– Немного повернись, – попросила, прежде чем взялась за подол надетой на мне рубашки, вознамерившись использовать белый хлопок в качестве предложенной повязки.
Ничего другого под рукой не было. Да и, дёрнув ткань несколько раз, оторвать всё равно не вышло.
А всё грёбанные кандалы.
– Ты не мог бы… – вздохнула в досаде.
Договорить не успела, а он уже выпустил когти и исполнил то, на что не хватило моих сил. В итоге, рубашка на мне стала заметно покороче, но так даже удобней.
– Езжай, я сам перевяжусь, – постановил, прикладывая к ране сложённую в несколько раз ленту ткани. – Не стоит здесь задерживаться. Не хватало ещё новых гостей дождаться каких-нибудь, – принялся обвязывать торс второй лентой.
Не собиралась так просто соглашаться, но в его словах была определённая правота, потому и не стала спорить.
– Куда ехать? – только и спросила, прежде чем переключить рычаг на коробке передач.
– Не к Амину. Нас наверняка там ждут, раз уж на подъезде перехватили. Развернись и прямо. Я потом скажу, где повернуть.
Кивнула. Сделала, как велено. А потом ещё долго молилась всем подряд про себя, чтоб оборотень в самом деле исполнил обещанное и не отключился раньше времени. Слишком паршиво выглядел, и чем дальше мы ехали, тем хуже ему становилось. Худенькая повязка совсем не справлялась со своей задачей, в считанные мгновения напиталась кровью, не препятствуя тому, чтобы она сочилась дальше и в огромных количествах.
– Тут направо, – шепнул он. – Через полторы мили остановись. Если вдруг не дотяну, придётся тебе найти вход и как-то дотащить меня до него. Там сканер ладони и четырёхзначный код: 1508. Правую приложишь. Спрячешься внутри. Там есть запасы еды. Не выходи оттуда, пока за тобой не придут наши. Ты поймёшь.
И опять я послушно кивнула. Хотя не имела ни малейшего понятия с тем, справлюсь ли в самом деле, если всё будет, как он сказал. В конце концов, вокруг одни чёртовы пески – всё совершенно одинаковое, где и что в них найти, а уж тайное убежище и подавно…
Мне повезло!
Альфа не отключился.
Стоило остановиться в нужном месте, сам выбрался из машины. Мне оставалось лишь следовать за ним. И порадовалась, что не пришлось выискивать эту дверь самой. Точно бы провозилась до вечера, прежде чем обнаружила под приличным слоем песка нужное. Сканер отпечатка скрывала специальная панель, которая открылась не с первого раза, а вот сканер сработал сразу, открыв доступ к проходу с вертикальной лестницей, вдоль которой автоматически зажглись лампы.
– Я первый, – распорядился. – Дверь на себя потянешь, она автоматически заблокируется.
– Хорошо, – согласилась и на этот раз.
Ступеней оказалось немало. Они уходили далеко вглубь. Дверь и правда закрылась без особых усилий, стоило лишь слегка потянуть. А вот последовавший за этим глухой удар мне совсем не понравился. Уставившись вниз, поняла, что оборотень банально свалился, так и не закончив безопасный спуск. Оказавшись внизу, поняла, что он банально отключился, едва дышал.
– Ты только не умирай, ладно? – положила ладонь на его шею, попытавшись определить частоту пульса. – Ты мне нужен, – добавила совсем тихо.
По крайней мере, пока ещё нужен…
Глава 7
Александр
Покрытая инеем трава приятно пружинит под моими лапами, ветви кустов щекочут волчьи бока прямо через шерсть, пока я быстрым бегом рассекаю чужие лесные владения в сторону, откуда с ветром доносится едва уловимый запах шоколада и карамели. А ещё я чую кровь. Её кровь.
