Не замечал ранее за собой склонности к настолько… пограничным желаниям и тягам, что есть, то есть. Однако же и бороться с собой не имел ныне ни настроения, ни малейшего порыва. Особенно после того, как Аля таки себя в схожих устремлениях выдала. Да, понимал, что пока ей сложнее поддаться этому их притяжению, тем более в свете имеющихся обстоятельств. Но был доволен и уже полученным результатом.
А сейчас стоило просто отдохнуть. Сама Аля уже минут двадцать, как уснула, прислушивался к ее дыханию и пульсу. Да и система оповещения включена, и навряд, чтоб Романенко сумел его отследить, не в том состоянии босс… Имеет право и Дима выдохнуть, заснув рядом с женщиной, нежданно ставшей едва не основным смыслом всего происходящего. И он сейчас вовсе не данную ситуацию с полицейским отделением подразумевал.
— Почему я должна опять остаться здесь, а ты свободно уходишь и приходишь, когда тебе вздумается?! Почему я не могу с тобой пойти… За данными, в больницу к подполковнику, да хоть в магазин за молоком, ей-богу?! — Аля просто-таки прожигала его возмущенным взглядом.
А Дима отчаянно старался ухмылку сдержать. Это точно не лучший аргумент в споре с ней, уже понимал, что к чему, а оно все равно наружу лезло.
Вот кто мог бы подумать еще час назад, что она так сердиться умеет? Ведь так сладко спала на его плече всю ночь, в упор не желая перебираться на подушку! А Дима, и ощущая, что рука уже окончательно затекла, принципиально не хотел ее перекладывать или к этому подталкивать…
Или когда Аля сорок минут назад стонала ему в это самое плечо, закусывая свои губы и его кожу, когда Дима своей жажде поддался, ну и ее сумел распалить, убедив, что секс интереснее сна… Теперь у него на этом самом плече имелся конкретный засос, что тоже случилось с Димой впервые. Впрочем, обнаружилось по итогу, что и он на ее шее и ключицах оторвался по полной, а ведь даже не заметил, когда так мозги свернуло. Забыл обо всем, потерял контроль…
Черт! Не замечал за собой такой ненасытности ранее! Такой поглощающей алчности, буквально захлестывающей все естество!..
Да и много чего другого, доселе неведомого, теперь в себе открывал. Что заставляло задуматься, само собой… Но вот тормозить не хотелось. И от вида отметин, оставленных его губами на ее коже, что-то глубинное и дикое внутри отзывалось тлением, распаляя уже иную, мощную и жаркую волну в крови.
Но и это пока не казалось разумным демонстрировать ей.
Сейчас они вновь обосновались на кухне. Дима сварил кофе, почему-то не желая делиться данной обязанностью, требовательным был ко вкусу напитка всегда… Ну и просто нравилось варить первой кофе Але. И, понятное дело, сразу всплыл вопрос о дальнейших действиях. Она отчаянно пыталась вспомнить еще что-то об этой охране, Дима решил, что стоит снова с ее начальником поговорить. Ну и понеслось…
Вместо слов, для начала, обхватил Алину за плечи руками и притянул к себе. Во-первых, хотелось максимально близкого контакта и нравилось то, что она тоже подалась вперед. Во-вторых… если начнет пытаться в драку лезть, что по ее воинственному и обиженному взгляду не мог исключить, меньше себе навредит, и ему проще будет пресечь эти попытки, не причинив ей боли.
— Отпусти… — ну, Аля у него точно идиоткой не была и моментально поняла все эти причины. Сжала раздраженно губы.
А ему опять те поцелуем разомкнуть захотелось, еще разок услышать тихий гортанный стон…
Капец, кроет, конечно. С таким задурманенным сознанием он еще ни на одно задание не шел. Однако же и кристально ясное понимание важности и потребности выиграть при этом любой ценой. Потому что на кону настолько многое, чего просто не может лишиться! Никому отобрать не позволит!
— Аля, ты же не дура. Сама понимаешь, почему выходить из дома тебе — отстойная затея, — попытался максимально ровно ее саму к осознанию подвести. — Нас ищут, а по твою душу уже приходили…
— Или по твою, — огрызнулась, явно не в состоянии сразу назад сдать.
Или просто так вот осмелела, решив, что может огрызаться и спорить на равных, если уж свою метку на нем поставила? Хотя она изначально не то чтобы пасла задних. Характер и сила воли все же дай боже каждому. И это Диме тоже нравилось, несмотря на сложности.
— Я только с твоих слов знаю, что кто-то, вообще, в дом забирался тогда, — пробурчала она, потихоньку пытаясь вывернуться из его рук.
Ну-ну, пусть старается: и ему приятно, и ей задача, чтоб голову занять.
— С моих, — согласился, — и хорошо, что этого достаточно. Но и сама знаешь ведь, что это правда. Да и подозреваешь же, насколько серьезно на тебя решили всех собак спустить.
Честно говоря, в такой момент меньше всего хотелось об этом вспоминать или думать, что тоже не было обычно. Дмитрий всегда во главу угла приоритеты заданий ставил, а не собственные желания. Но он и так уже сорвался со всех рельс, вот и привыкал к себе такому. Да и от того, сумеет ли сейчас убедить ее, зависели их дальнейшие поступки, понимал.
Нет, не сомневался в способности навязать Але собственную тактику и волю. Только вот не этого хотелось, а все того же безоговорочного доверия, на котором и вчера замкнуло. И еще уверенности, что, если он сейчас уйдет, она не убежит, а останется здесь, в его убежище, в безопасности. И дождется, что бы ни происходило.
— Что ты будешь делать, если наткнешься на кого-то, кто тебя ищет? Как реагировать? Твои действия, Аля? — прижав ее еще плотнее к себе, так, что девушке пришлось запрокинуть голову, чтобы продолжать прожигать его гневным взглядом, поинтересовался Дмитрий.
— А что делаешь ты? — хмыкнула, все еще пытаясь вытянуть руки из его хватки, чтобы скрестить их на груди.
Диме же слишком нравилось ощущать все ее изгибы, выпуклости и впадинки, не собирался позволить отгородиться.
— Аля, я привык скрываться, притворяться, мимикрировать и быть незаметным. Меня просто не засекут, если я этого не захочу, ты не можешь не понимать. Мысли, настроение, походка, поза — имеет значение все, — он легко скривился, вроде как очевидное перечисляя. Для него это давно было на уровне инстинктов, сам не отслеживал, когда под нужный образ подстраивался. — В то время как ты — закон. Ты привыкла идти открыто и не пряча ничего, требовать ответа, потому как представитель власти и имеешь приоритет на применение силы… Не так разве, Аля? Ты не играешь в эти игры, потому что имеешь… имела право на открытость. И из-за этого же, из-за того, что было твоей силой, сейчас ты станешь отличной мишенью…
— Вообще не понимаю, как ты с такими запоминающимися глазами умудряешься незаметным оставаться, — прервав его, пробурчала Алина. Но при этом не спорила, и вырываться перестала.
Понимала все. И он это знал.
— Нравятся? — самодовольно ухмыльнулся… Больше, чтоб снизить напряжение и разрядить обстановку.
Получил в ответ хмурый взгляд… чуть задержавшийся на тех самых глазах. Вот и прекрасно, аж настроение улучшилось. Прижался подбородком к ее виску, позволяя себе в полной мере все эти новые ощущения прожить, каждым нервом прочувствовать, даже ее недовольство.
