– Ну где она? Алекс с нас три шкуры спустит, если мы не успеем вернуться к его пробуждению, – проныла она недовольно, смешно нахохлившись, когда Кирилл, улыбнувшись, потрепал её по макушке, после чего приобнял за плечи и развернул в мою сторону.
– Тут я, – тоже обратила внимание на себя для той, кто прежде не заметила моё появление. – Привет, я – Алексия, – поздоровалась следом.
Об остальных её словах я тоже задумалась. Но уже про себя.
– Привет, – слегка стушевалась она, принявшись пристально разглядывать меня всю. – А я знаю, – ляпнула уже явно от смущения.
– Это Хания, – добавил Кирилл.
По своей сути оборотень являлся неактивным эмпатом, способным аккумулировать чужую силу, но тут и особыми дарами обладать не надо, чтобы заметить повисшее неловкое молчание.
– Приятно познакомиться, – выдала я, не найдясь с более удачным продолжением разговора.
Так вот ты какая…
Моя глупая ревность.
Довольно симпатичная, с личиком в форме сердечка, по-детски округлыми щёчками и в меру пухлыми губками. Хотя в остальном, несмотря на юный возраст, выглядела она уже очень даже не по-детски.
– А ты красивая. Красивее, чем на фотографиях, – стало мне неожиданным признанием.
– Да? – удивилась встречно, позволив оборотню подтолкнуть нас обеих в сторону выхода из аэропорта. – И много ты этих фотографий видела? – уточнила.
Вот тут девчонку прорвало.
– Да полно. Алекс их в альбом собирает. Так что я видела все. А ты правда скалолазанием увлекаешься?
– Да. Это помогает сбрасывать лишнюю энергию, – отозвалась, невольно улыбнувшись.
Столько энтузиазма горело в янтарном взоре, невозможно не проникнуться.
– И тебе совсем не страшно? Ну что сорвёшься, погибнешь от неудачного падения, – ответа она не ждала, продолжив дальше выдавать свои рассуждения, немного опередив нас с братом. – Ты крутая! Я бы так не смогла. Я на нашу крышу выйти-то боюсь. Вообще высоты боюсь, если честно, – заметно приуныла. – Но там хоть какая-то опора есть, не то что над пропастью висеть без страховки. Жуть! Скажи, Кир! – обернулась к нам лицом, идя теперь к выходу спиной вперёд.
– Полностью с тобой согласен, ни к чему нам такие риски, – согласился с её доводами тот, неотрывно следя за хрупкой фигуркой, которая пока что чудом избегала столкновений. – Потерпи. Она просто немного нервничает, – шепнул едва слышно уже для меня, сделав вид, что осматривает идущих сзади нас.
И снова я улыбнулась.
– Нет, не страшно. Если хочешь, могу и тебя научить, – предложила, подумала немного, а после добавила с лёгкой задумчивостью: – Если хорошо понимаешь, что делаешь, то в самом деле не страшно. А вот история про альбом с моими фотками звучит немного пугающе…
– Почему? – искренне удивилась Хания. – Это же всего лишь фотки, – пожала плечами, вновь повернувшись к нам спиной, и начала по-детски подпрыгивать при каждом новом шаге.
У меня на этот счёт было своё мнение, но его я оставила при себе, покосившись на оборотня, внимательно прислушивающегося к нашему разговору.
– И вообще, по-моему это здорово, когда ты кому-то так сильно нравишься, – протянула она мечтательно, но показалось, что с ноткой грусти. – Я бы тоже хотела, чтобы меня любили так же сильно, как папа Алекс – тебя.
Идущий рядом со мной серый волк на её слова поморщился, как от сильной зубной боли. Совсем мимолётно, но я заметила. И так зациклилась на этой теме, что чуть мимо ожидающей нас машины не прошла. Благо, оборотень за руку поймал. Ненадолго. В следующее мгновение ему пришлось вернуть всё своё внимание на ударившуюся ногой об открывшуюся дверцу Хании.
– Очень больно? – поинтересовался заботливо он у той, приседая на корточки, ощупывая пострадавшую конечность.
– Немного, – плаксиво отозвалась девушка.
– Вечно ты себя калечишь на ровном месте, – вздохнул Кирилл устало, распрямляясь. – Ладно, жить будешь. Это всего лишь небольшая царапина. Залезай уже, – кивнул на нутро салона, придерживая дверцу и внимательно следя, чтобы на этот раз точно без травм обошлось.
Дальше настала моя очередь.
– Он ведь не в курсе, что я здесь, да? – уточнила, послушно забираясь внутрь машины, вспомнила то, при какой ситуации я вообще решила здесь оказаться, и добавила, обернувшись к Хании: – Что с ним случилось?
Болезненная гримаса на лице подростка сменилась печалью и озабоченностью.
– В него стреляли. Лёгкие и сердце повреждены. Только недавно в себя пришёл, вставать ещё запрещено. И спит помногу. Точнее я его усыпляю, – поправилась с виноватыми нотками. – Он слишком активный, а ему сейчас нужно соблюдать режим. Вот и приходится… чтоб себе хуже не сделал, – закончила совсем тихо, уставившись на лежащие на коленях ладони.
Я сжала их в порыве сожаления.
– Кто стрелял, известно? – поинтересовалась тихо.
– Нет. Он не говорит. Знаю только, что его сперва сбили на дороге, а уже потом расстреляли. Охрана отстала, пришли, когда он уже раненый лежал…
Голос её дрогнул, и она замолчала, почти до крови прикусив дрожащие губы. Не стала её трогать и расспрашивать подробнее, только чуть сильней сжала девичью ладошку, затем написала сообщение брату, изложив в нём всё услышанное, и только потом сообразила, что он и без меня, должно быть всё это давно знает, раз с близнецами договаривался о том, чтоб они меня встретили.
«Выкарабкается, не сомневайся», – пришло мне быстрым ответом с подмигивающим смайликом.
Если честно, я и не сомневалась. Да и вообще, стойко начинало казаться, что всё будет хорошо…
Глава 11
Алексия
По мере того, как всё ближе виднелся сверхвысотный небоскрёб, в недрах которого заканчивалась наше относительно недолгая поездка, всё навязчивее казалось – дерьмовая эта была затея, возвращаться в Эмираты. Протрезвела я окончательно, в общем. Все одолевающие рассудок сомнения возвращались. Словно ангела и демона мне на каждое плечо по одному посадили, которые без устали увещевали:
Сперва сама же от самой возможности парности отказалась, теперь, как побитый щенок возвращаешься…
Ну, конечно, надо вернуться! Разве можно иначе? Не только о себе надо думать в такой ситуации…
А что, если Алекс считает иначе? Неспроста же так грубо с тобой обошёлся в последний раз…
Да это он в порыве ярости! С кем не бывает?
С тем, кого так лицемерно отвергли!
А по итогу:
– По лестнице поднимусь, – выдала я, проигнорировав просторные кабины лифтов, удостоившись двух озадачившихся взглядов, засомневавшихся в моей адекватности.
Ну, а какой ещё повод удалось бы найти, чтоб получить отсрочку перед встречей с тем, к кому вроде как по доброй воле сама же приехала? Хотя, перед смертью не надышишься.
