Ещё одно необычное доброе дело – это перевоспитание местной гопоты. Вот уж не знаешь, как твои слова отзовутся в душах людей. Случайность, конечно, но приятная.
Что ещё?
Котёнок-чертёнок? Но это доброе дело Петрова. Интересно, делал ли он их до встречи со мной? Может, я и Петрова перевоспитала? В конце концов, мужчина, который больше не соблазняет капиталами девиц, – тоже своего рода достижение.
Я расхохоталась. И в офис пришла в таком же радужном настроении.
А мне в лоб:
– Эльвира Александровна, Эльвира Александровна!
И побежали на меня толпой.
Что происходит-то? Вы выиграли в розыгрыше три коробки Найза с Вольтареном, и теперь у вас не болят, скрипят, тянут мышцы, суставы, конечности?
Да, злая шуточка, но напугали меня знатно. Уж сколько лет их знаю, никогда такого не было.
– Так, – начала громким командным голосом, – что случилось?
– Ничего не случилось, родная вы наша. Чай будете? А конфетку?
– Ей конфетку нельзя, ей в платье влезать узкое через четыре дня.
– Откуда вы знаете, что платье узкое? – удивилась я.
– Так Верочка, дочка Любы, закадычной подруги Леры Иванны, которая соседка нашей Инны Евгеньевны, работает в салоне, – пояснили мне.
– Чего-чего? – Я похлопала ресницами, пытаясь осознать то, что услышала.
– Верочка, дочка Любы, закадычной подруги Леры Иванны, которая соседка нашей Инны Евгеньевны!
– Всё-всё-всё! Я всё поняла! Мозг мне едва не сломали.
– Красивое платье!
– И вы в нём чудо как хороши!
– Волшебница!
– Принцесса!
– Нет, не принцесса! Королевна! – пошли в ход фразочки из советской классики.
– Что. Вы. Хотели? – прекратила я балаган одним-единственным вопросом, озвучив его правильным тоном.
Вы думаете, хоть одна из них смутилась? Потупила глазки в пол? Покраснела?
Квак бы не квак!
– Эльвира Александровна, душенька, присаживайтесь, кофею или чайку душистого выпейте, – ласковым голосочком запела Инна Евгеньевна, главная заводила и злодейка.
– Ох, Инна Евгеньевна, и что это вы соловьём разливаетесь? Чай в отпуск внеочередной проситься изволите?
– Ой, ну что вы, что вы! – возмутились мои ласточки. – Напротив! Работаем в поте лица, что бы вы спокойно могли замуж выйти да отдохнуть.
– А потом – в отпуск? – настаивала я.
– Сперва вы в декретный. А там уже и мы подстроимся!
– Да уж. До декрета мне ещё неизвестно сколько, – произнесла я на выдохе и поднялась. – Давайте работать.
Глава 23
– Мы хотим девичник! – с порога заявили соседки и… подруги?
Кажется, пора привыкать называть вещи своими именами. Соседи давно превратились в своих, почти родных. Уж сколько мы переругались в своё время! Словно в коммуналке жили, а не в элитном доме.
– Проходите.
– Эль, это кто? – крикнул из кухни Петров.
– О, он в трусах? – спросила Маргоша и тут же сунула ко мне в квартиру свой нос. Да и всю кругленькую фигуру, укутанную в огромную норковую шубку антрацитово-чёрного цвета.
– Марго, топай давай, нам тоже охота посмотреть, – поддержала Милана.
– На кого, на Петрова в трусах? – фыркнула Лида. Да так, что я её едва не треснула.
– Между прочим, там есть на что посмотреть. Но даже не думайте! – предостерегла я.
Девчонки толпой ввалились в квартиру, и в нашей тихой уютной берлоге стало жутко шумно. И появление Василия… Чуть было не сказала, что без трусов, но это не так. Он был в лично мною подаренных боксёрах, но сверху цивилизованно прикрыл их джинсами.
– Простите, дамы, но Эльвира Александровна жутко гневаются, когда я встречаю её подруг в ненадлежащем виде.
– С каких это пор нормальный гетеросексуальный мужик в трусах выглядит ненадлежаще? Но она, конечно, права. Я бы сразу чик – и готово, – заявила Лида. Мой бедный-несчастный Василий, побледнев, отступил, затем и вовсе убежал за меня прятаться.
Получилось так себе: я всё же стройная, а он мощный и внушительный дядя, хоть и всего на полголовы меня выше, зато в два раза шире.
– Эля, а ты не против, если я тебя оставлю здесь чай пить, а сам куда-нибудь исчезну? – спросил Петров. Ещё и развернул меня к себе, чтобы я увидела, какой он бедный и несчастный, забитый-затюканный подкаблучник. И тут же изменился. Надолго его актёрской игры не хватило. – Боюсь, ваш шабаш я не переживу.
Все захрюкали от смеха.
– Метлу дать? – спросила я ехидно.
– Не-не-не, я своим ходом, на этом… волке огромном.
– Давай, слетай нам за яблочками молодильными в Тридевятое царство, Васенька, а мы, так уж и быть, ничего тебе не сделаем, – произнесла Лида и засмеялась в голос.
– А вы мне и так ничего не сделаете! – гордо и дерзко заявил Петров. – Я тут как бы под защитой настоящей ведьмы, с собственным гадальным салоном и сайтом. А ещё меня её бабульки любят. Там вообще древняя магия. Глянут на тебя – всё отсохнет к чертям. Но тоже за меня.
Петров дурачился и смеялся, но не забывал о главном – одевался быстро. Чмокнул меня в щёку, затем в нос, обнял крепко. И, попрощавшись, отбыл.
– Классный он у тебя всё-таки, – мечтательно вздохнула Милана, когда мы наконец отсмеялись и добрались до кухни.
– Да, Петров – мужик что надо, – подтвердила Маргоша. – Даже муж мой к нему хорошо относится – а это, знаете ли, как знак качества на упаковке.
– На упаковке сейчас пишут что придётся, – заметила Лида.
– Ну, на честном товаре, не поддельном. Эля, а у тебя есть мороженое?
– Банановое и фисташковое. На вкус – фе, но Васе нравится.
– Тащи и то и другое. Что-то так меня на мороженое пробило, кошмар какой-то, – посетовала наша бывшая соседка.
Пока девчонки обсуждали беременность Марго, их планы на ляльку и прочие болезненные для меня темы, я быстро заварила чай, достала вкусности, Лидочке налила коллекционного вина, припасённого для особого случая. И заказала еду из ресторана.
– Не хочу готовить, лучше с вами поболтаю.
– И правильно!
– Так что будем делать с девичником? Времени-то почти не осталось, – завела старую пластинку Лида.
– Мужской стриптиз – это как-то избито, да? – спросила Милана, тяжело вздохнув.
– Чего это избито? Нормально! – заявила наша глубоко беременная мадам ФСБ.
– Я предлагаю нанять автобус для вечеринок, кататься ночью по мостам, пьянствовать… Ну, вам чаи гонять, – уточнила Лида, – веселиться, танцевать и смотреть стриптиз.
