— Ага, и уснуть не можешь тоже потому, что не торчок, и видом вся такая, снова же, не поэтому. Та ладно, Т-а-ня, — он как-то выделял так это ее имя, непонятно… Будто на что-то хотел внимание обратить.
Но Алине сейчас было не до головоломок еще и от этого криминального элемента.
— Если очень надо, могу помочь. По своим каналам. И не за просто так, понятно, — глянул на нее исполобья очередным пронзительным взглядом. — Чисто по-соседски… — издевается он над ней или что?!
— У меня был стресс. Сильный. Потому и не сплю. Лекарство, которое назначил психотерапевт силовиков, не помогает. Это все. Да и бессонница — не показатель, ты вон тоже сны не смотришь, по дому шатаешься, — отрезала, начав раздражаться. С какой стати должна перед ним оправдываться, спрашивается?!
Пошла к подоконнику, на котором чайник стоял. Включила воду кипятиться.
А он стоит и всматривается… У нее волосы еще на затылке не стали дымиться от каткого внимания, интересно?
— Ну смотри, как знаешь. Ты меня услышала, — не стал развивать в итоге тему Дред. Но при этом и никуда не ушел. Так и маячил на пороге кухни, как каждое ее движение изучая.
Алина… Ну она тоже не совсем знала, о чем им еще разговаривать, и такое внимание нервировало. Причем настолько, что у нее уже по всему телу испарина от нервного напряжения выступила, сердце частит, заболела голова. Словно ей и без него мало поводов для тревоги!
Опять подошла к холодильнику, открыла дверцу, делая вид, что ей совершенно безразлично его присутствие рядом, и страха никакого и в помине нет… Хотя, вообще, с чего Алине бояться его? Она — полиция и представитель закона, правда в любом варианте на ее стороне.
Тьфу ты! Бред какой-то лезет в голову. У них и повода сталкиваться нет.
— На столешнице вон супы разные есть, выбери, кипятком разбавь только. Если на нервах есть не можешь, это зайдет. И отогреет. Да и состав там нормальный, не химия всякая. Пытались они мусор под видом припасов пропихнуть поначалу. Не вышло, — будто он тут решал, что и как должно быть организовано, добавил мужчина. И показалось, что даже хмыкнул.
Но когда она обернулась, немного ошалев от прозвучавшего… Ну, судя по тону, распоряжения, не сказать иначе, Дред уже заворачивал по коридору куда-то в свою, правую сторону. И да, вот как прям убрали с ее плеч невидимый груз, когда он отвернулся, натурально, и дышать легче стало, и тело вроде свободней двигалось. Не очень сосед, конечно, рядом с которым чувствуешь себя букашкой на полу под тяжелой подошвой. Короче, спасибо, что ушел.
В общем, Алина… Она из чистого любопытства потопала, куда он указал, и да, нашла стаканчики с сухими супами на основе нута и чечевицы. Знакомая марка, сама таким часто перебивалась в последние месяцы, жутко удобно, быстро, когда сил совсем нет. И, как он верно заметил, состав — не придраться вообще, никаких консервантов, добавок, ароматизаторов.
И у него проблема с химическими добавками, что ли? Сыпь?.. Или ей достался киллер, сидящий на ЗОЖе?! Это уже разрыв всех шаблонов. А матрица мировосприятия Алины и так поистрепалась за последнее время до состояния марли.
Но совет реально хороший, да и вода закипела как раз. Суп в себя точно сможет впихнуть, а это покалорийней чая будет. Ей нужны и силы, и адекватное состояние разума, чтобы помочь СБУ с расследованием.
С таким решением и пошла за кипятком.
А вот о том, что именно стояло за предложением Дреда, она подумала позже, когда уже сытая, согревшаяся и сонная забралась снова в кровать, в этот раз нормально раздевшись и укрывшись. Что значит: «Могу по своим каналам достать»? Разве он не под программой защиты свидетелей, которая подразумевает прекращение всех связей и контактов? Нарушает ли Дред это условие? И чем такое может для сотрудников СБУ обернуться, которые его безопасность обеспечивают? Да и как они пропустили бы такой момент?
Точно есть о чем рассказать Евгению… На этой мысли Алина уже сама отключилась, без всяких таблеток, до конца не успев все додумать.
Глава 4
— На кой черт мы ее проверяем, если девочка — единственная выжившая?! Да и психологи ее характеристику составили, дали заключение. Зачем вы ее еще через все круги ада прогоняете? Не понимаю! И так же ясно, что она пекло пережила, — Миша, пожалуй, самый старший из них здесь по возрасту агент, смотрел на остальных с укором.
Что, впрочем, не мешало ему то и дело проверять на мониторе изображение с камер, расставленных в доме, чтобы приглядывать за подопечными.
— Люди умеют притворяться. Бабы — так, априори, профи в этом, — проворчал Евгений, тоже поглядывая на этот монитор.
Но и его голос звучал уже не так уверено, как еще утром, когда команда разрабатывала все варианты развития ситуации. После более тесного личного общения данный вариант, который поначалу не могли исключить, казался уже не настолько вероятным. Хотя… ведь имелись моменты, которые все еще оставались непонятными.
Третий их компаньон только хмыкнул, потягивая кофе из чашки. У Димки имелись свои мысли по поводу всего этого задания, да и к версиям аналитиков он всегда относился… Ну, скажем так, скептично. Из-за чего не раз, конечно, в конфронтацию с начальством вступал капитально. Да и изначально, Дмитрий, скорее, позицию Михаила разделял.
Так что сейчас они и сидели, продумывая то, как станут действовать дальше.
— У нас есть запись с камер в отделении, где майор не просто не расстрелял ее на месте, как остальных, но и о чем-то разговаривал… — будто решив защищать до конца эту версию, которая и самому не особо нравилась, если уж откровенно, привел Женя аргумент.
Ну а что еще говорить? Да и ситуация на всех конкретно давила. Не помнил, чтоб в таких масштабах и свои же… А у них пока ни единой адекватной версии! Ни фига не ясно! Бесит, блин!
— Ну и то, что Алина — единственная, кто выжил, может на разное указывать, Миха, пойми. И то, что с напарником ее произошло, не вполне понятно, — чувствуя тут себя едва не младшим, добавил…
Ну, оно как бы так и было. Но возраст все равно не тот уже, чтоб о подобном париться же. Да и, вообще, бедро болело, хотя зажило еще семь месяцев назад, чего ему еще, падле, надо?! Дождь, что ли, вещует? Короче, настроение подливало масла в огонь раздражения.
Хотелось хорошенько распарить и растереть поврежденную ранением мышцу… Но он даже не дернулся, чтобы размять пальцами — вероятные шутки от друзей про догнавшую старость, которых уже наслушался, не вдохновляли.
Хотя… наверное, и они право имели. Не один Женя тут был с последствиями ранений, и тоже раньше острил по таким поводам над приятелями. Теперь жалел временами, раскаивался. Но… Ладно, у них каждый с собой справлялся так, как мог. Черный юмор над товарищем — еще не худший вариант. Иногда ему казалось, что Димка выбрал иной выход, потому и замкнулся.
Не то чтобы Жене это нравилось. Но и лезть в душу другу пока не решался, присматривался.
