Артур благодаря своей тете начал читать очень рано и сразу же влюбился в такие классические шедевры детской литературы, как «Винни-Пух», «Барсук Фрэнсис», «Паутина Шарлотты» и «Шоколадная фабрика». Он буквально погрузился в мир книг, ведь он был сыном учителя начальных классов и принадлежал к семье больших книголюбов, чей дом был полон книг, газет и журналов. Учился Артур в Универститете Брауна, где специализировался на английском языке и писательском мастерстве; затем посещал Издательский курс Рэдклиффа (ныне Columbia Publishing Course), престижный семинар в Высшей школе журналистики Колумбийского университета, где студенты обучаются всей издательской цепочке, начиная с оценки рукописи и вплоть до дистрибуции в книжные магазины. Потом какое-то время он примерялся к своей профессии, стажируясь в литературном агентстве. К этому можно прибавить опыт в Dial Books — подразделении издательства Penguin, специализирующемся на книгах для детей от дошкольного возраста до юношеского, где он занимал должность старшего редактора. Позже, по объявлению в New York Times Ливайн находит работу главного редактора в издательстве G. P. Putnam & Sons, еще одном подразделении издательства Penguin, специализирующемся на беллетристике и научной литературе. Диплом курса Рэдклиффа оказался в этом случае лучшей рекомендацией, учитывая, что его рекрутер, Маргарет Фрит, также выпускница этого курса и хорошо знакома с его образовательной программой. Оттуда с той же квалификацией Ливайн перешел в «Книги для молодых читателей Альфреда А. Нопфа», подразделение издательства Random House, а затем в 1996 году ввязался в свою собственную авантюру, основав независимое издательство.
Как все люди, действительно очень любящие чтение, для издания в собственном издательстве Ливайн начинает охотиться за книгами, которые не предполагают сиюминутного успеха, но могут со временем стать классикой. Той классикой, которую маленькие читатели будут обожать и тепло вспоминать даже через двадцать лет, став взрослыми. Итак, среди стендов книжной выставки в Болонье молодой издатель не может не заметить стенд Bloomsbury, тогда еще скромного издательского дома, но уже заработавшего солидную репутацию в сегменте детской литературы. Однако ничего из того, что ему показывают в тот день, кажется, не удовлетворяет его требовательным критериям. Он уже собирается уходить, как вдруг руководитель отдела авторских прав Рут Логан разыгрывает последнюю карту. Ему предлагают взглянуть на книгу «Гарри Поттер и философский камень». В действительности у Bloomsbury не было никакого экономического интереса предложить книгу Ливайну, потому что издательские права не распространялись на территорию США. Кстати, книга все еще находится на стадии гранок
[209], поэтому нет явных отчетов о продажах, которые могли бы послужить ориентиром ее потенциала. Кроме того, жанр фэнтези не слишком популярен в те времена. Несмотря ни на что, Ливайн заинтригован и берет гранки, которые читает на обратном пути в самолете. Вот что его поразило тогда: «Что мне понравилось в Гарри, так это то, что он несовершенен и поэтому воспринимается как реальный человек. Он серьезно относится ко многим важным для меня ценностям, как и его друзья, и в нем очень много любви. Я сочувствую, что у него нет родителей, сопереживаю, что у него были родители, которые его очень любили, но которых он никогда не знал […]. Он сталкивается со множеством препятствий, перед которыми я тоже мог бы оказаться […]. Пойти в новую школу, не зная там никого, совершенно не догадываясь, что ты волшебник. Открыть в себе такое, о чем еще недавно и подумать не мог. Я думаю, что Гарри демонстрирует поведение, свойственное человеку, и оно заставляет вас вступать в общение с ним. Во многих отношениях я чувствую себя так, как будто я лучший друг Гарри»
[210].
Ливайн очарован романом, что подталкивает его к участию 12 июня 1997 года в телефонном аукционе наряду с другими издателями. Аукцион был организован Крисом Литтлом с целью продать права на публикацию книги в Соединенных Штатах. Источники расходятся в количестве участников: говорят о четырех или семи — это число упоминает и сам Ливайн — и даже десяти участниках. Однако ясно, что «игра» здесь идет чрезвычайно серьезная, потому как такие суммы никто раньше даже не рассматривал, особенно в случае дебютного романа.
С каждым повышением цены Ливайн все более нервничает и каждый раз консультируется с президентом издательской группы Scholastic Барбарой Маркус. Она все еще оставляет ему свободу выбора, позволяя в конце концов выиграть аукцион за 105 000 долларов, самую высокую цену, когда-либо выплаченную на тот момент за права публикации детской книги.
Около восьми часов вечера Литтл сообщает Джоан по телефону о текущем аукционе (цена к тому времени уже достигает пятизначной суммы), но сначала девушка ничего не понимает. Она воспринимает понятие «аукцион» так же, как и любой обычный человек: продажа исторических памятных вещей или антиквариата, что-то вроде Sotheby’s или Christie… Никогда она даже представить себе не могла аукцион за право издания своей книги на иностранном языке… Вскоре она улавливает смысл происходящего, и когда два часа спустя Литтл рассказывает ей, кто выиграл и по какой цене права на «Философский камень», Джоан в силах лишь пробормотать: «Сколько?.. Я не верю…»
[211]. Затем она нервно выхаживает по квартире, ожидая телефонного звонка Ливайна, который, по словам Литтла, должен ей перезвонить в течение часа. В длинном списке благодарностей, появившемся на ее сайте 20 июля 2007 года через несколько часов после публикации книги «Гарри Поттер и Дары Смерти», Роулинг подытожила впечатление от этого первого телефонного общения следующим образом: «Я была в ужасе, когда взяла трубку, и он сразу же сказал: „Ты в ужасе?“ Я думаю, что полюбила его с этой поры. Он стал моим настоящим другом и доверенным лицом».
Во время разговора Ливайн отечески пытается успокоить ее, хотя и сам возбужден после только что совершенной беспрецедентной авантюры. После такого выплеска адреналина спать Джоан ложится в два часа ночи. На самом деле, она едва ли смогла отдохнуть — рано утром телефонный звонок разогнал остатки короткого сна: журналисты узнали новость и теперь хотят раскопать всё об этой литературной Золушке! Целую неделю они не дают ей передышки и покоя. Необычное внимание, предметом которого она стала впервые в жизни, заблокировало писательскую работу над «Тайной комнатой» примерно на пять недель. Чтобы отыскать вдохновение, Роулинг даже следует примеру прославленных коллег, таких как Айрис Мердок и Джон Бэйли, и посещает Национальную галерею Шотландии. К сожалению, способ оказывается безуспешным.
Но сама по себе ситуация не лишена и приятных последствий: из-за освещения сюжета в массмедиа первый тираж книги от Bloomsbury расходится в течение четырех дней. К тому же деньги от продажи американских прав позволяют Джоан наконец-то отказаться от съемной квартиры и купить дом. Выбор падает на дом с тремя спальнями по адресу Hazelbank Terrace, 19, за который Роулинг выплачивает 40 000 фунтов стерлингов. Это типичная тихая британская улица, на которой расположены традиционные домики с колоннами и одинаковыми характерными эркерами, частными садиками и цветными входными дверями: короче, что-то очень близкое к Тисовой улице, где проживают Дурсли. Джоан выбирает этот квартал, потому что он находится достаточно близко к дому ее сестры и в то же время на ближайшей улице с задней стороны дома есть хорошая начальная школа, Craiglockhart.
