Теперь я знала, что все события вели меня к этому моменту. Вот о каком пути говорила бабушка, и вот почему избегали вмешательств в мои решения Лумар и Корсо! Вот почему бездействовал Пряниксберг! Каждое событие было как кирпичик, необходимый для того, чтобы в конце-концов привести нас сюда, причём в нужном состоянии и на нужном уровне развития дара, полностью готовыми к тому, чтобы осознать, что происходит, и сделать следующий шаг. А вот сейчас время пришло.
– Я знаю, что делать, – услышала я свой собственный голос. – Дай мне руку.
Варленн без споров подчинился, хоть пока ещё не понял, о чём речь.
Но когда я шагнула к шару, потянув чёрного следом, он замедлился.
– Ты хочешь войти в шар? Мне нельзя. Все оковы слетят, и я… утрачу себя. И тебя.
– Сердце говорит, что ты, наоборот, найдёшь себя.
– Говорит? – изумлённо переспросил он. – Ты его слышишь?
– Да. Оно сказало, что я проводник. И я с самого начала должна была привести тебя сюда, когда придёт время.
Он ненадолго замолчал, осознавая услышанное, а потом хрипло и решительно произнёс:
– Что ж, тогда… веди.
Мы сделали ещё шаг вперёд, потом ещё и вошли в шар.
Сияние охватило со всех сторон, наполняя нас и растворяя в себе.
В какой-то момент тела не стало, но я продолжала всё осознавать. Мне казалось, что я стала огромной и мощной, невообразимо мощной.
Со мной говорило сердце Мироздания, со мной говорил Пряниксберг. Теперь я слышала их и чувствовала так же хорошо, как и себя саму.
Передо мной раскрывались тайны.
Я видела взаимосвязи между событиями прошлого и настоящего.
Теперь я понимала, что воры артефактов, заговор чёрного бога, наша с Варленном встреча – всё, через что мы прошли, было нужно, чтобы мы стали такими, как сейчас, и стали полностью готовыми принять тот дар, который приготовило для нас сердце Мироздания.
Всё вело нас, почему-то единственных подходящих во всех мирах существ, к этой самой точке. Поэтому Пряниксберг допустил в себя воров, поэтому стражи сердца Мироздания, как я выразилась, свалили проблему на «хрупкие девичьи плечи». Им необходимо было, чтобы я сделала последний шаг, выводящий меня на нужный уровень, и окончательно доверилась Варленну.
А у сердца были стражи, да.
Два защитника – по одному в реальном и тонком мире. И обоих я отлично знала. Лумар и Корсо – два брата, два бессменных наблюдателя, которые с незапамятных времён охраняют сердце, но по возможности избегают вмешиваться в дела людей, позволяя жизни вокруг них течь своим чередом, если только эти люди и прочие существа не пытаются прорваться в эту самую комнатку, чтобы обрести абсолютную власть.
Но с определённого момента стало ясно, что сил стражей может оказаться недостаточно, и именно тогда запустилась та самая цепочка событий, которая привела сюда нас с Варленном.
Пряниксбергу понадобились собственные боги, способные дать отпор всем, кто пробивается извне, ведомый алчным желанием заполучить сердце.
Здесь, в шаре, мой дар границ раскрылся полностью. Сейчас для меня не было ничего невозможного.
Ослабленный барьер вокруг города теперь воспринимался мной совсем по-другому. У меня аж зазуделись кончики пальцев (я вроде утратила физическую оболочку, но почему-то продолжала их чувствовать) от нестерпимого желания исправить поломку, устранить несовершенство, восстановить целостность.
Я потянулась к барьеру всей душой и принялась восстанавливать его, пропускать через себя силу жизни и вливать её в прорехи. Поначалу казалось, что это не работает, а потом прорехи стали затягиваться.
Закончив, я ещё раз оглядела плоды своих трудов и поняла, что этого недостаточно. Граница восстановлена, но шайки воров из разных миров до сих пор имеют пропуск через неё. А совсем перекрывать путь иномирцам нельзя. Пряниксберг порой притягивает к себе новых жителей, тех, которые по каким-то причинам нужны ему и его горожанам и созрели для того, чтобы жить в этом благословенном месте.
Чуть подумав, я вновь легонько потянулась к границам и изменила их. Совсем чуток, почти незаметно, чтобы не сломать совершенное плетение, сделанное давным-давно кем-то гораздо сильнее и мудрее меня. Теперь каждый, кто проходил через границу или находился внутри города, не мог скрыть своих злых намерений в отношении Пряниксберга и его жителей. Граница снимала с них любые покровы и маскировки.
Что было дальше, я, признаться, не помню.
Удовлетворившись сделанной работой, я позволила себе расслабиться и полностью без остатка раствориться в сиянии…
***
Проснулась я от того, что на меня таращились.
Ну ладно, не только таращились, но ещё и приятнейшим образом играли с волосами – поглаживали и перебирали их.
Я приоткрыла глаза, повернула голову и уставилась на Варленна. Он улыбался. Открыто, счастливо. Ещё никогда мне не приходилось видеть у него такую улыбку.
Да и вообще, что-то в нём кардинально изменилось, но мне пока даже вдумываться не хотелось, что именно.
Потом мой взгляд переполз на светлый пушистый комок рядом на подушке, который дрых на спине, знакомо вздёрнув толстые лапки вверх. Шерсть у этого комка лоснилась, поблёскивая на солнце.
– Почему Урля посветлел? – Вот первое, что я спросила. – Теперь он чем-то похож на одуванчик. И подрос будто бы.
– Ты изменилась, и он тоже.
Я снова глянула на Варленна и замерла. Он так смотрел, что у меня перехватило дыхание!
– Ты даже не представляешь, что для меня сделала.
– Что?
– Ты ведь помнишь сегодняшний сон?
– Да, но не целиком. Помню, как мы шагнули в сердце, как я менялась, а потом восстанавливала границы. И всё.
– Значит, ты пропустила самое интересное.
– Что там стало с тобой? Я чувствую, что шар тебя изменил, но пока не до конца понимаю как. Ты стал богом?
– Да. Но при этом остался собой. И это главное! Во мне больше нет ни следа отцовской ауры, разрывающей меня изнутри! Я стал единым. Сражение внутри меня утихло, моя сущность, наконец, примирилась сама с собой. Разве ты не чувствуешь, что тяжёлая кровавая аура исчезла?
– Не-а. Раньше я просто её не ощущала, так как не успела ещё овладеть этой способностью, а сейчас ты видишься мне нормальным, хоть и несколько просветлённым. Хотя если вглядеться, то мощь ощущается, да.
– Это потому, что ты тоже изменилась. Поэтому не чувствуешь такого сильного разрыва между нами.
Некоторое время я сосредоточенно прислушивалась к себе. Мне было… хорошо. Легко как-то, приятно. Все прежние беспокойства казались мелкими и незначительными.
– Мы стали богами Пряниксберга, да? Но знаешь, я пока не чувствую себя богиней.
