– Если ты собираешься продолжить в духе: “что вы обе здесь забыли?!” или “какого хрена?!”, то лучше просто молчи, отпусти меня и иди, где-нибудь сперва остынь.
Я и остывал. Почти даже вышло. Ровно до этих слов. И её резко заморозившихся эмоций. Когда меня они буквально сжигали.
– Может не надо было в таком случае приходить, тогда бы и вопросов никаких не возникало? – съязвил, снова заводясь.
– Может, не надо было в таком случае самому уходить? – отзеркалила она, тоже вновь вспыхивая как спичка.
И да, всё-таки оттолкнула. Точнее, попыталась. Ладошками ударила пару раз, прежде чем поняла тщетность своих попыток. Одной рукой перехватил сразу оба запястья, продолжив обнимать второй за талию.
– А может ты просто примешь тот факт, что я глава клана и защищать всех проживающих на моей подведомственной территории – моя прямая обязанность? – предложил ответно на повышенных тонах. – Или думаешь, твой отец тоже бы остался дома в подобной ситуации? Уверяю тебя, не остался бы. Как и любой другой альфа. И уж точно твоя мать не стал бы ему в этом мешать!
В изумрудных глазах вспыхнула злость.
– А ты моих родителей не трогай, не вспоминай даже! – в очередной раз дёрнулась в попытке освободиться. – И просто прими тот факт, что мне глубоко похрен на весь твой клан и твои обязанности, да и вообще парой никакому вожаку я быть не собиралась! Ты у меня спросил, когда клыки свои в меня всадил, буду ли я терпеть всё это дерьмо? – спросила, но в ответе явно не нуждалась. – Нет! Так вот, я теперь тебя тоже спрашивать не буду! А если тебе что-то не нравится, так я тебя не держу, свободен! Вали на все четыре стороны! А про меня вообще забудь нахрен! Мне эта твоя парность вообще никуда не упёрлась, без неё намного лучше!
Если можно взбесить одной фразой, то у моей пары это получалось с заядлым постоянством. Вот и сейчас… если и собирался ответить, то всё равно не смог бы. Вместо этого с рычанием впечатал её в стену отеля.
– Я в тебя клыки всаживал? – кое-как выдавил из себя понятную речь. – Я? – ударил кулаком рядом с головой чёрной волчицы, оставив в бетоне глубокую вмятину. – Ещё скажи, что и метку мою я тоже тебя принять заставил, да?! – вмятина в стене стала глубже.
Она точно растерялась на такое моё откровение, но едва ли на секунду, в следующую – клокочущая в ней ярость взвилась во сто кратном размере.
– Да! – выкрикнула в ответ. – Да! Понятно тебе?! Мне вообще похрен тогда было, хоть волк ты, хоть простой оборотень, хоть пень лесной, хоть хрен моржовый! – тоже ударила, но по моему плечу. – Не нужна мне пара, понятно тебе?! Никакой парности я не чувствую! Нет её! – ударила снова.
– Не нужна значит. Не чувствуешь, значит. Сейчас почувствуешь! – протянул с обещанием.
В пояснениях я вообще был не силён в данную минуту, поэтому сделал то, что давно хотел, – открылся. Не сдерживая потока никаких своих чувств, начиная от невообразимой жажды обладания и нужды в своей паре, нежности и любви, и заканчивая всем тем, что переполняло меня в данную минуту – страх потери и ужас от осознания, что я мог и могу её потерять. Раньше я не хотел нагружать её этим всем, давая время привыкнуть. Видимо, зря.
– Ну как? Теперь чувствуешь? Нравится? – прошипел, глядя как расширяются зрачки в зелёных глазах, лишая их цвета.
В чужих эмоциях вспыхнула растерянность, а следом – смятение и замешательство, почти паника, но сразу же всё это перекрыло болезненное желание… тянуться навстречу, обладать, чувствовать ещё больше и ярче, острее, на грани помешательства. Она почти задохнулась, снова и снова жадно втягивая в себя кислород, будто не могла надышаться, пока я также жадно пил её ответные эмоции. Купался в них, как в океане в самые жаркие часы, пропускал через себя и возвращал обратно в троекратном размере, более не пытаясь себя контролировать. Просто позволил наконец нашей связи укорениться и укрепиться.
– Это… это… – хрипло выдавила из себя Алексия, так и не справившись со всем тем, чем я её наградил. – Это… как ты с этим живёшь? – уставилась на меня в ужасе, отрицательно замотав головой. – Это… Убери это… Пожалуйста.
– Я с этим не живу. Я этим дышу.
Тобой дышу…
Но поток эмпатической связи прервал. Отстранился и отошёл на шаг. Огляделся и только теперь заметил отсутствие свидетелей. Явно Рязанов постарался ещё в начале разборок. Мысленно поблагодарил мужика. Мне-то глубоко плевать было на свидетелей, вообще на всё, кроме моей пары.
Алексия, между тем, едва ли пришла в себя. Тяжело дыша, приложила ладонь к груди, закрыв глаза, и всё пыталась найти равновесие – как в реальности, так и в своих эмоциях. Спустя минуту, ей это всё же удалось.
– Мне нужно кое-что сделать, – произнесла тихо, отталкиваясь от стены, на которую прежде опиралась.
Пошатнулась, но направилась куда-то мимо меня.
– Делай, раз нужно, – не стал останавливать и запрещать.
Явно же ей сейчас нужна была какая-то моральная точка опоры, за которую можно ухватиться, подобно спасательному кругу. Как и мне. Слишком ярко среди всего прочего я ощутил в ней то, что боялся почувствовать больше всего на свете, – вину. Это как удар под дых и самое яркое подтверждение всех моих опасений, о которых когда-то предупреждал Верховный.
Разве может быть что-то хуже, чем когда твоя любимая женщина с тобой только из надобности? Не потому что хочет, а потому что считает себя обязанной быть рядом.
Да лучше бы она и правда меня ненавидела!
Впрочем, мои гнетущие мысли очень скоро сменились иными.
Когда Алексия сообщила о деле, я не думал, что им окажется Бугатти Атлантик красивого ярко-алого цвета. Кое-кто видимо даже не подумала поискать ключи, неаккуратно раскромсав панель под рулём подручными средствами в виде собственных когтей. Настала моя очередь ужасаться. Едва за голову не схватился.
– Ты это серьёзно? – бросил на волчицу взгляд, полный негодования. – В бардачке лежат ключи, а ты вместо этого решила ей внутренности вскрыть?
Да и вообще могла приватизировать любую другую тачку из числа доступных. Нет, надо было именно в запретную зону забрести и взять ту, что намеренно скрыта от чужих глаз. Хоть бы тогда стоящий рядом серый мерс истязала. Не так жалко. А теперь два года (два!) ручной сборки пеплом в трубу вылетели.
Ответом на мой вопрос послужил недоумённый взгляд, быстро сменившийся хмуростью на лице моей пары, едва до неё дошёл истинный посыл сказанного мной. Она шумно выдохнула, прикрыла глаза на несколько мгновений, гася поселившийся в душе раздрай.
– Ну, раз хозяин нашёлся, – вновь сосредоточилась на мне, напоказ безразлично махнув рукой в сторону ретро-автомобиля. – Возвращаю. Всё, что испортила, исправлю. Позже, – замолчала, выдержав паузу, и отвернулась. – Пойду, пройдусь. Одна. Если не одобряешь, можешь приставить охрану. Только пусть не приближаются, – не дожидаясь моей реакции и впрямь пошла.
