему, а мне на работу.
– Я не грущу, ребёнок, – целую белобрысую макушку. – Просто задумалась.
– О чём?
– О тебе, о работе, обо всём…
– Обо мне?
– Да. Думаю, что уже холодает и нужно купить новую курточку, старая уже короткая в рукавах. Ты намного вырос за год, вытянулся, потому что хорошо кушаешь. Ботиночки новые нужны обязательно. Наверное, поедем с тобой на выходных в торговый центр и всё купим.
– И поиграем? – загорается детский взгляд.
– И поиграем. Позовём с собой тётю Надя с мальчишками, сможете поскакать на батуте и понырять в бассейн с мягкими шариками.
– Да! Хочу, хочу, хочу… – хлопает в ладоши. Ну вот зачем сказала, теперь совсем не уснёт в мечтах о выходных.
– Будет обязательно. Спи, – глажу его по голове, убаюкивая энергичного сорванца.
И думаю об Артове. Где он сейчас? С кем? Что делает и о ком думает?
Уверена, не обо мне. Я сделала всё, чтобы напрочь уничтожить его желание приближаться ко мне даже просто для того, чтобы поговорить.
И вот почему я такая? Не могу заставить себя подпустить его близко, открыться не могу. Каждый раз страх разочароваться бьёт оглушительным набатом в голове, срабатывает щелчок, отодвигая Павла от себя на приличное расстояние.
Меня изъедают сомнения, а надолго ли его интерес? Где гарантия, что через полгода, год, два он, наигравшись в серьёзные отношения, не променяет меня на молоденькую стройную девочку, стыдливо хлопающую глазками и смотрящую ему в рот.
Уверена, уже забыл про меня, даже не вспомнил ни разу за этот месяц, растворившись в бешеном ритме мегаполиса. Таких, как я тысячи, и каждая способна вызвать его интерес.
Уже почти в состоянии сна смутно слышу звук сообщения, прилетевшего на телефон. Бульк. Нащупываю рукой на тумбочке смартфон, открывая сообщения.
Дыхание сбивается.
Артов: Я каждую грёбаную ночь думаю о тебе, ведьма.
Идиотская улыбка озаряет лицо, лишая остатков сна. Несколько слов, написанных Павлом заставляют сердце колотиться, будто ненормальное. Закрываю глаза, сжимая в руке телефон и снова вспоминаю его лицо, черты которого спустя месяц стали замутнёнными и почти неродными.
Решаю не отвечать, кладу телефон на тумбочку. Но в последнюю секунду меняю решение и быстро набираю текст.
Я: Ведьма тоже скучает.
Глава 20
Сегодня четверг, рабочая неделя подходит к концу. Ещё одна неделя без Артова. Залетаю в широкие стеклянные двери, сталкиваясь с Надей.
– Привет! Давай на выходных в торговый центр сходим. Я Славке одежду хочу купить, потом в кафе посидим, а малышня порезвится в детской комнате?
– Давай, сама хотела предложить, – плетёмся к лифту. – Ленке надо написать, и Алиске. Их с Марком сегодня не будет, в детской снова что-то переделывают, сказала, мебель привезут.
– Вот же неугомонные, – смеюсь. – Ещё пять месяцев, а они уже подготовились на сто процентов.
– Там Ольга Андреевна рулит, поторапливает, чтобы всё было готово заранее.
Смеясь, входим в лифт.
Замираю.
Передо мной Павел Артов. Улыбка тут же сползает с моего лица, теряясь в бесконечных голубых озёрах, отливающих игривыми искорками.
Рад? Едва заметно улыбается, осматривая меня, кажется, с ног до головы за пару секунд.
– Доброе утро, девочки. – Такой знакомый бархатный баритон окутывает своим теплом, напоминая, насколько сильно я по нему соскучилась. Боже, я возбуждаюсь лишь от звука его голоса!
– Доброе, Павел Алексеевич! – тут же отзывается Надька. – Когда вернулись?