Далеко же ты забрела, моя девочка…
Почти на самую окраину, где полно ловушек как искусственных, так и природных. В одной из таких, на дне глубокого и узкого оврага, который и не сразу заметишь, если не знать, что он есть, и обнаруживается она. Сжавшись в комочек, между корнями старого дерева, терпеливо дожидаясь, когда заживет перелом передней лапки, чтобы никто не узнал об этом, сидит маленькая чёрная волчица. Огромные изумрудные глаза наполнены слезами, но это единственное проявление её слабости. В остальном ни звука от неё не доносится.
Увидев тень огромного незнакомого волка, кроха сжимается ещё больше, сильнее вжимаясь в тень импровизированного убежища, прижимает свои ушки к голове, хвостик начинает дрожать от страха сильнее прежнего. Если раньше она боялась нагоняя родителей, то теперь – меня. Это вынуждает притормозить с дальнейшим. Останавливаюсь напротив неё, а затем вовсе ложусь на живот и почти не дышу, позволяя ей получше меня рассмотреть и понять, что я не враг, транслирую дружелюбие как могу. Мне хочется подойти и свернуться вокруг неё калачиком, согреть своим телом озябшую малышку, поддержать хоть как-то, но я покорно жду дозволения на это. Проходит достаточно много времени, прежде чем она наконец расслабляется и подпускает меня к себе. С удовольствием делаю то, что хотел, – окружаю её собой.
Она маленькая, всего пять лет, и такая хрупкая, что страшно, – вдруг наврежу? А потому делаю все медленно и как можно аккуратней, чтобы не задеть больную конечность. Проходит ещё минута, прежде чем волчица сама прижимается ко мне в поисках тепла.
Не знаю, сколько мы так лежим, я будто в закрытый вакуум попал, откуда совсем не хочется выбираться. В этом вакууме она моя, и мне не нужно прятаться и тайком пробираться на территорию её клана, чтобы хоть одним глазком посмотреть на свою пару. Мне запрещено её видеть и общаться с ней, даже издалека. Вообще запрещено появляться там, где она существует, даже если это какой-нибудь человеческий торговый центр. Но раз за разом я эгоистично нарушаю этот запрет. Все их чёртовы запреты. Хоть и понимаю, что так будет правильней. Не стоит мучить ни её, ни себя, взваливать на ещё ребенка собственную ношу. Но прихожу, раз за разом, стоит только ощутить, что ей плохо. Как сегодня.
Не выдерживаю и ласково провожу языком по её мордашке, отчего она смешно морщится и чихает. Но зато наконец окончательно расслабляется, а вскоре и вовсе засыпает. Может я и не могу ей сказать о том, кто я такой, но могу быть рядом, когда это нужно. Я буду рядом всегда.
Так мне казалось тогда. Уже через час я лежал придавленный к земле силой Верховного, отца моей малышки, и едва мог дышать из-за сломанных рёбер.
– Тебе запрещено здесь появляться, – рокочет он на весь лес. – Запрещено к ней приближаться. Ты нарушил эти запреты. Снова.
Да, нарушил. И нарушу ещё раз. Столько, сколько понадобится. И я, и он это знаем. Смотрим друг на друга с одинаковой мрачной решимостью. Я не сдамся. Слышишь, Йен О’Двайер? Она всё равно будет моей! Вопреки всем запретам. Альфа чёрного клана на этот немой посыл лишь тяжко вздыхает и заметно морщится. Его сила ослабевает и вовсе пропадает. Он устало опускается рядом со мной на землю.
– Я же не камень, Алекс, и всё понимаю. Но и ты пойми, не чует она в тебе пару. По крайней мере, пока. Дай ей вырасти, возможно тогда всё изменится. Я же о тебе забочусь в первую очередь. Ты сейчас привяжешь себя к ней так, что потом не сможешь без неё. А если она по итогу так и не ощутит вашу связь, другого полюбит? Ты же сдохнешь, Алекс. Сдохнешь, понимаешь ты это, бестолковый ты волк? И что тогда? О себе не думаешь, о других подумай. Белый клан меня со свету сживёт за то, что я допустил подобное. Да я сам себе не прощу, понимаешь? Я ж люблю тебя, парень, как собственного сына.
