У этих массовых событий двойная причина: с одной стороны, были удовлетворены многочисленные просьбы по поводу ее публичных встреч с читателями со стороны организаторов; с другой стороны, Джоан выдвигает требование — она должна располагать временем, чтобы продолжить писать, и она не хочет оставлять Джессику надолго одну. Хотя теперь она может позволить себе нанять няню на полный рабочий день, которая занимается с ее дочкой после школы до пяти часов вечера, даже когда писательница дома.
Помимо публичных чтений, Роулинг дает пресс-конференции и интервью; она также посещает телевизионные шоу, такие как шоу Рози О’Доннелл, где она уже была гостьей годом ранее. Наконец, она соглашается принять участие в акциях, посвященных маленьким читателям: например, в Ванкувере десять подростков в течение тридцати минут играют роль настоящих журналистов, берущих интервью у знаменитости (острые ощущения!); в Нью-Йорке десять других счастливчиков наслаждаются завтраком в ее компании после победы в конкурсе, организованном издательством Scholastic в летние месяцы: нужно было написать эссе под названием «Как Гарри Поттер изменил мою жизнь». На конкурс было прислано десять тысяч работ; победа досталась девочке из Флориды, проживающей в приюте для бездомных, которая рассказала, как романы отвлекли ее от этого, и мальчику из Нью-Джерси, страдающему от лейкемии, ему мама читала книги Роулинг, пока он был в больнице.
После завершения периода рекламного продвижения «Кубка огня» Джоан посвятила себя созданию двух вымышленных псевдокниг
[292]: «Фантастические звери и места их обитания» и «Квиддич с древности до наших дней». Поступления от авторских прав будут переданы организации Comic Relief, ассоциации, которая помогает обездоленным детям по всему миру. Ее основатель Ричард Кертис напрямую попросил Роулинг сделать пожертвование ассоциации, и Джоан, работая над этими двумя книгами, совершает для себя так называемый дальнейший шаг, руководствуясь чистым энтузиазмом: «Я пошла на это, потому что у меня было две идеи в голове, и я действительно не могла выбрать между квиддичем и фантастическими зверями, поэтому я и решила сделать обе книги»
[293].
Работа была выполнена относительно быстро, потому что Роулинг использовала, по большей части, уже написанные заметки, которые не вошли в романы.
Книжки будут опубликованы впервые в марте следующего года, переизданы в 2004 году и еще раз в 2009-м, что свидетельствует об интересе к ним в фэндом-сообществе. На момент последнего переиздания продажи составили 509 473 экземпляра для «Фантастических зверей» и 491 853 экземпляра для «Квиддича», а совокупный доход — более чем семнадцать миллионов фунтов.
В октябре того же года Джоан посвящает себя еще одной благотворительной акции, близкой ее сердцу, — «Семьи с одним родителем» (One Parent Families), сегодня она получила название «Имбирный пряник» (Gingerbread). Эта благотворительная организация работает над созданием такой модели общества, в котором один родитель и его дети не находятся в неблагоприятном социальном положении и не страдают от нищеты, изоляции и отчуждения. Помимо пожертвования в 500 000 фунтов стерлингов на счет ассоциации, Роулинг также становится ее представительницей.
Кроме того, в 2000 году она основала Volant Trust — организацию, в названии которой явственно звучит фамилия ее родственников по материнской линии. Она до сих пор служит для финансирования благотворительных мер в области исследования и лечения рассеянного склероза и борьбы с социальными лишениями, особенно когда это касается женщин и детей.
Успех Джоан не остановить, он наблюдается на всех фронтах: ее преследует слава (в том же году она только что получила свою третью премию Galaxy и медаль как лучший автор; Университет Нейпир в Эдинбурге, Университет Эксетер, Университет Сент-Эндрюс и Дартмутский колледж в Нью-Гэмпшире присудили ей почетную степень по филологии), деньги идут лавиной, и, кроме того, у нее есть маленькая дочка, которую она обожает. И все же в ее жизни по-прежнему недостает одного важного элемента… До сих пор она не нашла человека, с кем могла бы разделить это новое жизненное приключение:
«Я подумала: „Никого я не встречу“ — и действительно в это поверила, без преувеличения. Я подумала: „Мне повезло, у меня была работа и моя малышка“. Мне не на что жаловаться. Я не из тех, кому нужен кто-либо просто так. Я знаю, что могу выжить одна. Много лет я была одна, но это не означает, что иногда я не чувствую одиночества»
[294].
Хотя настроение у нее было и не самое оптимистичное, 2000 год, столь щедрый на профессиональные успехи, заканчивается против всех ожиданий «на ура»: на рождественском ужине в доме подруги Джоан встречает Нила Мюррея, шотландского анестезиолога немного моложе ее (он родился 30 июня 1971 года). В то время доктор был один и ожидал развода с Фионой Дункан, коллегой и сокурсницей. Они не имели детей, и заключенный в 1996 году брак прервался очень быстро и без осложнений.
Нил мало знаком с Гарри Поттером, и для Джоан это один из многих аргументов в его пользу. Этот факт доказывает, что он по-настоящему заинтересован ее личностью, а не ее известностью: «В тот вечер, когда мы встретились, он сказал мне, что прочитал десять страниц „Философского камня“ во время ночной смены в больнице и подумал, что это действительно хорошо. А я подумала, что это фантастика — он вообще не читал книги и ясно не представлял, кем я была»
[295].
Всего за неделю до встречи, общаясь с подругой, писательница перечислила человеческие качества, которые она ищет в друге жизни: ум, самостоятельная карьера, порядочность, доброта и глубокий внутренний мир. Подруга посмотрела на Джоан и, покачав головой, заметила: никогда тебе не встретить такого человека. Но хотя Джоан пока еще точно ни в чем не уверена, похоже, ее одиночество наконец-то закончилось.
Глава 16
Последствия славы
«Гарри Поттер», конечно, принес своей создательнице множество неоспоримых благ и преимуществ, но у этой «медали» есть и обратная сторона, причем достаточно серьезная. С момента своего первого появления в США Роулинг была атакована разного калибра фанатиками, которые обвиняли ее в пропаганде колдовства, отравляющего молодые умы. Протесты принимали разные формы: от запрета ее романов некоторыми школьными библиотеками до реальных демонстративных аутодафе и попыток ревностных активистов отговорить людей, стоящих в очереди перед книжными магазинами, покупать ее книги.
